Россия, умытая кровью. Самая страшная русская трагедия - Андрей Буровский

Только в январе 1920 года началась операция по захвату Красноводска. Город у Каспия защищали остатки рабочих дружин, белогвардейцы Литвинова, бегущие от большевиков уральские казаки. Всего около 5 тысяч человек. Красных было порядка 8 тысяч, плюс 20 стволов артиллерии и 6 самолетов.

6 февраля 1920 года красноармейцы ворвались в город. 1600 белых сдались в плен, около тысячи погибло, остальные эвакуировались пароходами в Персию.

Осенью 1919 года силами семиреченских казаков атамана Анненкова были ликвидированы последние очаги Советской власти в Семиречье.

Осенью 1919 года войска Туркестанского фронта под командованием Фрунзе проделали путь от оренбургских степей до Памира. Противостоять им не было сил ни у остатков белой казачьей армии А. И. Дутова, ни у басмачей.

К весне 1920 года Фрунзе завоевал весь Туркестан. Как и в других операциях, успех военных операций ему обеспечивали царские «военспецы», разрабатывавшие планы действий, и чекисты, державшие в страхе красноармейцев и производившие «зачистку» завоеванной территории.

Террор против местного населения был особенно жестоким в Ферганской долине. В своих позднейших трудах Фрунзе именно такой террор сделал частью военной доктрины.

И опять реяли над головами красноармейцев лозунги Мировой революции. Осторожный Фрунзе, всегда отмерявший семь раз, перед тем как отрезать, не пересекал границ прежней Российской империи. А вот Троцкий в августе 1919 года подал в ЦК секретную записку. Он предлагал создать кавалерийский кулак численностью в 30–40 тысяч сабель и бросить его через Афганистан на Индию.

Реализовать эту идею помешало наступление войск Деникина.

Глава 9

В Северо-Западном государстве

Единственное, что объединяет Прибалтику с Кавказом и Средней Азией, — это невероятная пестрота и населения, и политических сил. К 1919 году только в одной стране Прибалтики было сравнительно спокойно — в Эстонии.

В Литве на большей части территории еще в январе 1919 года сидели красные. 2 декабря 1918 года Совет Народных Комиссаров Литвы утвердил Декрет Советской власти о признании независимости Советской Литвы. Два литовских правительства: национальное и красное.

Национальное литовское правительство создает ополчение: и литовское, и местных, прибалтийских немцев. Ведь немецкий город Мемель только после Второй мировой войны стал называться Клайпеда.

В январе 1919 года литовское национальное правительство просит помощи у Германии и Антанты — и получает ее! Два местных ополчения плюс оставшиеся в Литве немецкие части постепенно выдавливают из Литвы «строителей светлого будущего». К августу 1919 года Литва очищена от коммунистов.

Одновременно разгорелась ожесточенная война за город Вильно (нынешний Вильнюс). Вильно вовсе не был литовским городом. Это был город с немецким, еврейским и польским населением. Литовцы присутствовали в нем больше в качестве прислуги.

В ночь на 2 января 1919 года польские легионеры захватили власть в Вильнюсе. 5 января 1919 года части Красной Армии отбили у них город. Но 21 апреля уже не повстанцы, а польская армия вошла в город. Красные бежали, но поляки вовсе не собирались отдавать город Литве. Они считали Вильно своим городом.

К лету 1919 года Антанта вынудила уйти немецкий ландвер. Но русские тоже создали свое ополчение. Это ополчение на 90 % состоит из тех русских, которые возвращались из германского плена.

Приходит поезд — и тут же, на станции, ведется запись добровольцев. Далеко не все хотели записываться в эти отряды, но к весне 1919 года добровольческий отряд князя А. П. Ливена насчитывал до 2 тысяч штыков. Он участвовал в войне с большевиками и базировался в Митаве. Весной 1919 года из Германии прибыло еще два отряда добровольцев — полковника Бермонта и полковника Вырголича.

К началу 1919 года большая часть Латвии, включая Ригу, оказалась под красными. 13–15 января 1919 года в Риге состоялся I Вселатвийский съезд Советов. Свердлов выступал на нем, приветствовал собратьев по классу и по оружию. Законное же правительство Латвии перебралось под Лиепаю, на побережье.

Красные сидели в Латвии до лета 1919 года и установили еще более свирепый режим, чем в России. Латвийские коммунисты пошли даже дальше российских: они не разделили помещичьи земли между крестьянами, а сразу стали делать на них совхозы.

