Восточные сюжеты - Чингиз Гасан оглы Гусейнов

Юноша опешил:

— А у меня нет родственника гипнотизера.

— Я говорю про гипнотизера-врача, хозяина этого дома.

— Хозяин дома — мой отец, а он не врач и не гипнотизер, а физик.

— То есть как?!

Наш разговор привлек внимание гостей, нас внимательно слушали и седоусый мужчина, и тот, с малиновыми щеками, и сестра Лины. Гости как-то странно приутихли, не сводя с меня глаз.

— А разве маму твою… — И осекся: у Лины ведь не было детей!

— Маму мою зовут Светлана Осиповна.

— Не Лина, значит… — сказал я машинально.

— Нет, Лана, — ответила та, которую я считал сестрой. На лицах застыло недоумение.

— Но постойте! — Я обратился к знакомому мужчине: — Разве мы с вами не были на поминках? Мужчину чуть удар не хватил.

— Какие поминки? — Он замахал руками. — О господи!..

— Ой-ой! — Я больно стукнул ладонью себя по лбу. — Я перепутал адрес! Меня же в другом месте ждут!..

Сквозь взрыв хохота кто-то возмущенно бросил:

— Дурацкая нумерация! Все путают корпус!

— Да я же…

Но отовсюду доносились дружелюбные возгласы:

— И очень хорошо, что мы познакомились!..

— Вы наш гость, и мы вас никуда не отпустим!

А кто-то настойчиво объяснял другому, и до слуха моего донеслось:

— Он спрашивает о хозяевах, а я не понимаю, что за Лина? Вот так история!..

Меня окружили тесным кольцом, я хотел вырваться, но гости не унимались:

— Раз пришли, оставайтесь до конца!

— Милые, дорогие мои!.. — А все казались мне давнишними знакомыми. — Меня ведь ждут!

— Недаром чуяло ваше сердце, что это — проделки гипнотизера! — Моя соседка потянула меня за рукав пиджака, чтоб я обратил внимание на ее слова.

— Ай как нехорошо получилось! — убивался я. — Нет, я не могу оставаться, мне надо спешить!

С трудом пробился сквозь тесное кольцо, будто вырываясь из крепких объятий, выскочил на площадку этажа и загрохотал по лестнице.

— Гость, — услышал я вслед, — вы не назвали своего имени!

Я выбежал на улицу.

Из открытого окна до меня донесся смех. Я обернулся и замер — окно на всю свою высоту было облеплено и забито круглыми розовыми головами.

— Вернись, гость!..

— Гипнотизер…

Голоса потонули во взрыве хохота, будто волна толкнула меня в спину, и я пустился бежать. Только у метро я опомнился и пришел в себя. Куда бежишь? Что случилось? Не гонятся же за тобой?! Постой, передохни, успокойся!.. Был двенадцатый час. Доставая платок, чтоб вытереть потный лоб, я нащупал бумажку с адресом. Вернуться, что ли? Но какими глазами я взгляну на Лину? А когда вспомнил заполненное круглыми головами окно, и вовсе пропала охота возвращаться. Я сунул бумажку в боковой карман, и тут рука задела другую бумажку — чистый листок, так нелепо помешавший мне.

Делать нечего, оскандалился я крепко, — сел в метро и поехал домой.

У подъезда столкнулся лицом к лицу с тетей. Увидев меня, Ольга Васильевна вся раскачалась, как маятник.

— Ай-йай-йай!.. Развлекаетесь, а бедная Линочка с мужем места себе не находят, извелись, ожидая вас!.. Приехали сюда, ждали, ждали, только что ушли… Лина очень на вас обижена! И в милицию, и в морг звонили! Это уж слишком!

— Ай-йай-йай!

Поди докажи ей, что адрес перепутал, — не поверит ведь! И сам бы не поверил — видишь, что перепутал, выходи, ищи, не маленький!

Я молчал, и молчание мое было не в мою пользу. Ольга Васильевна стояла, заслонив собой вход в подъезд, и с укором качала головой:

— Ай-йай-йай!..

Зло взяло на нее: и без того тошно, ноги от усталости подгибаются, а она стоит, преградив дорогу.

— А вы видите наверху бога? — спросил я.

— Бога? — Ее укор сменился настороженностью.

— Да, бога! И в руке у него большущий рог!

Она отступила чуть назад и в замешательстве, готовая к новым неожиданностям, осторожно спросила, будто побаиваясь меня:

— А разве у бога есть рога?

— Я говорю — рог! И держит его в руке! А почему бы и не быть рогу?! Бог чуть его пригнул, и каплет из рога на грешную землю сон — кап, кап, кап…

Ольга Васильевна и вовсе отошла в сторону, освободив мне путь.

— И не стыдно вам? Разве можно столько пить? — И снова за свое: — Ай-йай-йай!

Я вышел из себя:

— Это же бог гипноза! Поймите, мифология это!…

13

Пусть скажет саз. Если словом поведаю — язык загорится.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .

14

Горел, горел, черным фитильком стал…

Вслед за мной из широкого окна катились-скатывались круглые, как колобки, головы…

И я в страхе проснулся. И, проснувшись, не мог больше уснуть. Казалось, вот-вот усну, но сон не