Печать Тьмы - Иван Магазинников

Сначала ничего не происходило, а потом Айвен заметил, что голубые потоки заклинаний заметно потускнели и истончились, а мантические линии самого моста стали более рваными и еще больше потемнели. А тем временем первые отродья Тьмы уже вступили на мост: три всадника на черных жеребцах, два пса и аррум. На то, чтобы преодолеть мост, у них ушло бы всего несколько мгновений, вот только как раз их у преследователей и не было.

Юноша отдал уже всю свою ману, когда усилия геоманта увенчались успехом. Казавшийся несокрушимым мост вдруг заскрипел, затрещал и завибрировал. Скакавший первым всадник сначала натянул поводья, а потом пришпорил коня, стараясь поскорее покинуть трясущуюся опору.

Они не успели, все произошло очень быстро. Вот мост надежно соединяет края пропасти, а вот уже он летит вниз, обгоняя несущихся следом в бурные объятия реки фигурки преследователей.

— Ты все-таки сделал это! Воистину, ты величайший геомант из всех, кого я знал, — радостно завопил юноша.

— Я так понимаю, что кроме меня и дядюшки ты никого и не знал, верно?

— Вот видишь, я не солгал. Как думаешь, скоро вон те славные ребята в безвкусных черных одеждах смогут перебраться на эту сторону? — указал юноша на оставшихся приспешников Тьмы, которые сновали туда-сюда вдоль края обрыва.

— Я не знаю, на что способны их жрецы. И узнавать, если честно, не особенно хочется. Эй, ты в порядке? Выглядишь неважно.

— Сам-то как думаешь? Ты же из меня всю ману вытянул, а меня после этого всегда в сон клонит.

— В общем тогда план такой. В получасе езды отсюда снова начинается лес. Доберемся до него, запутаем следы и будем устраиваться на ночлег. К тому же, уже начинает темнеть. Продержишься?

— Постараюсь. Может, дашь мне пару своих кристаллов? Мне сразу станет лучше.

— Сначала отдохни, тебе нужно восстановить немного маны, чтобы суметь создать канал. Пары часов будет вполне достаточно.

Как и сказал геомант, менее чем через полчаса они достигли границы леса. К счастью, равнина была лишена тех опасностей, которыми обычно славится Мурлок, поэтому можно было скакать во весь опор, не думая об осторожности. Однако в лесу уже следовало обдумывать каждый шаг, что сильно замедляло темп. Впрочем, к темным это тоже относилось в полной мере.

Отыскав вполне неплохое и, главное, безопасное место для ночлега, друзья спешились и бережно сняли с Хитреца люльку, в которой лежал без сознания гоблин. До сих пор он ни разу так и не приходил в себя, и, бросая на него взгляд, обычно невозмутимый Мэт хмурился и тяжело вздыхал.

— В общем так. Ужин готовишь ты, а я пока что попытаюсь связаться с отрядом. Попробую их поторопить.

— Готовить? Извини, но я не маг. Я могу превратить кусок сырого мяса в жаркое, но не могу сделать аппетитную кашу из пары веток и горсти листьев.

— А ты прояви смекалку и воображение, — подбодрил его маг и исчез среди деревьев. — Ну конечно. Воображение. Да в этом каббровом Мурлоке под каждым кустом сидит что-нибудь зубастое и голодное, поджидая таких смекалистых воображал.

В конце концов, он ничего не придумал и просто снял с себя все обязательства в готовке ужина, самым наглым образом уснув.

Мэт же, тем временем, отошел достаточно далеко и уселся на поваленное дерево. Он достал из кармана крупный камень и протер его рукавом рубахи. Чище от этого не стал ни камень, ни, тем более, рубаха. Недовольно покачав головой, геомант вылил немного воды на камень и тщательно вытер. Удовлетворившись результатом, он положил его на раскрытую ладонь и закрыл глаза, погружаясь в транс.

За его спиною вдруг зашуршали кусты. Чародей оглянулся, но там никого не было. Шорох раздался снова, но на этот раз уже с противоположной стороны.

— Кто здесь? — негромко спросил он, впрочем, не ожидая услышать ответа.

Едва заметная тень у самых его ног встрепенулась, и из нее вышла громадная серая крыса. Мэт слез с трухлявого ствола и присел на корточки прямо перед застывшей неподвижно тварью. Он протянул ей тот самый камень, лежащий на ладони, и довольно чему-то улыбнулся. Слева снова затрещали кусты…

Глава 24. Смертельный поединок

"Перерождение, конец пути, дверь в лучший мир — все это полная чушь! Смерть — это всего лишь превращение живого человека в кусок дохлого мяса!"

