Дело спящей красавицы (СИ) - Гоблин MeXXanik

допросите, чтоб вас два раза не дергать по пустякам. А потом их тут и оставите призраками.

Я подыграл жандарму и сделал вид, что крепко задумался.

— Расскажу, — послышался от двери испуганный хриплый голос. — Добровольно. Только не губите.

Я не сдержался от довольной улыбки. Представление прошло как по нотам.

Сказка о Спящей Красавице

— Я одного не могу понять, — произнес Иванов, когда мы вышли из часовни.

Там топталась Нечаева, которой не нашлось роли в спектакле. Потому ей пришлось ожидать развязки за кулисами. О чем девушка очень жалела.

Я обернулся к жандарму и удивленно поднял бровь, ожидая продолжения фразы.

— Как вы все это раскрутили, — усмехнулся Дмитрий. — Ведь все указывало на Илью Литвинова.

— Самая очевидная версия далеко не всегда верная, — загадочно ответил я. — Ладно, мастер Иванов, нам пора прощаться. Вас ждет допрос Малого. Хотя я не думаю, что он затянется. А мне пора домой. Я не спал больше суток.

Мне и правда было слегка дурно. В глаза словно насыпали песка, а в голове шумело. Реальность будто подменяли глянцевой картинкой, и мне казалось, что все происходящее творилось во сне.

— Хорошо, — ответил Иванов. — Но вечером я заеду к вам в офис. Дождаться утра я точно не сумею. Очень хочется послушать обещанный вами рассказ.

— Сказку, — поправила его Арина Родионовна.

— Ладно. Нке уверен, что знаю во сколько этот вечер наступит, — выдохнул я. — Сперва я хочу привести себя в порядок и хотя бы немного поспать.

— Усталый некромант опасен для окружающих, — напомнила о себе Белова. — Он начинает ворчать.

На эти слова Дмитрий слегка нахмурился, но комментировать не стал.

Мы спустились к причалу и остановились на досках пирса, ожидая паром, который увез задержанных.

— И после показаний с Литвинова должны быть сняты все обвинения, — продолжил я.

— Само собой, — заверил меня Иванов. — К тому же придется выпустить «Сынов». На них все равно кроме нарушений режима нахождения под стражей ничего нет. Монархисты не стали писать заявление.

Я усмехнулся, и жандарм это подметил:

— Это ведь вы попросили их прикрыть Литвинова, я угадал?

— Пришлось, — не стал скрывать правду. — Зимин подсказал.

— То есть, вы уже тогда знали, что монархисты замешаны в этом деле? — продолжал допытываться Иванов.

— На тот момент я думал, что Потемкин будет мстить за смерть дочери не разобравшись. Тогда я еще не знал всех секретов княжеской семьи. А вот когда монархисты устроили покушение, я уже начал догадываться.

— А когда точно узнали? — не унимался жандарм.

Я зевнул:

— Всему свое время, мастер Иванов. Все подробности я расскажу вечером. К тому же паром уже подходит.

* * *

Мы перебрались на другой берег, где, пожав друг другу руки, попрощались. Иванов и Белова направились к стоявшим неподалеку машинам жандармерии, мы же с Нечаевой зашагали по опустевшей парковке, на которой кроме «Империала» осталось всего пяток машин.

— Бедные монахи, — вздохнула Арина Родионовна.

— Вы о чем? — не понял я.

— Только настоятель нашел способ, как пополнить кассу, как приехали мы и испортили всю коммерцию, — вздохнула секретарь. — Недолго музыка играла. Недолго рос их капитал.

— Думаю, что сувениров от воскресшей целительницы у них хватит на год, — ответил я, вспомнив лавку часовни. — Не удивлюсь, если найдется ряса, в которой девочка пришла в себя. Ее пустят на бесконечные лоскуты. А для того, чтобы покрыть разницу, жрецы просто поднимут цены на экскурсии и сувениры.

— Звучит цинично, — хмыкнула девушка.

— Как вы себя чувствуете, Арина Родионовна? — сменил я тему. — Вы много сил израсходовали там, когда помогли Софье.

— Знаете, в этом месте и впрямь есть что-то особенное, — девушка оглянулась на монастырь, который уже не прятал от нас туман. — Там столько силы, которую можно черпать ладонями.

Фома был на переднем сиденье. Когда мы подошли к машине, он хотел было выйти, чтобы открыть нам дверь, но я махнул рукой: сиди, мол.

— Думаете экскурсии продолжатся? — уточнила Нечаева.

— Уверен, — ответил я, открыв перед Ариной Родионовной заднюю дверь «Империала». — Сейчас за дело возьмется Синод, который сотворит из этого монастыря туристическое место. А деньги будут делиться на неравные части.

— Большая часть отойдет Синоду? — догадалась Нечаева.

— Ну на них лягут все расходы, — ответил я, уселся в машину и захлопнул дверь.

— Домой, вашество? — обернувшись его мне, уточнил Фома.

Я кивнул. Слуга завел двигатель, и машина выехала с парковки.

* * *

Дорогу до дома я проспал. И перед сном я почувствовал, как на мое плечо опустилась голова Арины Родионовны. А время от времени сквозь сон я чувствовал, как девушка ворочается и толкает меня. Но это не мешало мне спать.

Разбудил меня Фома:

— Приехали, вашество, — послышался голос слуги, и я с неохотой открыл глаза.

Машина стояла у крыльца офиса, и я вздохнул. Обернулся к Арине Родионовне, которая спала, положив голову мне на плечо. И попросил:

— Фома, отвези, пожалуйста, госпожу Нечаеву домой. И проследи, чтобы она добралась до парадной, пожалуйста.

Стараясь не разбудить секретаря, я вышел из машины, и «Империал» выехал со двора. Я же направился к дому. Поднялся по ступенькам крыльца, отпер дверь и вошел в холл.

— Совсем ты себя не бережешь, Павел Филиппович, — послышался голос Виноградовой, как только за мной закрылась входная дверь. — И ладно бы если бы вы, княжич, до утра гусарили. А то по работе.

— Берегу, — ответил я. — Поэтому сейчас отправлюсь спать.

— И то ладно, — согласилась призрак. — А то я уж было решила, что ты наумал снова браться за работу.

— Сегодня воскресенье, — ответил я, поднимаясь по лестнице. Прошел в свою комнату, быстро разделся и рухнул на кровать. И почти сразу забылся крепким сном.

* * *

Проснулся я, когда на часах уже было шесть вечера. Долго лежал, рассматривая тени на потолке, а потом все же встал, привел себя в порядок, оделся в домашний костюм и вышел в гостиную. Где меня уже ждала Виноградова:

— Проснулись, вашество, — протянула она на манер Фомы. — А в вашей приемной толпятся всякие посторонние и не очень.

Я вздохнул. Мечты о том, чтобы попить чаю в гостиной осыпались прахом. Спустился на первый этаж и вошел в приемную.

Бодрая Арина Родионовна уже сидела за столом. А на диванчике разместились Иванов и Белова. Оба они успели переодеться. Жандарм в бежевом костюме и светлой рубашке казался почти незнакомцем. Алиса отодвинулась от него так далеко, насколько позволяли приличия, но подол ее платья касался ног соседа. На что тот не реагировал.

— Добрый вечер, мастер Чехов, — произнёс жандарм, едва только я вошел в помещение.

— Добрый, добрый, — ответил я, заметив, как в приемную заглядывает Фома. — Заходи.

Слуга кивнул и скользнул в помещение. А следом за ним вошла и Иришка, внося поднос с ароматными булочками.