На шифре. Инсайдерская история криптовалютного бума - Лора Шин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий день Джорди снял для работы квартиру, о которой знала всего пара человек. Памятуя о фиаско с The DAO/ETC, они решили вернуть деньги быстрым и безопасным способом, как можно меньше меняя код. Хотя Джорди лучше знал и предпочитал мультисиг Gnosis, он решил не менять кошелек и взамен создавал Parity-мультисиги с обновленным кодом. Затем они привязали изначальные счета к новым кошелькам, чтобы каждая команда знала, где теперь находятся их деньги. Через четыре дня, когда они были готовы вернуть средства, сообщество поинтересовалось, как можно переводить токены на сотни миллионов в новый код, который еще никто не успел проверить. В конце концов они написали смарт-контракт, чтобы владельцы мультсигов сами указали, на какой кошелек они хотят получить средства, после чего WHG связывалась с каждым из них и делала личный перевод. Под конец остались невостребованными еще 10 миллионов долларов, и они связались со всеми программистами, с кем могли, чтобы проверить новый код Parity. После недели тестирования, не найдя критических багов, они скинули остаток на мультисиги.
В сентябре кто-то выложил в Medium вымышленную историю под названием «Как я украл 153 037 ETH после плохого свидания в Tinder» о вымышленном хакере Parity-кошельков. Ее лайкнули 6 700 раз. Самая популярная цитата: «Слушай. Если ты хранишь 30 миллионов долларов в 250 строчках кода, которые ты не тестировал, тогда сам виноват».
С Tezos, собравшими 232 миллиона, началом продаж EOS и рекордным числом ICO – аж 35 – июль обещал стать самым насыщенным месяцем глобальной криптовечеринки, где все развлекались, купаясь в волшебных интернет-деньгах, закидываясь кислотой, занюхивая дорожки и накуриваясь травкой. Пока монеты сыпались с неба, словно золотые конфетти. А трезвые люди тем временем поглядывали на часы и с нетерпением ждали, когда же появятся копы.
Если конкретно, то множество юристов, биткойнеров и прочих людей из криптовалютной сферы с юридическим или предпринимательским опытом поглядывали на Комиссию по ценным бумагам. Раньше SEC предпринимала принудительные меры против криптовалюты, но в 2016‑м и 2017‑м – только по одному поводу, из-за мошенничества с биткойнами. Впрочем, агентство явно что-то затевало. На майской конференции Consensus глава рабочей группы SEC по блокчейну Валери Щепаник, подчеркнув, что это только ее мнение, сказала: «Находитесь вы в юрисдикции SEC или нет, фидуциарную ответственность перед инвесторами никто не отменял. Если хотите, чтобы эта отрасль процветала, защита инвесторов должна стоять превыше всего».
Когда-то некоторые игроки говорили, что регуляторы будут смотреть на крипту сквозь пальцы, чтобы не препятствовать инновациям, но теперь ситуация выходила из-под контроля. В 2016‑м и начале 2017‑го большинство ICO проводили программисты с настоящими блокчейн-проектами, но теперь множество групп без особого опыта в криптовалюте собирали деньги у обывателей, толком не разобравшись в предмете.
Например, 26 мая, на следующий день после «Токен Саммит», прошло ICO от некой компании Veritaseum, которая не раскрыла исходный код, не выложила белую книгу и, судя по невнятной рекламе, в целом была централизованной компанией, которой ничто не мешало принимать доллары США, а вовсе не децентрализованной сетью. Компания даже не создала собственный защищенный сайт – и это в тот момент, когда в криптомире распоясались хакеры. Она собрала 9,6 миллиона долларов. Ранее токены VERI заняли десятое место по рыночной капитализации среди криптоактивов. 22 июля их рыночная стоимость, исходя из приблизительного количества токенов в обороте, составляла 458 миллионов долларов. Но, учитывая, что Veritaseum выпустила на торги только 2 % своих токенов, по суммарному резерву их стоимость составляла 22,9 миллиарда. Выходило, что компания, просуществовавшая всего месяц, уже в два раза дороже Nasdaq. Ее рыночная капитализация почти равнялась Ethereum, который в тот день закрылся на 25,4 миллиарда. А кто контролировал 98 % VERI? Учредитель.
Затем, 23 июля, в посте на BitcoinTalk учредитель заявил, что его хакнули. Хакер украл с адреса Veritaseum почти 37 тысяч токенов VERI. Пользователи Reddit тут же отреагировали: «Ага… „хакнули“, охренеть как подозрительно», – отреагировал один. Другой сказал: «Veri – в любом случае скам, а это – скам внутри скама». Самым странным было то, что «хакер» имел доступ к счету с сотней миллионов VERI, а забрал только 36 686,9, или 0,037 %, – меньше десятой доли процента, оставив в кошельке токенов на 24,7 миллиарда долларов по курсу того времени.
Май, июнь и июль 2017 года – сезон, когда серьезные предприниматели проводили, по мнению некоторых, просто-напросто незарегистрированные размещения ценных бумаг, а лавина подражателей-любителей и мошенников-программистов влезала в блокчейновые схемы быстрого обогащения. (В июне кто-то с извращенным чувством юмора разрекламировал ICO Бесполезных токенов от Ethereum со слоганом «Первое в мире на 100 % честное ICO от Ethereum… Давайте откровенно – всех уже задолбали ICO. Их неделями расхваливают, а потом они запускаются и на несколько дней загружают сеть, Coinbase падает, а затем „инвесторы“ видят, как новые токены почти сразу теряют „ценность“. Это совсем другое ICO. ICO Бесполезных токенов от Ethereum открыто не предлагает инвесторам никакой ценности – а значит, нет и ожидания прибыли».) И в этой обстановке SEC наконец сделала первый ход в битве «регуляторы против алегального статуса блокчейна».
25 августа SEC обнародовала отчет о результатах расследования по поводу токенов DAO и заявила, что они являются ценными бумагами. В докладе говорилось: «Эмитенты распределенного реестра или ценных бумаг, основанных на блокчейн-технологиях, обязаны регистрировать размещения и продажи таких ценных бумаг, если не подпадают под соответствующие исключения». (Перевод: ICO – это размещение ценных бумаг, а для них, по правилам SEC, «компания обязана подавать заявление о регистрации с данными о себе, размещаемых бумагах и самом размещении», если не подпадает под исключения.) Затем: «Также участники незарегистрированных размещений могут понести ответственность за нарушение закона о ценных бумагах». (То есть покупатели тоже нарушают закон.) И наконец: «Также должны регистрироваться, если не подпадают под исключения, биржи ценных бумаг,