— Эй, лежебока, вставай! Или ты решил взять пример с нашего ушастого? — голос Мэта был бодр, а вода, которую он лил на лицо Айвену, холодной и вонючей.

— Тьфу! Эй, ты, каббров колдун, не мог дождь сотворить? Где ты взял эту гадость?

— В болоте, конечно! — жизнерадостно заявил геомант. — Там еще много.

Юноша лениво открыл правый глаз. Первое, что он увидел, это был большой водяной шар, висящий прямо перед его лицом. Вода в нем была мутной, а внутри кружился водоворот из тины и болотной ряски. В этом водовороте по кругу носилась огромная белая жаба, отчаянно раскрывавшая рот в немом крике.

— Отпусти животное, изверг, — простонал вор.

— Слушаю и повинуюсь, — дурашливо склонился маг, и весь водяной пузырь оказался на голове юноши, тут же лопнув и обдав его тухлой водой. Печальная жаба уселась на его голове и обиженно квакнула.

— Мэт, я тебя убью…

— Ух ты! Какое сильное колдунство! Квакающий шапка и говорящий человечий голова! — подражая манере Хныги восхитился геомант.

— …и съем. Если ты сейчас же не притащишь сюда жареного быка.

— У меня здесь только сырой гоблин и свежая конина. Вон она, на тебя смотрит и скалится.

— Какой-то ты подозрительно веселый. Неужели появились три Великих Канцеляра и всех нас спасли? Или ты пьян? — теперь юноша проснулся окончательно и соизволил взглянуть на этот несовершенный мир уже обоими глазами.

— Преследователи встали лагерем на той стороне. Часть из них спустилась вниз, а остальные строят магический мост. За ночь наколдовали меньше половины, так что у нас есть приличная фора.

— Кто ты такой и куда ты дел нашего Мэта? — встал вдруг Айвен.

— А что со мной не так?

— Усы. Они у тебя нормального цвета. Или сегодня какой-то особенный день? И рубашка такая же как у меня. Ни веселых расцветок, ни кружевов, ни вышитых картинок. И штаны самые обычные.

Юноша опустил взгляд ниже и облегченно вздохнул — на ногах у Мэта были пушистые белые тапочки с нарисованными на носах красными маками и желтыми цветками дурманника.

— Это чтобы лучше спать?

— Нет, это чтобы по болоту ходить и в трясину не попасть, — маг посмотрел на приятеля. — Не веришь? Ну что ж, могу тебя поздравить — ты становишься великим геомантом, о мой юный и бестолковый ученик. Кстати, как себя чувствуешь?

— Так, словно мне вчера исполнилось лет пятьдесят. И мы по этому поводу хорошенько погуляли.

— Ты бы жабу с головы убрал. Или одна голова хорошо, а две лучше?

— Башка трещит, а лягушка холодная, самое то. Мы точно вчера не пили?

— Это последствия мана-истощения. Вот, держи, тебе сразу полегчает, — с этими словами маг протянул ему фазарит.

— Вот это я понимаю — забота!

Айвен сбросил лягушку с головы, схватил кристалл и начал выстраивать связующий канал. Удалось ему это не сразу, но по довольной улыбке, расплывшейся по лицу юноши, геомант понял, что тот начал восстанавливать растраченную магическую силу. Сам он давно уже успел и позавтракать, и восстановиться, и даже приготовить коней к дороге.

— Ну что ж. У меня осталось всего два вопроса, и можно отправляться в путь.

— Да?

— Как там наш гоблин, и где мой завтрак?

— Хныга в себя еще не приходил, и я думаю, что без посторонней помощи вряд ли удастся привести его в чувство.

"Разумеется, — голос Князя звучал насмешливо, — маленький паршивец наверняка о чем-то догадался бы, увидев, как раздваиваются твои линии судьбы".

— Это твоя работа?

— Ты о чем? — Мэт обернулся и посмотрел на остатки своего завтрака, — Ах, об этом. Давай-ка поскорее ешь и нам пора в дорогу. Нужно по максимуму использовать с таким трудом полученное преимущество. В лесу так не разгонишься.

— Верно, поем уже на ходу, — согласно кивнул Айвен, одновременно прислушиваясь к "внутреннему голосу".

"Пришлось его обезвредить. Думаю, что ты не одобрил бы его смерть, верно? Между прочим, если бы я этого не сделал, то он бы наверняка умер из-за своих экспериментов с нитями судьбы. Так что я спас ему жизнь дважды".

— В том числе и от самого себя.

"Вот видишь. Я не так уж и страшен, как обо мне говорили тогда. Со мною всегда можно договориться. Кстати, ты это чувствуешь?"

Юноша отошел подальше от геоманта и начал отвязывать своего скакуна. Сверток с завтраком он прихватил по пути.