Вавилонские младенцы - Морис Дантек

Никогда прежде машина не выходила из себя до такой степени. Никогда прежде она не оскорбляла его.

— Не говорите о том, чего у вас нет, — парировал Вакс, перейдя в оборону.

Машина развеселилась:

— Как вы высокомерны! Я обладаю вашими жалкими человеческими половыми признаками, а вот вы даже представить себе не можете миллион других решений этой проблемы, доступных нам, нейроматрицам ДНК.

Робичек сдался:

— О'кей. Что вы хотите мне сказать, Джо-Джейн?

— То, что я хочу сказать, укладывается в несколько фраз. Нам давно известно, что Мари находится в Квебеке. Но мы ждали так долго, что теперь уже стало слишком поздно. Вот что я хотела бы сказать моим разработчикам. Это неотложное дело. Вот-вот разразится катаклизм, а мы продолжаем действовать как ни в чем не бывало, надеясь, что все это не слишком нарушит планы на субботний вечер.

— Мы сделали, что смогли, уверяю вас.

Машина презрительно зажужжала.

Позже, когда наступило утро, Робичек связался с «Cygnus Dei». Судно собиралось прибыть в Галифакс в конце недели, как и было условлено. Робичек предупредил пассажиров о небольшом изменении в программе встречи: за ними приедет только Сторм, потому что Шелл-Си и Альтаира должны в экстренном порядке разработать новые биоцифровые программы вместе с бандой своих дружков с седьмого этажа.

Робичек направился к выходу из мастерской. Он обосновался здесь после того, как разместил Торопа в собственной комнате. Мастерская была чем-то вроде чулана, свалки, где скопились пятнадцать поколений различных деталей для электронных устройств и микрокомпьютеров. Ложе Робичека находилось в глубине, у стены. Он спал на хлопчатобумажном матрасе. А Джо-Джейн установили на металлическом шкафу, в ногах Вакса.

Он уже перешагнул порог, когда машина окликнула его:

— Наш раненый друг только что пришел в сознание. Вам стоит пойти к нему.

Робичек посмотрел на черный шар с серебристо-голубыми прожилками, которые светились в полутьме чулана. Это была исключительная машина, настоящее живое существо. Робичек чувствовал: еще несколько дней назад она ушла в себя, обращаясь к нему лишь для того, чтобы указать на совпадение тех или иных фактов и довести до его сведения два-три стратегически важных сообщения. Робичек сознавал, что причиной тому отчасти стало и его собственное поведение. Но мужчина также улавливал некие глубинные основания, скрытые за подобной цифровой меланхолией. Этой замечательной совокупностью мыслящих биотоков мало-помалу овладевало что-то вроде хронической депрессии плюс кое-что еще.

Робичек чувствовал, что потерял контроль над ситуацией. Он разработал «белый ящик» — компьютер классического типа, сконструированный гениальным образом и опирающийся на систему устройств, которые позволяли машине взаимодействовать с миром. Когда Джо-Джейн говорила о своих создателях, она фактически исключала Вакса из их числа и имела в виду лишь тех людей, которые в ближайшие дни прибудут в Галифакс.

У Робичека это не вызывало большого расстройства. Он знал, что подобная оценка в значительной степени имеет под собой веские основания. Инструкции, полученные им при поступлении на работу, были абсолютно точны: машина существует, она функционирует, она учится. Но она затрачивает слишком много времени и энергии на решение чисто технических проблем — выстраивание цепи питания или использование периферийных устройств. А нам хочется получить нечто вроде главного ядра — набор связанных воедино систем, которые будут играть роль органов зрения, слуха, речевого аппарата и т. д. Все это должно помещаться в стандартный корпус, который позволит освободить машину от лишнего груза. Вам предстоит сконструировать этот специализированный компьютер и протестировать его «нейроконтакты» с мозгом. В данном деле вам поможет доктор Ху Шенг, который занимается центрами обработки информации и затылочной долей головного мозга. Вот что сказал Робичеку малайзиец, который отвечал за набор персонала для острова Тао.

«Белый ящик» — это, с небольшими оговорками, симпатическая нервная система машины, ее система тактильных нервных окончаний, снабженная первичным набором органов восприятия.

Все остальное на самом деле было разработано еще до появления Робичека. Приехав на тайский остров с тридцатью долларами в кармане, Вакс сразу же наслушался историй о чудном исследовательском центре, действовавшем на северной оконечности Тао.

