Властители Зла. Кн. 2. (Лицо - Книга грез) - Джек Вэнс

Едва переступив порог, он остановился и прислушался, но ничего такого, что бы могло указать на присутствие людей, не обнаружил. Пройдя в клетушку Люлли, демонтировал установленный у нее под столом магнитофон. Будет лучше всего, решил он, если звукочувствительный датчик разместить где-нибудь в кабинете самого Джаркоу.

Джерсен установил микрофон под поперечным брусом между тумбами письменного стола Джаркоу, обнаружив при этом целый комплект каких-то очень замысловатых приспособлений, которые сильно его встревожили и заставили вспомнить старинную поговорку: «Садясь за стол с чертом, запасайся ложкой подлиннее». Джаркоу, прекрасно понимая, что собой представляет Ленс Ларк, с которым ему приходится сотрудничать, установил даже несколько модификаций «длинной ложки», чтобы не быть застигнутым врасплох.

Работал Джерсен быстро и умело и уже через полчаса смонтировал систему, которая в наибольшей мере его удовлетворяла: магнитофон он подсоединил к коммуникатору в офисе «Котзиш», а несколько микрофонов расположил в наиболее подходящих местах внутри офиса Джаркоу. Затем собрал инструменты и хотел было уже уйти, «но задержался на мгновение у двери в чертежную. Открыв дверь, он заглянул внутрь, однако обнаружил самые заурядные атрибуты проектного бюро: графопостроители, компьютеры, факсимильные аппараты, сканеры. Текущие разработки лежали прямо на столе, один лист на другом, испещренные диаграммами, вертикальными колонками и горизонтальными рядами цифр. На каждом листе имелась особая пометка: «Секция 1А», «Секция 1В» и так далее. Последний лист имел пометку: «Секция 20Е». Под столом Джерсен обнаружил два предмета, привлекших его внимание какой-то особой необычностью. Первый представлял собой неправильной формы ком из какого-то вещества, напоминающего меловую шпаклевку или пластилин, диаметром сантиметров в тридцать. Поверхность его была расчерчена примерно на сотню участков, каждый из которых был помечен тушью по той же системе обозначений, что и листы на столе. Второй предмет был увеличенной копией первого, выполненной из легкого прозрачного материала и подобным же образом разлинованной на небольшие участки. Под поверхностью просматривалось неисчислимое множество ярко-красных нитей, которые беспорядочно изгибались, искривлялись, перекручивались, собирались в узлы и снова разъединялись, не составляя какой-либо очевидной цельной картины или орнамента.

Очень странно, отметил про себя Джерсен, взяв в руки этот необычный предмет и разглядывая его так и этак. Очень странно. Даже более чем очень странно... Такого абсурда он даже не мог себе представить. И Джерсен вдруг разразился ничем не сдерживаемым, гомерическим хохотом.

Неужели возможно настолько грандиозное, настолько поражающее воображение, но совершенно идиотское безрассудство? Тотчас многое из того, что проходило мимо его сознания за последние месяцы, разом всплыло в памяти, и сотни разрозненных обрывков внезапно составили цельную, вполне определенную картину.

Положив на прежнее место прозрачный предмет, Джерсен подхватил сумку с инструментами и покинул офис «Джаркоу Инжиниринг». Поставленной цели он добился. Разговоры, которые будут записаны тут, теперь станут для него не только интересными, но и понятными.

В гостиницу Джерсен вернулся без происшествий. Особые метки и датчики, которые он, уходя, установил в различных местах на двери своего номера, были там, где и положено было им быть, — номер в его отсутствие никем не посещался. Джерсен спокойно вошел внутрь, прикрыл и тщательно запер дверь, после чего вымылся и завалился в постель.

* * *

Ночь получилась бессонной. Перед мысленным взором Джерсена не переставали проплывать лица. Лица Ленса Ларка. Карикатуры, рисунки и неразборчивые фотографии. «Сломанный» бедолага Тинтл и его супруга, Дасуэлл Типпин, Оттил Пеншоу, Бэл Рук, Люлли Инкельстаф, Шеридин Ченсет...

Утром Джерсен велел подать завтрак прямо в номер, однако, обуреваемый сомнениями, ни к чему даже не притронулся. Одевшись особенно тщательно, спустился на первый этаж, выскользнул на Аллею, прошелся пешком к кафе «Козерог» и только там уже позавтракал. Предстоящий день был особенно важным. В полдень — поездка к Мосс-Элруну, свидание с Шеридин. Затем — кто знает? — возможна встреча и с Ленсом Ларком.

Вернувшись в гостиницу, Джерсен поднялся в свой номер. На этот раз маленькие хитрости, что он оставил на двери, показывали, что дверь открывали. Приложив к ней ухо, Джерсен услышал какие-то странные звуки. Как можно незаметнее приоткрыв дверь, он обнаружил внутри горничную, которая приводила номер в порядок.

Войдя, он пожелал горничной доброго утра. Через несколько минут она удалилась. Джерсен немедленно сел за телефон. Позвонив в контору «Котзиш», он переключил магнитофон на воспроизведение и первым делом прослушал четыре разговора, которые уже были записаны за это утро. Первым был звонок некоего Зеруса Бэлзайнта из «Ассоциации космической обороны и безопасности», потребовавшего соединить его с мистером Джаркоу.

— Прошу прощения, — бодро ответила Люлли, — мистера Джаркоу еще нет на месте.

— Когда ожидается его прибытие?

— Не знаю, сэр. Может быть, завтра.

— Пожалуйста, уведомите его о моем звонке. Завтра я еще раз попытаюсь с ним созвониться.

Следующий звонок принадлежал самому Джаркоу, он интересовался Оттилом Пеншоу.

— Его еще не было, сэр..

— Что? — Голос Джаркоу зазвучал резко. — Какую-нибудь записку он оставил? Ничего не просил передать?

— Ни слова! Вам никто не звонил, кроме какого-то мистера Зеруса Бэлзайнта.

— Мистера Зеруса... как?

— Мистер Зерус Бэлзайнт из «Ассоциации космической обороны и безопасности». Можно сказать ему, когда вы сможете с ним встретиться?

— Я буду сегодня к концу рабочего дня, но говорить с Бэлзайнтом не стану. Придется ему подождать. Если позвонит Пеншоу, велите ему зайти в контору и больше никуда его не отпускайте.

— Слушаюсь, сэр.

Затем последовал частный разговор Люлли с кем-то из своих подружек, из которого он узнал больше, чем ему хотелось. Люлли описывала свои вчерашние приключения, пользуясь оборотами речи и сравнениями, которые Джерсену показались совсем не лестными.

— ... и — можешь себе представить? — с мезленской девкой! — Люлли почти визжала от ярости. — Никак не пойму, что он за человек! Я сделала ему такие страшные глаза, что прямо-таки испепелила его! А потом ушла с Нэри. Мы станцевали с ним три сюиты и долгий-предолгий галоп. И это еще не все! По дороге домой мы наткнулись на жуткое убийство — по сути, даже четыре убийства: водителя такси и троих пассажиров. Они валялись прямо на дороге, как задавленные кем-то собачьи туши... В общем, вечер у меня получился такой, что никогда не забуду!