Лучшие подруги - Линда Трент

– Карен Морган, – поправила она. – Бейкер – моя девичья фамилия.

– Так, значит, ваши родители одни из устроителей этой вечеринки? – спросила Полли. – Очень приятные люди.

– Спасибо. – Карен снова посмотрела на Марка. – Было приятно с вами познакомиться. Я поговорю с отцом о вашем деле.

Он улыбнулся и многообещающе посмотрел на нее.

– Я сумею это оценить.

Она развернулась и пошла искать отца. Поиски не отняли много времени. Когда Карен подошла к нему, он весело ей кивнул.

– Мне хотелось повидать вас с Райном. Кстати, он здесь?

– Да, мы приехали вместе. Можно тебя отвлечь на минуту?

Фултон, извинившись перед собеседниками, спросил у Карен:

– Надеюсь, ничего не случилось?

– Я только что встретила сына мистера Драера. Его зовут Марк. Ты знаешь, что он собирается переезжать из Хьюстона в Даллас и ищет работу?

– Нет, не знал.

– Он надеется получить работу в «Дейтон компани». Он бухгалтер.

Фултон задумчиво посмотрел вокруг:

– Я давно знаю его отца. Хочется верить, что его сын весь в него.

– Мне он понравился. Он здесь с женой. – Карен сказала это, чтобы не показаться заинтересованной в нем. – Она такая маленькая, серенькая мышка.

– Да, я их видел. Внешне мальчик очень похож на отца. Смотря на него, у меня возникло впечатление, что время вернулось назад.

– У тебя есть свободное место в бухгалтерии?

– Должно появиться. Мы как раз хотели уволить одного из служащих. Надо поговорить с этим мальчиком прямо сейчас.

– Он, наверное, все еще стоит около чаши с пуншем.

Карен была довольна собой и нисколько не сомневалась, что Марк продемонстрирует свою благодарность.

Челси несколько лет не рисовала, и поэтому ей казалось, что в ее холстах чего-то не хватает. Она не могла понять чего. Узнав, что Жан-Поль Арманд – известный французский художник – будет в течение недели вести семинар в местном университете, она немедленно записалась к нему.

Челси не ожидала, что ее больше заинтересует сам художник, нежели его картины. Жан-Поль был блондином, и его голубые глаза, казалось, заглядывали прямо в душу. Должно быть, у него такой взгляд потому, что он натренировал его, глядя на натуру и замечая все детали.

Однако для Челси это значило нечто большее: видно, и она заинтересовала его.

К третьему занятию Челси убедилась в этом. Жан-Поль подолгу смотрел на нее во время семинара, а когда он закончился, то подошел к ней и сказал:

– Вы не хотите выпить кофе? Надеюсь, вам не надо срочно домой?

Его легкий акцент импонировал Челси.

– С удовольствием. Я не спешу.

Он улыбнулся. У него были белые ровные зубы.

– У вас нет ревнивого мужа, который придет сюда, разыскивая вас?

– Я разведена.

– Удивительно, но я тоже разведен.

– Совпадение не из редких. – Челси закрыла свою тетрадку и положила ее в сумку.

– Я заметил, что вы много записываете. – Он внимательно смотрел на нее. – Неужели мои слова настолько интересны?

– Да. – Челси посмотрела по сторонам и обнаружила, что в классе, кроме них, никого не осталось. – Куда бы вы хотели пойти?

Он пожал плечами:

– Я плохо знаю город. Выбирайте вы.

– Я знаю одно место. Мы можем поехать на моей машине.

Жан-Поль рассмеялся:

– Ох уж эти американцы. Вы так легко возлагаете на себя обязанности. Ну что ж, я вверяю себя в ваши руки.

Челси выбрала одно кафе недалеко от университета. Оно было очень популярным среди студентов и работало всю ночь.

– Я многому научилась на ваших семинарах, – сказала она, после того, как они заказали кофе. – Никогда не думала использовать технику рисования, описанную вами. Перед тем как записаться на семинар, я долго думала. Я уже забыла, как учиться.

– Так ведь прошло не так уж и много времени после окончания школы.

– Мне тридцать семь.

– Какая глупость! Я не знаю ни одной женщины, которая бы призналась, что ей за тридцать.

– Не люблю лгать. К тому же меня не беспокоит старость.

Он выглядел так, словно был поражен ее словами.

– Вы необычная женщина, я таких не встречал. – Жан-Поль наклонился и притронулся к ее волосам. – Я очень хотел бы вас рисовать.

Она посмотрела на него, пытаясь понять, говорит ли он правду.

– Мне это льстит! Но вы здесь ведь ненадолго. Уже прошла половина недели. Вы останетесь в Далласе?

– Нет, к сожалению, не могу. У меня начнется другой семинар в Нэшвиле. Возможно, в Америке я научусь писать песни в стиле кантри. Возможно, я напишу одну для вас.

– У вас должно получиться.

Официант принес кофе, и Челси отпила глоток.

– Горячий!

– Тогда мы подождем, пока остынет. Вы сказали, что никуда не спешите.

Она отодвинула кофе и посмотрела на него.

– Я и не мечтала, что встречусь с вами. Я много лет следила за вашим творчеством.

– Ну, а теперь вы льстите мне. Челси, вы рисуете или просто интересуетесь живописью?

– Я рисую. Я оборудовала в своей квартире мастерскую.

– Вы можете мне показать ваши работы? Я бы с удовольствием посмотрел на них.

– Конечно, с радостью.

– Я свободен завтра после занятий. – Его гипнотический взгляд, казалось, проникал ей в душу.

– Отлично, – сказала Челси.

– Сегодняшний вечер у меня тоже свободен, – сказал он своим бархатным голосом. – Я использую каждую возможность, чтобы поговорить об искусстве. А сейчас передо мной сидит красивая женщина и что еще можно желать? – Он наклонился к ней и взял ее за руку.

Челси удивилась такому повороту беседы.

– Вы очень торопливы. – Она отдернула свою руку. – Я всего лишь предложила вам посмотреть свои работы. Ничего больше.

– Вы не поняли меня, – быстро произнес Жан-Поль. – Я не имел в виду ничего плохого. Это все потому, что у меня так мало времени здесь. Я чувствую, что должен спрессовать в один день несколько дней и ночей.

– Я хотела быть уверенной, что мы поняли друг друга, – дружелюбно улыбнулась Челси.

– Я бы сказал, что мы в совершенстве поняли друг друга. Вы женщина, а я мужчина. Никого из нас не ждут дома, и вечер еще только начинается. Челси, что вы делаете в такую летнюю ночь?

– Мы пьем кофе и пытаемся избежать неприятностей. Вы и летняя ночь могут стать опасным коктейлем.

– Я? – Казалось, он был рад услышать о себе такое. – Мне хотелось бы стать опасным для вас.

Челси едва заметно усмехнулась, она знала, что даже если бы и не была разведена, то все равно возбуждала бы Жан-Поля.

– Как любила говорить моя бабушка: все ваше внутри вас.

– Что это значит? Иногда мне трудно понять английскую речь.

– Я имела в виду, что вы можете обворожить даже птичку, сидящую на дереве. У вас есть талант.