«Скорпион» нападает первым - Алексей Атеев

– Какой молодец! – насмешливо произнес человек в штатском. – Просто потрясает твое проворство. Хорошо, поехали, покажешь, где вы гнездитесь.

И вот уже Костя сидит на заднем сиденье «Волги», а с обоих сторон прижали его неразговорчивые молодцы. Допрашивавший его мужчина устроился впереди рядом с шофером, а следом за «Волгой» мчатся два микроавтобуса с группой захвата.

«Не поверили», – размышляет про себя Костя. Но Егор и предполагал именно такое развитие событий, поэтому Костя спокоен – все идет по плану.

Свет фар вырывает из мрака дачные домики, кусты, запоздавшие парочки… Кажется, приехали.

– Стоп! – неожиданно командует тот, что сидит впереди. «Волга» резко тормозит, и Костю бросает вперед. Сидящие рядом мгновенно подхватывают его, рывком возвращают на место. Ничего не скажешь – с реакцией у ребят все в порядке.

– Дальше пойдем пешком, – сообщает главный, – покажешь дом… Наденьте на него наручники! – В правое запястье Кости впивается стальной браслет, другой пристегивает к своей левой руке один из оперативников.

– Показывай, куда идти! – рычит старший. Костя растерянно вертит головой – вокруг темень, в каком направлении двигаться, он не знает.

– Тут где-то пруд был, – неуверенно сообщает он, – нужно выйти к нему, а дальше я дорогу знаю.

– Что-то ты кроишь, парень, – недовольно бурчит старший, – в засаду нас завести хочешь?

– Для чего? – нагло спрашивает Костя.

– А шут тебя знает, – цедит старший, – я вообще не понимаю, что ты затеял, ну да ладно… Идем искать пруд.

Пруд обнаруживается очень скоро. Его водная гладь поблескивает в лучах луны. Слышен приглушенный смех, взвизги, плеск воды.

– Молодежь резвится, – с легкой завистью произносит старший, – а мы тут с тобой… – Он не договаривает, громко сплевывает, потом закуривает. – Куда дальше-то?

Свободной рукой Костя показывает вдоль берега пруда, сопровождающий дергает наручник, и они бредут по песчаной насыпи. Старший неторопливо курит, потом щелчком отбрасывает сигарету. Огненным зигзагом прочертив тьму, она с шипением падает в воду.

– Хорошо-то как! – неожиданно вырывается у него. – Просто-таки благодать! Забить на всю эту хреновину, снять штаны и бултыхнуться в сию лужу. А тут из-за таких вот придурков, – он больно тыкает Костю пальцем в живот, – даже выспаться по-человечески не удается. Наша служба и опасна, и трудна… На кой хрен вы эти бомбы взрываете? Зачем людям жить спокойно не даете?!

Костя молчит, возразить ему нечего.

– Куда теперь?! – зло спрашивает старший.

Костя неуверенно тычет в открывшийся при свете фонарика проход между кустами.

Еще десяток метров, и они у знакомой калитки.

– Тут, – бормочет Костя.

– А не врешь?!

– Зачем же мне врать? – удивляется Костя. – Сам вас сюда привел…

– Ну смотри! Петя, дуй за ребятами, – командует старший. – Только особенно не гремите, а то весь поселок разбудите. Мы пока здесь побудем. – Старший достает новую сигарету, но спохватывается и отшвыривает ее в сторону.

– Богатый, – неожиданно для самого себя вырывается у Кости, – куревом бросаешься.

– Ты чего, пацан, разговорился?! – удивленно произносит старший. – Сигарету, что ли, желаешь, так я дам… Не нравятся ему, видишь ты, мои замашки. Обнаглел нынче народ, обнаглел…

– Может, я схожу разузнаю, что и как? – примирительно произносит Костя.

– Стой смирно! Узнает он! Теперь уже поздно дергаться. Так говоришь, их всего двое?

– Ну да, – подтверждает Костя, – один – раненый…

Прицепленный к Косте оперативник переминается с ноги на ногу, видать, волнуется, а может, просто в туалет хочет. Эта же мысль приходит в голову и старшему.

– Ты, никак, обоссаться собрался? – грубо спрашивает он у подчиненного.

Тот смущенно хмыкает.

– Так давай, не стесняйся, можешь прямо на этого отлить, а то больно умный, рассуждать начал… – Слышится шуршание расстегиваемых брюк, струя ударяет о землю прямо у ног Кости.

Возникает шум от множества бегущих людей.

– Говорил же, потише! – недовольно произносит старший. – Ничего толком выполнить не умеют! – Чувствуется, что он нервничает. Рядом с Костей вырастает несколько неясно различимых в темноте громоздких силуэтов в касках и бронежилетах, в руках их – короткие десантные автоматы.

– Я пойду вперед, – сообщает старший, – двое за мной, – тычет он пальцем в сторону «бронежилетов», – остальным рассредоточиться! Если откроют стрельбу, дербаньте эту халупу изо всех стволов. Вы пока постойте в сторонке, – обращается он к Костиному стражу.

Чуть слышно скрипит калитка. Кроме этого звука, ничто не нарушает ночную тишину, все в напряженном ожидании. Костя вслушивается, предчувствуя выстрелы, крики… Но ничего не происходит. Лишь какая-то разбуженная птаха нервно вскрикивает, нарушая безмолвие. Возвращается старший.

– Похоже, в доме пусто, – растерянно возвещает он. – Ну, падла!.. – обращается к Косте. – Если нап…ел, живым отсюда не выйдешь! Отцепи его, Сева!

Щелкает замок наручников, Костя потирает занемевшее запястье.

– Нечего, нечего… – шипит старший, – пойдешь вперед, я за тобой, и упаси тебя нездешняя сила дергаться или базлать. – В спину упирается дуло пистолета. – Пошел!

Костя отворяет калитку, входит во двор. В доме темно и тихо. Он поднимается на крыльцо, чувствуя, как в затылок учащенно дышит старший.

– Стоять, – раздается чуть слышный шепот. Костя замирает. – Открывай входную дверь. – Костя тянет на себя ручку… – Очень медленно вперед! – Шажок, другой… Взвизгивает половица. – Тише ты, урод!

Видимо, старший и сам не знал, что делать дальше, а Костя-то считал, что эти спецы могут обуздать кого угодно, хоть Шварценеггера.

– Знаешь, где свет включают? – шепчет старший.

Костя шарит по стене, рука натыкается на старомодный выключатель, поворот вертушки. Под потолком вспыхивает лампочка под древним оранжевым абажуром. Старший одной рукой схватывает Костю за горло, прикрываясь им, как щитом, во второй – пистолет. Однако в комнате пусто.

– Никого, – разочарованно тянет он, потом смотрит на Костю, – обманул, придурок!

Костя пожимает плечами:

– Когда я уходил, оба были дома. Армянин лежит в другой комнате.

– Ребята, ко мне! – орет старший. Комната вмиг наполнилась «бронежилетами».

– Где?! – спрашивает старший у Кости.

За дверью в нос ударяет спертый, пахнущий лекарствами и немытым телом, воздух. Вспыхивает свет. Они видят лежащего Проша. Щеки заросли щетиной, отчего он кажется еще более изможденным.

Прош приоткрывает глаза, реагируя на свет, но он, видимо, находился в беспамятстве, потому что мычит что-то нечленораздельное.