Машина страдала от меланхолии и депрессии. Каждый раз, когда она обращалась к Робичеку, их беседа протекала очень натянуто (иногда Джо-Джейн переходила к прямым оскорблениям). Так происходило потому, что одно только присутствие Вакса — того, кто сконструировал этот маленький «белый ящик», — каждую секунду напоминало ей, этой маленькой черной сфере, до какой степени она одинока. Джо-Джейн была оторвана от привычного, надежного мира на острове, от своих создателей и столкнулась с новым местом, где пятьдесят человек могли зверски растерзать друг друга прямо на улице, посреди ночи, в центре незнакомого ей города.

— Спасибо, Джо-Джейн, — сказал Робичек, прежде чем выйти из комнаты и тихо прикрыть за собой дверь.

Тороп услышал шаги. Они приближались. Раздался звук отпираемой задвижки, дверь открылась.

В дверном проеме появился высокий тип. Наголо бритый голубоглазый блондин. В чертах его лица и телосложении было что-то славянское, европейское, но походка и слегка развязная манера поведения выдавали в нем североамериканца. Мужчина прекрасно ориентировался в помещении. Он настолько по-свойски чувствовал себя в комнате, что, когда подошел к окну, чтобы поднять шторы, и к книжному шкафу, чтобы поставить на место две-три книги, Тороп сразу же понял, что имеет дело с жильцом этого дома, с человеком, часто бывающим в этой спальне.

Мужчина ничего не сказал. Он взял стул, уселся на него и уставился на Торопа, который только что вернулся в мир живых людей.

Тот повернул голову и тоже стал смотреть на него.

Татуировка в виде электронного чипа красовалась в верхней части его лба, волосы вокруг были выстрижены. Какой-то хакер. Американец со славянскими корнями. Это мог быть только представитель русской мафии.

Тороп подумал: это можно назвать почти что везением. Он оказался у своего нанимателя, если только речь не шла о каком-нибудь клане, конкурирующем с транснациональным тандемом Кочев — Горский. Впрочем, конкуренты конечно же не стали бы так старательно лечить его, а наверняка лишь постарались бы спасти от смерти, чтобы как следует допросить…

— Как вам удалось меня найти? Что случилось с доктором Ньютоном? Есть ли у вас новости от нашего общего нанимателя?

Его голос звучал непривычно даже для его собственных ушей. Зловонный дух изо рта сопровождал каждое слово. Тороп сморщил нос.

Мужчина продолжал молча разглядывать его, а затем загадочно улыбнулся:

— У нас с вами нет никакого общего нанимателя: по крайней мере ничто пока не указывает на это. Но действительно может получиться так, что в ближайшие дни ситуация изменится.

Тороп удивленно приподнял брови. Он со смущением понял, что ошибся. Он вовсе не у русской мафии. Он находится не у нанимателей, но этот парень полагает, что в скором времени положение дел может принять иной оборот…

— Хорошо, давайте сыграем в угадайку. Предположим, вы — кролик Роджер, а я — беглец из Мультяшного города…

Парень скупо усмехнулся:

— Сейчас у меня нет времени все вам объяснять. Я проверю вашу моторику и, если вы можете ходить, поведу в то место, где вас допросят. Если все сложится удачно, вы сумеете узнать больше.

Тороп прекрасно понимал, что у него не было выбора.

Парень провел над ним целую кучу медицинских тестов.

— Кстати, здесь люди зовут меня Ваксом.

Тороп ничего не ответил.

— Нам пришлось заменить кисть вашей руки. За исключением большого пальца, который частично удалось спасти. Ваши ожоги находятся в стадии излечения, пересаженная кожа прижилась хорошо. Через две недели почти ничего не будет заметно. А до тех пор старайтесь не тереть спину мочалкой из металлической проволоки.

— Я соглашаюсь на это, только когда в компании с нимфеткой в костюмчике из черной кожи, — сипло ответил Тороп.

— Медицинский запрет распространяется и на подобные формы извращений, — равнодушно ответил высокий плешивый тип.

Тороп сел на кровати. На самом деле, когда речь зашла о том, чтобы держаться прямо, он почувствовал, как далек от физической формы спортсмена-олимпийца. Парень подошел к нему, чтобы поддержать и помочь пройти несколько метров. У Торопа не хватило ни физических сил, ни присутствия духа отказаться от помощи.

Покинув спальню, он попал в просторную мастерскую размером с две-три квартиры. Карликовые деревья, множество зеленых растений и огромная стеклянная труба, внутри которой была воссоздана маленькая экваториальная экосистема. Две гигантские черные змеи свивались там в роскошные, причудливые кольца.