Миры Филипа Фармера. Том 05. Мир одного дня: Бунтарь, Распад - Филип Фармер

— А нам уготовлена роль мучеников, — сказала Ольга, жена Дишно.

— Не обязательно. Такая вероятность есть, но нельзя идти на попятный из-за того, что мы можем стать мучениками.

Подробно растолковав им свою программу, Дункан перешел к практическим делам. Как скоро Дишно сможет добыть документы для него и для Сник?

Дишно, хотя и с неохотой, сказал, что Майя Люттер могла бы сделать это хоть сейчас. Однако введение в систему нужных физических параметров займет некоторое время. Возможно, удостоверения будут готовы к вечеру. Дишно и Сарасдотер сегодня не станут каменироваться, но Мэйферу и Майе Люттер нужно на работу. У них нет уважительной причины остаться дома. Зато они займутся подготовкой документов. Сам Дишно подготовит ввод подложных данных, поскольку может сделать это и на дому, даже не в свой законный день.

Еще Дишно дал Дункану возможность скрытно позвонить Клойдам, где ждала Сник. Дункан не хотел открывать, где его пристанище, но рассудил, что ему все равно придется вернуться туда.

На звонок ответила миловидная рыжая женщина, в которой Дункан узнал Люсию Шормур Клавинг, жительницу среды. Как и следовало ожидать, она была в курсе всех событий до того момента, как он ушел из квартиры. По ее знаку в кадр вошли Клойды и Сник. Пантея испытала большое облегчение, увидев Дункана, но тут же рассердилась.

— Какого черта ты раньше не позвонил? Мы очень беспокоились. Донна и Барри были прямо-таки в панике, да и я ненамного отстала.

— Сомневаюсь.

— Нет, я правда очень волновалась.

— Я не мог позвонить раньше, это было опасно. В общем, пока все идет хорошо. Расскажу подробнее, когда приду.

Донна Клойд, стоявшая рядом со Сник, спросила:

— Это правда, что все хорошо?

— Да. Часам к семи вечера раскамените всех членов СК, что живут у вас в квартире. Введите их в курс дела, а я добавлю детали. Ситуация изменилась в корне — и к лучшему. Не волнуйтесь. Я буду около восьми.

— Я пропустила самое интересное, да? — сказала Сник.

— Надо было, чтобы все это проделал один человек. Двоих, пожалуй, было бы многовато. Ну все, пока.

После разговора он уложил в сумку ампулы с ФЗС и анти-ТП — столько, чтобы хватило на всех в квартире Клойдов. Взял он и распечатки формул для того и другого. В семь вечера Дишно ушел, не сказав Дункану куда. Дункан не стал настаивать. Дишно, возможно, был прав, говоря, что в целях безопасности только он должен знать это место. В 7.31 Дишно вернулся и вручил Дункану пакетик с двумя чехольчиками телесного цвета — ему и Сник для больших пальцев. Для подтверждения некоторых кредитных операций с помощью карточек может потребоваться прижать большой палец к регистрирующей пластинке. На чехле Дункана был отпечаток пальца одного блони по имени Макро, который жил на одном этаже с Клойдами. Отпечаток на чехле для Сник принадлежал Джулеп Чу Харт, сожительнице Макро. Дункан уже ознакомился с анкетными данными этого Макро, а Сник ознакомится с анкетой Харт позже.

— Вам повезло, — сказал Дишно. — Макро и Харт, как видно, запаниковали, увидев на экранах твои послания. Подумали, наверно, что всему конец и за ними вот-вот явятся ганки. И пропали бесследно. Сбежали, поди, за город, дураки. Впрочем, они уже давно считались ненадежными, так что… — Дишно прикусил язык.

— Так что вы все равно собирались их убрать, да? — закончил Дункан. — Как убрали Ибрагима Азимова, хозяина аптеки. Как пытались убрать Сник и меня.

— Этого требовала безопасность. Ты ведь понимаешь.

— Я не держу на вас зла. Но с этих пор, если кто-то начнет вызывать опасения, нужно будет доложить об этом мне. Я хочу сам решить, действительно ли этот человек опасен для нас. Есть и другие способы избавиться от таких. Не обязательно их убивать.

— Слишком ты мягок.

— А ты проверь меня и увидишь, мягок я или нет.

— Если все и каждый будут знать, что за изменнические настроения смерть им не грозит, с ними никакого сладу не станет, — покраснев, возразил с негодованием Дишно.

— А им не нужно знать, что смерть им не грозит. Пусть думают, как раньше. Но ненадежных можно просто каменировать и прятать где-нибудь.

— Какая же разница — убивать или каменировать? — не скрывая насмешки, спросил Дишно.

— У них остается шанс, что когда-нибудь их найдут и раскаменят.

