Равенклифф (ЛП) - Гудман Кэрол

— Ван Друд использует наши слабости против нас самих же, подобно расщелине, чтобы запустить внутрь "сумерки". Он использовал мои страхи, чтобы убедить меня покинуть любимую и моего ребёнка много лет назад, вместо того, чтобы взять их с собой в изгнание, и он использовал нашу враждебность друг к другу, чтобы ослабить нас. Все эти годы он составлял план, как разрушить нас обоих: Орден из-за запрета его брака с Эвангелиной, и Дарклингов из-за того, что Эвангелина любила меня. Но то, что началось как мелочная ревность и обида, переросло в ненависть ко всему человеческому роду — и роду Дарклингов и фейри. Мы все находимся под угрозой. Амбиции ван Друда становятся только сильнее с его ненавистью.

— Всё верно, — сказал профессор Йегер, встав со своего места. — "Сумерки" стекаются по всей Европе, сея раскол и ненависть на Балканском полуострове, проникают в правительство Австрии, Франции, Англии — даже наша братская школа Готорн подверглась атаке в этом году. Мы считаем, что ван Друд планирует великую войну, такую, что вызовет такие беспорядки и боль среди человеческого рода, что его сумрак будет вечно верховенствовать.

— Тогда мы должны остановить его! — воскликнула госпожа ван Хассель, стукнув тростью по медному полу. — Орден должен проявить стойкость, как и всегда он это делал, чтобы победить силы зла. И именно теперь мы не должны позволить себе быть скомпрометированы Дарклингами и демонами…

— Нет! — мисс Кори соскользнула со своего выступа одним грациозным движением и, подойдя, встала рядом с моим отцом. — Именно сейчас это самое время, когда мы должны примкнуть к Дарклингам в борьбе против сумрака. Ведь именно это знала Дейм Альциона и написала об этом в своей книге. Она предвидела, что придёт время, когда сумрак замахнётся на овладение всем миром и что единственная надежда кроется в объединении между Орденом и Дарклингами. Она писала… — она повернулась к моему отцу. — Если не возражаете, мистер Фалько.

— Вовсе нет, мисс Кори, — ответил мой отец.

Он расправил свои крылья, так что они заполнили всё помещение. Освещённые страницы из книги Дейм Альционы замерцали как глаза павлина среди его перьев. Мисс Кори нежно перелистывала страницы, пока не нашла необходимую ей страницу, и затем начала вслух читать:

— И сумрак падёт между человеком и Дарклингом, и сумрачная чума распространится по всей земле, ища своё последнее пристанище. Из осколков разбитого сосуда засияет новый свет — родиться феникс от Дарклинга и человека, и он прогонит сумрак. Но если мы двое не соединимся, третий сосуд будет разбит и сумрак восторжествует.

Госпожа ван Хассель цыкнула языком.

— Всё это очень… витиевато. Откуда нам знать, что это, в самом деле, было написано Дейм Альционой?

— По той причине, — произнесла миссис Календ тонким, но звонким голосом, — что строка — "Из осколков разбитого сосуда засияет новый свет — родиться феникс" — часть секретного кода Ордена. Только члены Ордены знают её.

Заговорила Лукреция Фиск:

— Юнесса права, сами знаете. Мы усваивали это на уроках "кодов и символов" в выпускном классе.

— Всё это очень хорошо для вас, — иронизировал Гус со своего насеста. — Откуда нам знать, что это не трюк с целью поймать в ловушку Дарклингов?

— Ведь, — ответила Рен, — у нас тоже есть пророчество — что когда феникс оперится, нашему проклятью будет положен конец.

— Но кто… — начал было Гус.

Рэйвен, мисс Шарп и мисс Кори, все они посмотрели на меня. Я сняла свою накидку. Мисс Джейнвэй сшила для меня особенную блузку и нижнее бельё (корсеты, как она сказала мне, скоро будут готовы), которые позволяли мне разворачивать крылья, не разрывая и не сжигая одежду. Я расправила крылья, и услышала втянутый вдох Дарклинга, и схожую реакцию людей. Я почувствовала жар на лице от пристальных взглядов, но затем вспомнила своё обещание.

