Eurocon 2008. Убить Чужого - Андрей Синицын

Отвлек начальника космопорта вызов. Величко извлек ком, не сомневаясь, что звонит жена, но с экранчика на него холодно взглянула Зинаида, и душить капитана «Гремящего» сразу же расхотелось.

Величко впервые в жизни путешествовал на корабле-прямо shy;точнике. Как любой мало-мальски грамотный инженер, он понимал, что никакой разницы с полетами на серийных гражданских звездолетах не заметит, однако подсознание упрямо наводило мороки: то далекий гул двигателей чудился, то едва ощутимая вибрация корпуса. Кроме того, одиночное пребывание в двухместной каюте действовало гнетуще, и Величко при малейшем поводе из каюты сбегал – или к коллегам, или в кают-компанию «Гремящего». На марше работникам космопорта делать было решительно нечего, поэтому все трое для начала как следует выспались; потом капитан пригласил на званый ужин – кроме них, присутствовали только пятеро старших офицеров. После ужина, на котором военные не жалели неплохого коньяку, пришлось снова отсыпаться, благо времени было хоть отбавляй. Величко зевнул два вызова с головной «Онарты», поэтому третий вызов и последующая беседа с Зинаидой явно прибавили ему седых волос. Как ни притворялся начальник тридцать второго космопорта смертельно уставшим на работе, вряд ли ему удалось скрыть тот факт, что на самом деле он вдрызг пьян. В конце концов от Зинаиды удалось с грехом пополам отделаться.

В общем, дорога по закрытому сектору к области «икс» промелькнула незаметно. Да оно и к лучшему.

Сканирование тоже началось без особой помпы: по внутренней трансляции прозвучало объявление вахтенного офицера, вот и все. Первую из осей просканировали быстро и без происшествий. А на второй началось.

Когда над головами мирно опохмеляющихся в каюте Величко, Самоа и Нагаева полыхнула красным мигалка и рявкнула сирена, все подскочили будто ужаленные. Величко и Нагаев с полки, Самоа – с откидного табурета.

– Ах ты… – выдохнул Величко и скосил глаза на монитор над дверьми. Там цвела лаконичная надпись: «Боевая тревога». Если приглядеться, снизу можно было прочитать отображенный куда более мелким шрифтом текст: «Пассажирам просьба не покидать кают. Двери заблокированы. Внимательно слушайте объявления по трансляции».

– Интересно, – проворчал Нагаев. – Как мы можем покинуть каюту, если двери заблокированы?

– Да ладно тебе, это же военный корабль, – отмахнулся Самоа. – Не найдешь ты тут логики.

Минуты три они провели как на иголках; затем вместо надписи на мониторе возникло изображение. Флаг-майор Халицидакис озабоченно взглянул на гражданских и поинтересовался:

– У вас все нормально, господа?

– Нормально, – отрапортовал Величко. – А что стряслось?

– Да кое-какие системы отказали, – пояснил Халицидакис все так же озабоченно. – Непонятно отчего. Тазионарное слежение, дистанционка и генераторы щита. Похоже на энергетическую атаку, но вокруг пусто, ни кораблей, ничего. Мистика какая-то. Наверное, просто текущие неполадки.

– Дверь-то отоприте, – хмуро попросил Нагаев.

– Уже, – сказал майор. – Только вы все равно лучше в каютах сидите. Мало ли… Я связь не буду отключать.

Он скользнул вбок, за рамку монитора. Стало понятно, откуда майор с ними разговаривал: из рубки, где совещались в первый день. Сейчас тут находились человек восемь, включая капитана, все сгрудились перед одним из экранов и попеременно тыкали в него пальцами, что-то горячо обсуждая.

А минутой позже началась такая суета, что троица гражданских попросту растерялась. По рубке забегали сразу двое солдат из смены, капитан с помощником кинулись к выходу. Заговорили все одновременно, большею частью в комы или служебную трансляцию.

«Гремящего» тряхнуло в первый раз.

Монитор показывал все ту же суету в рубке, трансляция гавкнула чьим-то голосом: «Орудия правого борта – к бою!», после чего «Гремящего» тряхнуло вторично. Потом монитор отрубился, а по трансляции слышался только невнятный шорох.

Это было жутко, очень жутко, сидеть в крошечной каюте и ждать непонятно чего – взрыва, вспышки… что там бывает в атакованном корабле? Величко оцепенел, Самоа тоже, и только Халиль Нагаев мрачно разлил коньяк по рюмкам. Тут тряхнуло в третий раз, сильнее прежнего, аж свет мигнул, и пришлось разливать по-новой, потому что практически все содержимое рюмок попросту выплеснулось на пластиковый столик.

Едва они подтерли пролитое и выпили обновленное, бледные и молчаливые, трансляция спокойно и четко произнесла: «Щит восстановлен, питание в норме», и от сердца сразу же немного отлегло.

Больше «Гремящий» не трясся, да и трансляция отключилась. Долгое время не происходило совсем ничего. Коньяк был допит. Обсуждать произошедшее никто не решался. Но в конце концов дверь отворилась, и возникший у комингса солдатик вполне беспечно сообщил:

– Вас просят в рубку, господа инженеры!

Все охотно встали.

– Что там стряслось-то у вас? – озабоченно справился Самоа у солдатика.

– Нас обстреляли, но уже все нормально. Щит восстановлен, а он у нас мощный.

– Обстреляли? – пробормотал Величко. – Но кто?

– Это не ко мне, – пожал плечами солдатик. – Я из службы живучести. Пойдемте.

Провел он не в приснопамятную рубку, а в другую, рядом. Это даже не рубка была, а скорее учебный класс, что ли. Небольшой, на два десятка посадочных мест. Там уже находились капитан, старпом, Халицидакис и безопасник Косухин.

– Разрешите? – Солдатик отворил дверь.

– Да, входите, господа. Фомичев, свободен.

Солдатик пропустил троицу в класс и затворил дверь. Снаружи.

– Садитесь, садитесь, – поторопил всех Халицидакис. – Мы начинаем как раз.

Что именно военные начинают – сказано не было. Наверное, разбор инцидента.

Так оно и оказалось.

– Итак… поехали…

Докладывал старпом Владимир Мамочкин:

– Хронология: в 12:43 подвисают генераторы щита, минутой позже рапортует об ошибке Т-сканер. Судя по отчетам, ввиду волновой атаки. Картина свидетельствует более о точечном ударе, нежели об объемном. Однако уже спустя четырнадцать секунд атака сходит на нет, даже остаточной напряженности не фиксируется, что странно. Никлас, поясни.

Халицидакис охотно прокомментировал:

– Волновая атака характерна для неожиданных ударов по небольшим одиночным кораблям противника, она глушит щит в режиме не выше походного и не снимается до необратимого поражения атакованного корабля. Снятие волновой атаки раньше – нонсенс, зачем тогда было ее применять, тратить энергию, если в итоге щит противником восстановлен и усилен до боевого режима? Такое впечатление, что нас атаковали либо случайно, либо это вообще не была атака как таковая.