Теория катастрофы - Ник Горькавый

Позвонив, Тхимсот разлился соловьем о том, как он рад видеть старого друга, который стал отшельником и не звонит коллегам-социоматематикам.

— Я уже не занимаюсь социоматсматикой,— сказал прохладно отец.

— Зато она продолжает заниматься мной! Я не могу с ней так легко расстаться, она всё ещё меня кормит,— сказал со смешком Тхимсот.— Мне позарез нужна твоя консультация. Вопрос жизни и смерти! Помоги, пожалуйста.

Отец пожал плечами:

— Какой от меня прок? Я давно не слежу за научными новостями...

— Ну-ну, не скромничай,— засмеялся Тхимсот и блеснул очками со спрятанными за ними глазами неуловимого цвета. Он заговорил с отцом о своём последнем проекте, о тех трудностях, которые они испытывают при составлении и решении социоуравиений для хаотических общественных систем.

Отец слушал заинтересованно, хотя комментировал кратко. Но постепенно он увлёкся, и разговор принял более оживлённый характер. Отец был учёным, которому не давали заниматься делом его жизни, любимой научной темой,— как тут удержаться и не разговориться с давним соавтором и коллегой, вывалившим ворох последних новостей?

Они дружески болтали больше часа. Джерри заметил, что, начав с одного проекта, Тхимсот затронул ещё несколько научных проблем, интересуясь, что отец думает про этот странный аттрактор в пространстве социального статуса... а вот здесь обнаружился совершенно загадочный субгармонический каскад в последствиях экономического роста...

Внимательно следящему за разговором Джерри показалось, что Тхимсота волнуют не столько обсуждаемые темы, сколько отцовские комментарии к ним.

Разговор закончился тем, что отец сказал:

— Извини, мне нужно накормить сына обедом.

— Да-да, конечно,— спохватился Тхимсот.— Прости, что отнял у тебя так много времени... Слушай, ты мне здорово помог! Я у тебя в долгу и готов заплатить тебе за консультацию — у меня есть грант по этой теме.

— Нет,— категорично сказал отец.— Я не занимаюсь со-циоматематикой, и никаких денег за неё мне не нужно.

И разговор закончился. У Джерри мелькнула грустная мысль: «Я многое бы отдал, чтобы ещё раз попасть на тот обед с отцом...»

Юноша перевёл дух и спросил Тамми:

— Что ты думаешь?

Звонкий девчоночий голос сказал:

— Тхимсот — тёмный тип, явно себе на уме. Профессор не врал напрямую, но его занимало в разговоре что-то ещё, кроме научной консультации. Возможно, он интересовался вовлечением Михаэля Уолкера в свой проект и зондировал — готов ли твой отец вернуться в науку.

— Тогда нам нужно откровенно поговорить с профессором Тхимсотом! — решительно сказал Джерри.— А пока копнём его поглубже...

Юноша зашёл в Сеть, вызвал на экран биографию Тхимсота — и сразу наткнулся на строчку в резюме преподавателя: ещё совсем недавно профессор работал в корпорации... «ЗороастрИнк»! И до сих пор остаётся её консультантом.

А именно «ЗороастрИнк» имеет прямое отношение к смерти родителей!

Джерри вскочил на ноги и нервно зашагал по комнате.

Тамми порылась по тайным углам Инета и заявила, что корпорация «ЗороастрИнк» — замаскированная собственность династии Дитбитов.

Кусочки головоломки стали складываться в одну картину.

— Как ты узнала про принадлежность «ЗороастрИнк»? Робби не мог найти её хозяев.

— Он слишком старомоден в способах добычи информации,— сказал девчоночий голос.— А я постоянно вращаюсь в Сетевом обществе секретарш и референтов. Жуткие болтуны. Кладезь полезной информации.

— Твои сетевые собеседники знают, что ты — кибер?

— Нет, конечно. Я выдаю себя за секретаршу некоего могущественного принца. Я не уточняю деталей, чтобы не ограничивать фантазию собеседника. Вы, люди, как дети — так радостно заблуждаетесь.

— Хм... Секретарша принца? Интересная у тебя, должно быть, работа.

Разговор с профессором Тхимсотом произошёл не в аудитории или коридоре Колледжа. Джерри позвонил профессору из кабинета Никки в Гринвич-Центре, и все аналитические киберсистемы были насторожены заранее.

— Профессор, я хочу поговорить с вами,— сказал Джерри.

— Слушаю вас, Джеральд,— вежливо ответил профессор Тхимсот, сидящий в своём колледжском кабинете. По стенам были развешены цветные плакаты с многомерными поверхностями, в которых Джерри узнал решения базисных социоуравиений.

— Вы говорили, что хорошо знали моего отца — Михаэля Уолкера?

— Да,— наклонил голову Тхимсот,— мы были даже соавторами в двух статьях. Это был великий учёный, и я скорблю вместе с вами о его безвременной кончине...

Сигналы правдивости на пульте экспресс-анализатора горели зеленым, но в конце странно мигнули.

— Когда в последний раз вы видели отца или разговаривали с ним? — спросил Джерри, и суровые интонации его вопроса явно вышли за рамки беседы студента с профессором.

Тхимсот это почувствовал, напрягся, но ответил:

— Я звонил ему за несколько месяцев до того ужасного случая, и он мне помог разобраться в паре сложных вопросов...

Зелёные огоньки затрепетали заметно сильнее и отдали желтизной.

— У вас не сохранилась запись той беседы? Тхимсот с облегчением перевёл дух и сказал:

— Нет, не сохранилась. Анализаторы вспыхнули красным. Враньё!

Глаза Джерри ответно загорелись гневом, и юноша прямо спросил:

— Вы докладывали руководству «ЗороастрИнк» о разговоре с моим отцом? И что он не прекратил занятий социомоделированием?

Профессор окаменел. Он собирался с мыслями заметно дольше, чем того требовали обычные обстоятельства, но не нашёл ничего лучшего, как дрожащим голосом произнести:

— Что вы такое говорите, мой мальчик? Я никому ничего не докладывал!

Красные огни.

Джерри побледнел. Его кулаки были сжаты до синевы, и он сдерживался из последних сил.

— Вы понимаете, что ваш шпионский доклад привёл к смерти отца?

Социолог хватал ртом воздух и не мог вымолвить ни слова.

— На ваших руках кровь моего отца... Мама, наверное, тоже жертва вашей подлости...

Тхимсот так испугался выражения лица юноши, что обрёл голос и заверещал:

— Я ничего не знал, я никого не убивал, я просто учёный!

— Не смейте поганить это слово! — рявкнул Джерри.— Учёный — человек чести. После первой сделки с совестью вы должны перестать называть себя учёным.

— Вы ошибаетесь! Неправильно интерпретируете!

— И вы осмелились выражать скорбь...— брезгливо сказал юноша.— Подлец! Как соучастник убийства, вы заслуживаете наивысшего наказания. Я вывешиваю в Сети анонимный миллионный контракт на вашу жизнь. Тамми, как долго живёт субъект такого контракта?