Кровь тайны - Марк Энтони

Эйрин решительно шагнула навстречу лорду Фарвелу и не дала Теравиану закончить фразу.

– Добрый день, лорд Фарвел. Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Все как раз наоборот, – всплеснул руками сенешаль. – Мне никак не удается поговорить с вами с тех самых пор, как принц Теравиан осчастливил нас своим прибытием. Теперь, когда он в Кейлавере, я уверен, что вам не терпится начать подготовку к свадьбе. До праздника Наступления Весны осталось не так много времени, и я бы хотел получить ваши распоряжения. Вы уже решили, каким желаете видеть свое бракосочетание? Не хотите ли со мной поговорить?

Теравиан отошел от стены и хитро улыбнулся.

– О, у меня есть что вам рассказать. Дело в том, что леди Эйрин действительно кое-что замышляет. Полагаю, все в замке хотели узнать о ее планах.

Фарвел постарался встать так, чтобы повернуться здоровым ухом к принцу. Эйрин охватил страх. Она задыхалась, не зная, что сказать. Теравиан опередил ее.

– У меня сложилось впечатление, что леди Эйрин хочет… – Юноша немного помолчал, потом бросил незаметный взгляд на Эйрин. – Леди Эйрин хочет, чтобы во время ее свадьбы все было оранжевым. Вы меня поняли, милорд?

Сенешаль склонил голову, его длинные седые волосы взметнулись в воздух.

– Да, Ваше высочество. Если того хочет Ее высочество, так и будет. Я немедленно вызову красильщиков. Благодарю вас, Ваше высочество.

На лице старого сенешаля отразилось огромное облегчение – у него наконец появилось дело. Фарвел поклонился обоим и заковылял по коридору. Вскоре он скрылся из виду.

Эйрин смотрела ему вслед, не веря своим глазам.

– Ну, вы не хотите меня поблагодарить?

Она с трудом заставила себя посмотреть на принца.

– Почему? – с трудом вымолвила она.

Он бросил на нее мрачный взгляд.

– Разве не принято благодарить тех, кто оказал вам услугу? Или колдуньи решили отказаться от хороших манер?

– Нет, Ваше высочество. Я хотела сказать, да. Конечно, я вас благодарю самым искренним образом. То, что вы сделали… – Она вздохнула, собираясь с мыслями. – Просто я не понимаю, почему вы так поступили. Я не представляла себе, что вы способны на…

– Способен сделать что-то хорошее? – Он отвернулся и посмотрел в окно. – Знаете, во мне нет зла. И я не понимаю, почему все думают иначе.

– Может быть, вам стоит изменить цвет одежды? Вы ведь носите только черный.

Теравиан с удивлением посмотрел на Эйрин.

– Она сказала то же самое.

– Кто?

– Лирит. – Он скрестил руки на груди. – Мы говорили с ней перед вашим отъездом из Ар-Толора. Уж не помню, когда я в последний раз получал такое удовольствие от беседы с кем-нибудь. Она единственная, кто вел себя со мной как с человеком, а не как с предметом или чудовищем. И она обещала поговорить со мной потом. Вот только я знал, что этого не будет. Я знал, что она уедет – так и произошло.

Его слова поразили Эйрин по двум причинам. В глазах Теравиана появилось теплое выражение, когда он говорил о Лирит, а в голосе нежность, которой Эйрин никогда раньше не слышала. Слабая улыбка играла на его губах, мягкая и совсем не насмешливая.

Клянусь Сайей, он влюбился в Лирит. Я никогда не слышала, чтобы он о ком-нибудь так говорил. Вот почему Теравиан все время о ней вспоминает.

Это открытие могло бы порадовать Эйрин. В конце концов, Лирит красива не только телом, но и душой; нет ничего удивительного в том, что юноша в нее отчаянно влюбился. Уже одно то, что Теравиан способен на чувства, радовало. Однако в его словах прозвучало нечто…

Я знал, что она уедет…

Нет, невозможно. У мальчика талант может проявиться частично, у мужчины – никогда. И хотя Теравиану едва исполнилось восемнадцать зим, его никак нельзя назвать мальчиком – синева на подбородке, низкий голос не оставляли сомнений, что принц оставил детство за спиной. Наверное, она ошибается. Тем не менее Эйрин услышала свой голос:

– Но откуда вы могли знать, милорд? Вы сказали, что ждали меня здесь. Однако я никому не рассказывала, что собираюсь сюда, и никто не видел, куда я пошла. В таком случае, как вы догадались, где следует меня искать?

Теравиан нахмурил брови.

– Понятия не имею. Просто знал и все. Почему все задают мне один и тот же вопрос? Иволейна. Тресса. Даже Лирит. Я устал от них, понимаете? Я не насекомое, которое можно проткнуть булавкой и наколоть на доску, чтобы изучать на досуге.

Его ответ очень о многом рассказал Эйрин. Во-первых, остальные, в том числе и королева, заметили странности Теравиана. Иными словами, он не в первый раз продемонстрировал свои необычные способности. Во-вторых, его попытки оправдаться – Теравиан понимал, что с ним происходит нечто необычное, и это его пугало.