Голод стоял неимоверный; во всегда обеспеченной Риге в феврале 1919 года люди стали падать в голодные обмороки.

Продолжалось планомерное истребление немцев, независимо от квалификации и образования, и всей вообще интеллигенции, независимо от происхождения.

Расстрелов было столько, что не справлялась ЧК, даже с привлечением красноармейцев. «Пришлось» создать специальный женский батальон палачей. Эти девушки славились чудовищной жестокостью, а выглядели крайне живописно, потому что одевались в снятое с убиваемых жертв. Порой эти «амазонки» останавливали прямо на улицах женщину, одежду которой им захотелось присвоить. Кстати, чаще всего это были не «буржуйки», а прислуга, уже проведшая «экспроприацию».

Многочисленные свидетели бывали в казармах «амазонок»: просили за родственников и друзей (как правило, безнадежно). У этих девиц принято было обращение «сестра», всегда была самая лучшая еда и выпивка, процветала однополая любовь. В свободное от работы время они валялись в постелях в тонком белье.

А расстреливали они порой среди бела дня, и не в подвалах, а за городом, где было понарыто траншей и окопов. Раздетые донага жертвы закапывали вчерашних убитых. Часто у мужчин штыками отрезали половые органы, женщинам отрезали груди, вспарывали животы. Иногда казни происходили на глазах у местных жителей.

На свой собственный расстрел эти красотки пошли кто в собольей шубе, кто в бальном платье, кто в шляпке со страусиными перьями.

Забегая чуть-чуть вперед: 22 мая 1919 года белые, немцы и латыши отбили Ригу, к январю 1920-го они очистили всю территорию Латвии.

Еще осенью 1918 года во Пскове формируется Отдельный Псковский добровольческий корпус под прикрытием немцев. После революции в Германии и развала ее армии корпус (до конца не вооруженный и не обмундированный) ушел из Пскова в Ревель. Немцы уходили стремительно, нарушив свое обещание от 24 ноября 1918 года не оставлять город. Добровольцы отступали под огнем, часть переправлялась через Великую вброд — мосты уже захватили красные.

Именно после этого отступления красные и расстреляли всех, кто «помогал» офицерам-добровольцам, включая горничных в гостиницах.

Ревелю тоже угрожают красные, они взяли Раквере и железнодорожный узел Тапу — в 30–35 верстах от города. Для независимой Эстонии каждый вооруженный человек ценен. 6 декабря 1918 года командующий Псковским корпусом полковник фон Неф подписал соглашение с эстонским правительством: Эстония снабжает продовольствием и снаряжением корпус численностью 3500 человек. Этот корпус находится под оперативным руководством главнокомандующего Эстонской армии генерала И. Я. Лайдонера (бывшего подполковника русского Генерального штаба). Но командиры — свои.

Впрочем, эстонцы быстро отстранили от командования корпусом Генриха-Карла фон Нефа и заменили его полковником Дзерожинским: независимая позиция фон Нефа раздражала их. Во всем виделся им комплекс превосходства местного немца над эстонцами. В апреле командование получил Александр Павлович Родзянко, племянник бывшего председателя Государственной думы.

Северный корпус освобождал Эстонию от красных зимой 1918/19 года. Постоянные трения с эстонцами. Острое желание уйти на русскую территорию, чтобы от них не зависеть.

В ночь на 13 мая добровольцы прорвали Северный фронт на Нарвском участке. По собственному признанию Родзянко, никакого четкого оперативного плана у него не было. Если успех наступления превысил все ожидания, то не в силу каких-то гениальных и далеко идущих планов. Просто красные покатились назад, как только получили первый удар. А вооруженные суда на Чудском озере подняли Андреевские флаги и перешли на сторону белых.

В ночь на 24 мая 1-й эстонский красный полк перешел на сторону Эстонской армии. В результате эстонцы почти без боя заняли Псков. Они ограбили город не хуже красных, после чего 31 мая передали управление в городе Родзянко.

К концу мая белые вышли на подступы к форту Красная Горка и находились в 20 верстах от Гатчины.

Момент был исключительно удачный: красные сдавались в плен, поворачивали оружие против коммунистов. Но руководство Белой армии оказалось совершенно не готово к Гражданской войне. И вообще не готово было вести масштабных операций.

Родзянко считал, что «не может быть и мысли о занятии Петрограда такими ничтожными силами, но и отдавать обратно освобожденную от большевиков местность — являлось нежелательным»[203]. Получается — переходить к обороне?