— А если их найдут скоро? Они же все расскажут ганкам.

Дишно рассуждал резонно, но Дункан не хотел никого убивать иначе, чем при самозащите. Он умолчал, разумеется, о том, что и Дишно может оказаться в числе тех, от кого потребуется избавиться. Дункан не доверял этому человеку, питая уверенность, что Дишно возмущен его захватническими действиями и при случае избавится от него самого.

История всех революций густо насыщена междоусобной борьбой революционеров за власть. Дишно только повторял историю — точнее, следовал установившимся образцам человеческого поведения.

«Откуда я все это знаю? — подумал Дункан. — Я ведь не помню ничего из того, что знал Кэрд или любая другая моя персона, кроме нынешней. Но иногда ко мне приходят воспоминания неведомо откуда. Будто просачиваются. Значит, я недостаточно отгородился от моих прежних „я“».

В уме у него снова возникло детское лицо — он сам в возрасте пяти лет. В то же время — раньше этого не случалось — чья-то рука словно стиснула ему внутренности и рванула их вверх. Ощущение было таким четким и болезненным, что Дункану вспомнился сериал про великана Поля Беньяна[28], который он смотрел несколько недель назад. Там гигант-дровосек, сойдясь со здоровенным, как слон, медведем, запустил руку зверю в глотку, сгреб его кишки и вывернул медведя наизнанку.

— Что с тобой? — спросил Дишно.

Дункан выпрямился и разгладил гримасу на лице — все уже прошло.

— Ничего.

— Ничего? Можно было подумать, что тебя лягнули в живот.

— Что-то и лягнуло. Спазм какой-то. Не потому, что я что-то съел — ел я давным-давно. Ничего страшного.

Дишно нахмурился, но промолчал. Надеется, наверно, воспользоваться этой слабостью Дункана, в чем бы она ни заключалась. Наверно? Несомненно! Он был бы рад, если бы Дункан умер на месте.

Лицо исчезло — на время. Дункан не знал, что означает это то и дело возникающее видение. Возможно, оно предвещает еще один психический срыв. Если так, то нечего и беспокоиться. Думать об этом постоянно — значит ускорить срыв, если он действительно близок. Может быть, детское лицо — лишь симптом недостаточного отделения теперешнего «я» Дункана от прежних. Симптом легкого умственного нездоровья, только и всего.

Или он, думая так, поступает, как человек, насвистывающий для храбрости в темноте?

На остаток вечера Дункан выбросил это из головы. Он был слишком занят работой с Дишно и остальными тремя. В восемь часов он позвонил у двери Клойдов и миг спустя уже разговаривал со Сник, Клойдами и всеми прочими.

Глава 14

Весь четверг Дункан и Сник работали не поднимая головы, отрываясь только на еду, зарядку и посещение ванной. Пользуясь информацией, полученной от Дишно, они установили контакт с сорока восемью шефами союзных подпольных организаций по всему миру. Сник говорила, что Дишно удар бы хватил, узнай он, сколько секретных каналов связи они задействовали. Он, правда, открыл им эти каналы, но предупредил, что лучше ими не пользоваться без крайней необходимости. В настоящее время он такой необходимости не видел.

— Нельзя знать, не сидят ли на том конце канала органики с подслушивающим устройством, — говорил он. — Один промах, и всем нам крышка.

Первое, что диктовал Дункан, назвав себя, были формулы ФЗС и АТП. Потом он объяснял абонентам, для чего они служат. Многие уже знали, что такое ФЗС, но анти-ТП получил только один.

Дункан говорил им, что теперь он возглавляет все подпольные организации, и приказывал командирам распространить ФЗС и АТП среди своих подчиненных. Кроме того, им предписывалось при каждом удобном случае оставлять листовки с формулами там, где люди могли их найти. Способы Дункан оставлял на их усмотрение.

— Таким образом люди сами будут распространять эту информацию, избавив правительство от хлопот, — говорил он.

Не все отвечали на его вызов сразу. Многие потом звонили ему сами, но некоторые так и не откликнулись. Все, кому он звонил, впадали в шок, услышав, что говорят с Кэрдом-Дунканом.

Дункан не затрачивал много времени на каждый разговор. Предъявив свое удостоверение и вкратце изложив свои планы, он отправлял длинное печатное послание.

— Откуда тебе знать, будут они следовать твоим указаниям или нет? — спрашивала Сник.

— Я этого не знаю, и у меня нет способа их заставить. Но авось хоть кто-то что-нибудь да сделает.

Сник была полностью на его стороне. Но она, как и он, знала, что рано или поздно кто-нибудь из подпольщиков попадется. Арестованные будут лгать, поскольку получили анти-ТП. Но есть и другие способы узнать правду, хотя бы и противозаконные, и ганкам эти способы известны.