Чему тут удивляться, Эйрин? Если Теравиан действительно обладает даром Предвидения, значит, он отличается от всех остальных мужчин. А кто хочет быть не таким, как все? Ведь ты сама большую часть жизни старалась скрыть от других правую руку.

Возможно, ей следует поговорить с Мирдой; старшая колдунья могла что-нибудь знать.

– Сожалею, милорд, – сказала Эйрин. – Мне не следовало проявлять любопытство. Я еще раз хочу вас поблагодарить за то, что вы сделали для меня сегодня. Я не… не забуду об этом, когда мы поженимся.

Он скрестил руки на груди.

– Когда мы поженимся. Как смешно! Мне кажется, что это дурная шутка. Видят боги, мой отец умеет шутить только так. Но ведь он всерьез задумал нашу свадьбу, не так ли?

И вновь Эйрин решила не обращать внимания на оскорбление. Она сама его заслужила, когда так отреагировала на Теравиана в большом зале.

– Наверное, нам пора идти, – сказала она. – Скоро будет ужин, и вы знаете, как ваш отец не любит, когда кто-то опаздывает.

Она протянула левую руку. Он недоуменно посмотрел на нее, но когда она бросила на него выразительный взгляд, неловко взял ее под руку и повел по коридору.

– Кстати, – заметила Эйрин, – мне совсем не нравится оранжевый цвет.

На лице принца вновь появилась усмешка.

– Я знаю. Именно поэтому я и предложил его лорду Фарвелу.

ГЛАВА 47

Они плыли по черным водам океана, освещенного холодным сиянием северных звезд.

Бельтан знал, что должен был давно замерзнуть. Куски льда проплывали мимо корпуса корабля; изо рта шел пар, усы покрылись инеем. Тем не менее рыцарю было тепло под шерстяным плащом; кожу покалывало, словно он катался по снегу после нескольких часов, проведенных в бане. Такое же покалывание он впервые почувствовал, когда попал в тюрьму в мире Тревиса и ему влили в вены чужую кровь. Необычное ощущение усиливалось всякий раз, когда кто-нибудь из членов команды проходил мимо.

В тусклом звездном свете разглядеть их не мог никто из четырех пассажиров. Казалось, они никогда не стоят на месте, их движения были плавными и непредсказуемыми, как тени, которые успеваешь заметить лишь краем глаза – но исчезающие всякий раз, когда поворачиваешь голову, чтобы рассмотреть их как следует.

– Кто они такие? – спросила стоявшая рядом с ним Вани, чей черный костюм сливался с мраком ночи.

Бельтан снова не заметил, когда она подошла. Неужели она вообще не может передвигаться, как нормальный человек?

Конечно, нет. Выскакивать из пустоты гораздо таинственнее, и ей нравится производить впечатление.

Вот только Бельтан прекрасно понимал, что это не так. Вани двигалась так стремительно благодаря тому, что посвятила десятилетия своей жизни тренировкам. Бельтан знал, что до конца своих дней будет ходить так, словно на бедре у него висит тяжелый меч – даже если когда-нибудь перестанет его носить.

Он проглотил сердитые слова, которые просились на язык в первый момент.

– Маленький народец. Во всяком случае, я так думаю. В прошлом году в день Среднезимья к нам в замок пришла труппа и помогла разоблачить заговор в замке.

Вани скрестила руки на груди.

– Маленький народец? Ты имеешь в виду эльфов вроде того, что мы встретили в Таррасе?

– Да. – Бельтан поскреб небритый подбородок. – Я почти уверен, что эльфы принадлежат к Маленькому народцу. Насколько мне известно, существуют эльфы, гномы, зеленушки и другие. Конечно, я всегда считал, что это лишь сказки для маленьких детишек, пока они не явились в замок в прошлом году. Но лучше спросить про них у Фолкена. Я не специалист по Маленькому народцу.

– В самом деле? – спросила Вани, приподняв бровь.

И вновь Бельтан ощутил покалывание в плечах и на спине.

– Пойдем, – предложил он, – послушаем, о чем они разговаривают с Синдаром.

Грейс и Фолкен стояли на корме корабля и беседовали с человеком с серебряными волосами. Он отвечал на заданный Фолкеном вопрос.

– …только я затрудняюсь сказать, где я их нашел. Скорее, они меня нашли.

Даже в тусклом свете звезд было видно, как поражен Фолкен.

– Что вы хотите сказать?

Синдар провел рукой перед глазами.

– Я плохо помню. Меня выбросило на скалистый берег, я остался один – вот все, что мне известно. И я не в силах объяснить, что меня туда привело. Полагаю, я направлялся в какое-то важное место. Наверное, был ранен, но каким-то образом исцелился, однако я чувствовал страшную слабость и понимал, что мне пришлось действовать на пределе своих сил, так что я мог лишь сидеть на берегу и смотреть в море, пока волны не смоют меня, точно пену.