— Мы говорим только о Дарклингах и людях, — произнесла я. — Но мы ничто без фейри и других магических созданий, которые помогли нам одолеть ван Друда. Мы все должны объединиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пока я ждала ответа, я почувствовала себя более незащищённой, чем когда-либо ранее. Но затем я огляделась и увидела, что я была окружена сияющими лицами. Отражение моих крыльев в медных стенах окунуло всех нас в золотистое сияние — сияние настолько сильное, что оно изгнало тени.

— Думаю, это справедливо, — сказала Дейм Бекуит. — Что скажешь, Ансония?

Госпожа ван Хассель выглядела так, словно хотела высказать много неприятных вещей, но она лишь пробормотала:

— Полагаю, выбирать не приходится. Я предлагаю временно прекратить все враждебные акты к любыми магическими созданиями, которые воздержатся от подстрекательств в нашу сторону.

— Я присоединяюсь к этому ходатайству, — заявила моя бабушка.

— Все согласны? — Спросил профессор Йегер.

Все зашумели в согласии.

— В таком случае, — сказал профессор Йегер, — должны быть составлены пакты!

Когда он сел на скамью со Смотрителем Квиллом, потирая руки, я сложила крылья и над световым люком пронеслась тень. Я подняла взгляд, напугавшись, что это была стая сумрачных ворон, но вместо этого я увидела огромный серебристый шар, зависший над башней.

— Ах, дирижабль уже здесь, — заявил мистер Хамфри. — Мистер Вулворт заказал его для нас. Вам лучше поторопится, — сказал он нам с Рэйвеном, — если хотите успеть на полёт до Блитвуда.

Рэйвен посмотрел на меня, и я схватила его за руку.

— Нам надо спешить, — сказала я, — вот бы только увидеть реакцию Кам.

Он широко улыбнулся и потянул меня из зала, оставляя там взрослых с их пактами и декларациями. Мы пробежали мимо Омара и Делайлы, когда их вызвали внутрь зала башни, и поспешили вверх по спиральной лестнице на площадку обсерватории, где огромный дирижабль с серебристой обшивкой причалил к тонкой остроконечной башенке здания. Кам уже была на настиле, приставленном прямо к двери дирижабля. Стая Блитвудских девчонок стояла у поручня, их волосы и банты развевались на ветру. Я увидела Натана, как обычно руки в карманах, разговаривающего с одетым в мундир инженером.

— Готова поспорить, ты тоже хочешь с ним поговорить, — сказала я Рэйвену.

— Я бы хотел узнать, как они удерживают такую несуразную штуковину в воздухе.

Я отпустила его руку и стала наблюдать, как он присоединился к Натану и инженеру.

— Если ты не будешь осторожна, эти двое сбегут и присоединятся к Британским военно-воздушным силам, просто для того, чтобы иметь возможность полетать в этих кошмарных машинах.

Это была Хелен. Я развернулась и обнаружила её в инвалидном кресле, которое толкала Дейзи.

— Натан никуда без тебя не сбежит, — сказала Дейзи. — Я видела, как он нёс тебя вверх по этим ступенькам.

Хелен улыбнулась.

— Натан стал весьма примечательно сильным, нося меня. Я собираюсь позволить ему заниматься этим ещё несколько месяцев, пока мы навещаем Луизу в Вене и я принимаю лечебные водные процедуры.

— Позволить ему? — спросили мы в унисон с Дейзи.

Хелен выглянула за нас, чтобы убедиться, что никто не смотрел, но все собрались у дирижабля. И потом она встала на ноги.

— Хелен! — воскликнула Дейзи. — Ты можешь…

Хелен накрыла ладонью рот Дейзи, и затем села в кресло, поправив юбку, чтобы та изящно спадала на её ботинки.

— Но почему? — спросила Дейзи.

— Чтобы дать Натану миссию, — сказала я. — Ту, которую он может исполнить. Чтобы удержать тени в стороне.

— Или может быть просто, чтобы меня носили, — беззаботно ответила Хелен. — Но, похоже, это отвлекает мысли Натана от его ужасного отца, и когда я чудесным образом исцелюсь в Баден-Баден, он будет считать, что спас меня. Гас тоже едет с нами, он хочет попробовать вылечить Луизу — ох, смотрите! Посадка началась. Дейзи, сходи попроси Натана отнести меня на борт. Я хочу занять хорошее место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дейзи побежала к Натану, ухватившись за шляпку, чтобы ту не унесло ветром. Я повернулась к Хелен.

— Что насчёт Марлина? — спросила я.