Старс Unique - Алекс Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Бей, — потребовал Федор и Боргос вздрогнул всем телом. Гигант попятился чуть в сторону, виновато глядя на что-то невероятное перед собой. — Бей! — рявкнул Федор, заставляя испуганно согнуться четырехметрового монстра. — Я не обязан ждать, давай!
Боргос заорал и ударил. Отчаянный, неумелый, лишенный воли удар. Он вскользь коснулся виска Федора, не сумев даже качнуть голову Боевого Монстра. Мой друг шагнул вперед и Боргос свалился на колени. Его губы медленно шевелились, он молил о пощаде.
— Этот город. Теперь наш! — заорал Федор, а его крик подхватили обезумевшие от страха солдаты.
Кулак Боевого Монстра ударил быстрее, чем я смог заметить. Первый удар показался детской оплеухой, насмешкой, по сравнению со вторым. В этот Федор действительно вложился. Боргоса стерло. Смахнуло ладонью со страниц истории, не оставив даже мокрого места. Гигант исчез, превратившись в красную пыль. Добберквит свалился со своего стула на пол, а мы с Мелом рассмеялись в голос.
— Я зря беспокоился, — кивнул Гриша вернувшемся Федору. — Вы тут все чертовы монстры. Я правильно понимаю, что ты даже не использовал навыки?
— Какие тут навыки. Я даже первым ударом промахнулся, потому что бил без использования пассивы на рукопашный бой. Но в итоге неплохо получилось. Первый ключ заработан. Кир, ты следующий?
Твой выход, Зеркальный! Я согласно кивнул и подошел к дверям с изображениями Меча и Солнца. Уже знакомый нам «бой с боссом». Ничего сложного не будет, пока Гриша может накладывать чары, Зеркальный или Лучезарный брать под контроль Двойника.
Арена Колизея. Как предсказуемо. Ревущая толпа, тысячи зрителей и подвыпивший Цезарь, мутным взором пытающимся рассмотреть бойцов на арене. Против меня выставляли чемпиона арены, закованного в шипастую броню и еще тигра со львом, каждый из которых был почти вдвое больше нормального животного размера. Думаете, это хоть какую-то роль сыграло?
Правильно.
— Власть Теней: Разрушение физической оболочки. Движение Тьмы номер Два: Плетение.
Широкие темные линии разделили песок Колизея. Я, к сожалению, не понял, что именно произошло, но тигра, льва и чемпиона разрезало надвое. Тонким, филигранным, хирургическим разрезом. Одно движение и все — они перестали существовать.
Цезарь аж в кресле подскочил, побежал к балкону, опасно наклоняясь вперед, и стал кричать, что желает как можно ближе рассмотреть такого умелого бойца, как я. Жаль, не судьба тебе увидеть Золотого Кира, бесполезный непись. Ключ у меня в руках, а это значит, что пора возвращаться.
— Господин Добберквит, запускайте лифт, — подбодрил я пришельца.
— Меня уничтожат. Лишат премий. Выгонят взашей, — сетовал длиннорукий, забираясь на свое место. — Откуда вы такие пришли? Уродливые обманщики!
В этот раз я оставил пришельца без комментариев, отправляясь к столу и занимая место рядом с друзьями. Они как раз заказали несколько диковинных пицц и мне не терпелось попробовать одну, фиолетового цвета с ядерно-зелеными шариками сверху и синим соусом.
— Мы на третьем этаже, — с мольбой в голосе прошептал пришелец. — Ожидайте завершение генерации.
*Тематика выбрана: Особняк Секретов.
Пожалуйста, выбирайте игрока и комнату.*
— Хм, — задумчиво протянул Гриша. И было в этом его «хм» что-то неприятное. — Глядите-ка. Ни одной боевой комнаты.
— Ага, ну это нормально, — Мел вновь превратился во всезнающего придурка. — Не хотел вам заранее говорить. Мирэйн — это не только боевой данж. Тут еще куча всякой ерунды происходит, но опасность никогда не исчезает. Будьте очень осторожны!
— Совет может дашь? — Гриша поднялся с места. Он что, собирался идти первым?
— Особняк Секретов, подсказка в названии и пиктограммах. Тебе туда, — он указал на дверь, украшенную Книгой и Песочными часами.
— Попробуем, — кивнул Гриша.
— Эй, может я лучше?
— Нет, Кир. Ты еще не понял? Мел знает все начальные этажи. Он тут был кучу раз и просто смотрит как хорошо мы справляемся с испытаниями. Он согласился идти сюда только после того, как согласился я. И сейчас он толкает меня в сторону испытания, где главной характеристикой будет Интеллект. Не так уж и сложно понять, что меня ждет.
— Мел? — Вандал не собирался отвечать, он пытался скрыть дрожь в ладонях и уставился на то место, где вот-вот должен был появиться экран. — Мел, ответишь?
— Да, он прав. Но не во всем. Испытания-то я многие знаю. Но это вовсе не значит, что я знаю правильные ответы. Смекаешь, о чем я?
— Пока нет.
— Ну тогда внимательно смотри на экран, черт бы тебя подрал, — огрызнулся Мел, как если бы я был надоедливой барышней, мешавшей смотреть ему сериал.
Гриша подтвердил выбор и оказался в комнате дорого украшенного особняка, где группа людей столпилась в одном месте. Их было десять человек. Специально для нас, Гриша прочитал системное сообщение, появившееся у него перед глазами:
— Внутри этой комнаты находится убийца. Вычислите его за двадцать минут.
— Вы правда так считаете, господин сыщик? — розоволицый толстяк отделился от группы зевак и подошел к Грише.
— Это что, шутка? — посмотрел я на Мела. — Это же детективный квест какой-то.
— Ага, не мешай. Хочу посмотреть, как наш гений с этим справится. Надеюсь, ему это под силу. Самый сложный этаж этот, — Мел ерзал на стуле, едва находя себе место.
Черт, Гриша. Надеюсь ты достаточно умен, чтобы справиться с этим!
Глава 22. Элементарно
*Оставшееся время: 19 минут.*
Застенчивый мужчина сгорбился и опустил глаза, с интересом стервятника рассматривая собственные грязные ботинки. Его одежда в целом была интересного покроя, но совсем неуместная. В особняке проходил благотворительный вечер для самых именитых гостей, а он позволил себе явится в такой вот обуви и плаще, в котором, судя по всему, успел поваляться в паре-другой грязных канав. Прическа растрепана, губы синие, как у мертвяка и только цепкий взгляд, спрятавшийся от всего мира за стеклами элегантных дорогих очков позволял поверить в его историю.
— Вам холодно? — фрейлина госпожи Ветровой подошла к столу, где ее ожидал именитый сыщик, назвавшийся попросту Григорием. Она с пристрастием оценивала внешний вид незнакомого человека, впрочем как и все остальные гости. И не считала чем-то неуместным задать вопрос о его вечно трясущейся
