Звезды бессмертия (Книга 1) - Виктор Цокота

А вот наконец и, она сама. Сияющая юной свежестью, веселая, стремительная, жизнерадостная.

- Здесь теперь совсем как у нас в Италии. Даже в мае - летняя теплынь. Температура воды в океане у берега-двадцать шесть градусов,-защебетала она, поставив на столик переносной видеотелефонный аппарат с небольшим экраном. Если пан Волдимар не возражает, она сбегает окунуться в воду, пока он поговорит по телефону. Сейчас без одной минуты двенадцать. Или принести ему кофе? Ведь он так мало спал этой ночью...

- Иди купайся, Блек-Бой. Ты ведь тоже почти не спала.

Она на секунду прижалась к его плечу тугой высокой грудью и, поцеловав украдкой его в щеку, легко побежала к берегу, сбрасывая на бегу свой голубой халатик.

Зазвучал зуммер аппарата, засветился голубым светом экран.

- Здравствуй, Волдимар!

На экране показалось лицо Рамода Пашевича - его непосредственного начальника и удачливого собрата по последнему вояжу в Россию, где Рамод так отлично справился с ролью майора Корецкого.

- O'кей, шеф! Добрый день! Прошу ласкаво простить мой домашний вид,-чуть приподнялся Волдимар в кресле.

- Пустяки, дружище. Рад видеть тебя бодрым и отдохнувшим, хоть и должен несколько огорчить. Отдых тебе придется прервать. Сейчас же. Главный хочет лицезреть тебя. Немедленно. Даже свой "Дуглас-стенд" [ "Дуглас-стенд" - здесь; самолет, который поднимается и садится без разбега.] приказал послать. Через сорок минут приземлится на твоей площадке. Прикажи выставить точку ггосадки.

- Какие-нибудь неприятности?

- Совсем наоборот, дорогой. Новое срочное и весьма... почетное задание.

- Хотя бы намекни.

- Тримаран "Юлия".

- Опять туда?

В голосе его звучала растерянность.

- Успокойся, дружище. Гораздо ближе. Совсем по соседству. Понимаешь, фестиваль... Это ближе, чем от тебя до Нью-Йорка.

- Кажется, понял. Но ведь до Всемирного фестиваля еще целых три месяца.

- Не дури, Волдимар,- строго посмотрел на него шеф.- Через три часа все узнаешь. Давай-ка, иди собирайся. Не дай бог тебе задержать хоть на минуту "Дуглас-стенд". До встречи. Сначала - ко мне.

Лицо шефа уплыло с экрана.

"Вот тебе и ужин у Адольфа,- с досадой подумал

Волдимар.- Пожалуй, даже- пообедать по-человечески не успею".

Сложив ладони рупором, он что есть силы закричал:

- Блек-Бо-о-о-й! Ро-о-зи-и-та-а-а-а!

"Вряд ли услышит",- подумал и, взяв со стола серебрянный колокольчик, пошел было к дому.

Но девушка услышала. Быстро выбравшись из воды, она догнала его, мокрая, запыхавшаяся, с халатиком в руках.

- Что-то случилось?

Миндальные глаза ее смотрели на него с явной тревогой.

- Через час я улетаю. Сейчас пойду к себе соберусь, а ты скажи пани Зосе, чтобы через двадцать минут приготовила что-нибудь поесть поплотнее. И предупреди пана Станислава, чтобы пришел проститься. Да, пусть он распорядится, чтобы на авиаплощадке выставили посадочный знак. Он знает.

- Ой, как досадно, пан Волдимар!

На глазах ее показались слезы.

"Неужели она в самом деле любит меня? Чушь какая-то".

Он сделал несколько торопливых шагов по направлению к дому, но потом повернулся.

Розитта так и стояла возле столика, медленно застегивая свой голубой халатик. Лицо ее было трогательно печальным. Глаза смотрели вперед, ничего и никого не видя.

Что-то кольнуло его в левой стороне груди. Он с удивлением прислушался к этому странному ощущению беспричинной боли в сердце, которую испытал впервые за тридцать пять лет жизни. Потом машинально сделал несколько шагов к девушке.

Розитта встрепенулась, засветилась вся и подбежала к нему. Еще секунда - и он бы сжал ее в своих объятиях прямо здесь, у дома, на виду у всех... Однако усилием воли Волдимар подавил этот неожиданный для него самого порыв, и бесстрастным, ничего не выражающим тоном произнес:

- Что случилось, Блек-Вой? Почему ты до сих пор не выполняешь моих распоряжений? Передай, пожалуйста, пани Зосе, чтобы стол накрыли в зале. Поняла? Я спущусь туда через двадцать минут.

Она молча кивнула. Лицо ее вдруг стало каменным.

- Да, еще,-достал он из крамана бумажник.-Эти деньги не переводи сразу своим. Пусть останутся пока у тебя,- отсчитал и протянул ей десять стодолларовых банкнот.--Ты славный парень, милый мой Блек-Бой. И если со мной что-либо слу... Я хотел сказать, что ты очень славная девушка, Розитта, и мне жаль сегодня с тобой расставаться...

В половине четвертого он один, без Рамода, вошел в просторный кабинет генерального директора и фактически полного хозяина концерна. Пока шел от дверей к столу по толстому зеленому ковру, напомнившему ему вдруг днепровские плавни, мысленно отметил, что такой чести удостоен впервые.

Навстречу ему поднялся элегантный мужчина лет сорока в легком светло-кофейном костюме спортивного покроя, в кремовой рубашке с открытым воротом. Его серые глаза цепко всматривались в лицо Волдимара.

- Прошу,- не здороваясь, показал он рукой на приоткрытую толстую стальную дверь в правой стороне стены за его столом.

Дверь бесшумно закрылась за ними сама. В небольшой комнате стояла приятная прохлада. Столик. Два мягких вращающихся стула. На столике зеленая бутылка "Наполеона" ["Наполеон" - французский коньяк.], розовый сифон с содовой, пепельница, газовая настольная зажигалка, коробка кубинских сигар "Корона".

- Здесь, мы в абсолютной, я бы сказал, герметической изоляции. Постоянно меняющееся магнитное поле создает помехи для подслушивания самыми совершенными средствами. Курите,- сделал он жест рукой в сторону сигар.

- Благодарю. Не курю.

- Коньяк?

Волдимар кивнул головой.

- Тогда откройте. Мне налейте тоже.

Они молча выпили. Хозяин раскурил сигару.

- Подробные инструкции, деньги для работы, адреса и пароли к нашим старым и весьма надежным агентам получите через час у Пашевича. Я же - о сути, о главном.

Теперь уже он сам наполнил обе рюмки.

- Вы, конечно, не забыли "Юлию". Сейчас этот тримаран или, что точнее, его усовершенствованный дублер называется "Семен Гарькавый". Это имя вам, безусловно, тоже знакомо. Так вот, парусник этот заявлен для участия в фестивальной регате вокруг Южной Америки с командой из четырех человек, которую возглавляет молодой директор нового советского научно-исследовательского института теории движения, весьма талантливый доктор физико-математических наук Олег Слюсаренко. Вы имели честь в прошлом году лично видеть и слышать его. Я не утрирую. Этот молодой ученый заслуживает самой высокой похвалы жителей планеты и самого пристального нашего внимания.

Глава концерна выпустил облако голубовато-сизого дыма.

- Он и его идеи,- произнес он тихо, но внятно,должны либо служить нам, либо не служить никому.