Одинокий белый вампир - Линси Сэндс

гордость и страх в сторону и сказал ей, что он чувствует. Теперь его сердце и его будущее

были в ее руках. И на какой-то момент он подумал, что все будет в порядке. Слезы полились

из глаз Кейт и радость появилась на ее лице, и она начала двигаться к нему. Затем дверь

открылась, и две женщины из службы уборки двинулись бочком. Они смотрели на Люцерна,

как будто он был безумным серийным убийцей. Или вампиром.

Люк нахмурился на них за прерывание в такой критический момент, и они обе вздрогнули и

замедлились. Затем одна из них схватила запястье другой и выпалила: -"Мы уходим! Мы уже

позвонили в компанию и рассказали, какие вы странные. Они отменили договор. Вам

придется найти другую компанию для чистки этого места. "

Люцерн вздохнул, когда они кинулись с его крыльца, по его тротуару к их автомобилю с

логотипом компании, который был припаркован на улице. Они уехали с визгом резины, что

заставило его снова вздохнуть.

Заставив себя улыбнуться, Люцерн повернулся к Кейт.- "Посмотри, хочешь ли ты выйти за

меня. Я, кажется, отпугиваю любую помощь ".

Кейт слегка улыбнулась, а затем опустила голову и посмотрела на пальцы. Они нервно

запутывались и распутывались. Он почувствовал, как первая стрела страха ударила

его. -"Кейт"?

- "Я ... Как мы можем быть вместе, Люк? Ты будешь жить еще пару сотен лет или около того, никогда не старея, а я…"

- "Я могу обратить тебя, как Этьен Рэйчел и Лисианна Грега"-, прервал он спокойно. Он

думал, она поняла это. Видимо -нет. Кроме того, она не сказала, что любит его, понял он.

-"Обратить меня?"- повторила она, звуча отвлеченно. -"Я буду с тобой, живя вечно? Никогда

не старея?"

Люцерн с облегчением отметил, что мысль быть с ним была первой, а не вечная жизнь, или

молодость. Для многих женщин, последние два пункта были достаточным искушением

подделать любовь.

- "Что с моей семьей? Как я объясню ...?"- Она сделала паузу, когда он взял ее за руки.

- "Ты должна будешь исчезнуть через десять лет или около того. То, что ты не стареешь

будет заметно, и ты не сможешь им объяснить, не рискуя жизнью всей моей семьи "-, признался он. Это было то, что он надеялся не упоминать, пока не обернёт ее.

- "Отказаться от моей семьи?"- прошептала она, очевидно, не в восторге от этой идеи.

- "Кейт, войдём внутрь, пожалуйста?"- Его руки скользнули вверх по её руками, лаская. Он

хотел заняться с ней любовью, убедить ее его страстью. Он знал, как пьяняще и зависимо это

могло быть. Она была не единственной, кто испытывал двойное удовольствие. Он тоже. В то

время как Люк поделился своим наслаждением с ней, Кейт инстинктивно открылась и

поделилась своим собственным с ним. Это был редкий опыт, несущий доверие и любовь,

которые они разделили. По крайней мере он думал, что это так и было. Он никогда не

испытывал этого с другой женщиной. Но она еще не сказала, что любит его.

Ему всё равно, решил Люцерн. Он хотел ее, нуждался в ней, любил ее. Будь проклята его

гордость, он добьётся её любым способом, которым сможет, и использует любую уловку,

чтобы получить её. Приподняв ее подбородок, он утвердил права на ее губы, целуя со всей

страстью, которой обладал, пока притягивал её тело ближе. Как будто она была создана для

него. Она была мягкой, где он твёрдым, отдающей, где он не был. Люцерн крепко обнял ее и

застонал, когда почувствовал её тело против него. Он истосковался по ее присутствию, по её

телу, ее улыбке и мягкому смеху. Он не мог потерять ее сейчас. И на мгновение он подумал, что победит.

Кейт вздохнула напротив него, ее руки скользнули вокруг его шеи и прижали его так же

отчаянно, как он ее. Маленькие стоны вырывались из ее горла, когда его рука нашла её

грудь, но потом он потянул её слишком быстро.

Разорвав поцелуй, он поймал ее запястье и потянул к входной двери. -"Пойдем внутрь."

Кейт сопротивлялась, страсть исчезла с ее лица и что-то похожее на страх заменил её. Она

покачала головой.- "Нет, я не могу. Мне нужно подумать".

- "Ты можешь подумать внутри"-, настаивал он, притягивая к двери.

-"Нет, ты займёшься со мной любовью и укусишь меня, и мой мозг превратится в

кашу"-. Она освободила руку и отодвинулась на край крыльца.- "Мне нужно подумать, Люк.

Ты просишь меня отказаться от всего, что я знаю, всего, что я люблю. "

-"Всего, что ты любишь?"- спросил он мягко, боль появилась на его лице.

-"Нет, я люблю ..."

Люцерн затаил дыхание. Если она скажет, что тоже любит его, ничто на земле не помешает

ему затащить в дом, заявить свои права на неё и обратить. Но она остановила это признание, выражение ее лица стало осторожным. Покачав головой, она попятилась к краю крыльца.- "Я

должна пойти домой и подумать об этом. Я должна решить ... "

Кейт повернулась и стала спускаться по лестнице, но он поспешил схватить ее за руку. Она

повернулась и посмотрела испуганными глазами на него, и Люцерн знал, что она испугалась, что он лишит её выбора. Какое-то мгновение искушение овладевало им. Но потом он

вспомнил слова экстрасенса, и он знал, что он не может побороть этого дракона для Кейт. Он

победил своего дракона, обошёл его гордость и страх и поместил своё сердце в ее

руки. Теперь он должен верить, что она достаточно сильна, чтобы сохранить его. Он

отпустил ее руку и сказал: -"Я вызову такси для тебя." -Кейт расслабилась, благодарная

улыбка изогнула ее губы. -"Спасибо".

Глава двадцатая

Кейт удалось получить обратный билет в Нью-Йорк этой ночью. Она провела время до, во

время и после полета мечась между счастьем и отчаянием. Люцерн любил ее. Она была не

просто едой для него. Он не был мёртв, не спал в гробу, и он любил ее. Это были

замечательные и удивительные вещи. Но чтобы быть с ним, она должна была "обратиться" и

отказаться от своей семьи и друзей. Это не было чудесно.

Кейт рассматривала все. Она думала, что, возможно, она могла бы быть с ним и не

обращаться, но идея старения, ее тела и ума в то время как Люцерн оставался бы сильным и

молодым была невыносима. Она подозревала, что он останется с ней, если это будет ее

выбор, но идея, что его руки будут играть с ее морщинистой, провисшей плотью, и она

склонит седую голову около его сильной, мускулистой груди ... Нет, она никогда не сделает

этого с ними.

Конечно, она могла просто завести роман с Люцерном, потом расстаться через десять или