Карма. Том 2 - Ольга Громыко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Не лети этим рейсом, – сказал Хрущаку Эдуард, подловив его в пустынном коридоре. – И другим посоветуй – пусть подождут следующего».
«Почему?»
«Да что-то у меня дурное предчувствие», – замначальника базы нервно промокнул лоб, и Хрущак заметил, что за последнее время у Эдуарда значительно прибавилось седины.
На предчувствие можно свалить что угодно, а Хрущак был не на такой короткой ноге с замначальника, чтобы продолжать расспросы. Но Эдуард – хороший мужик, не раз утрясавший конфликты между строптивым бригадиром и высшим руководством, поэтому к его словам стоило прислушаться.
Впрочем, Хрущак в любом случае пренебрег бы «Першероном» – на Сокко очень кстати занесло «Белую шаланду». Майкл Бриннер, традиционно ввязавшийся во что-то рисковое и жутко этим довольный, решил совместить приятное с полезным и скакнуть по непредсказуемому маршруту, а заодно навестить старого приятеля. Ну и, раз случилась такая оказия, подбросить его до ближайшей станции. Три дня в компании хорошего друга-букмекера и двух ящиков келлинианского рома, йо-хо-хо!
– Отцу он привез только один, – припомнил Кай.
– Да, – смущенно подтвердил Лизин отец. – Было дело…
«Эти мерзавцы нас натурально огыр… огур… обыграбили! – старательно ворочал Хрущак заплетающимся языком. – Как проклятущие пыр… пер… пидараты!»
Майкл утешительно подлил ему еще.
«А давай тогда и мы их ограбим!» – предложил он, уже тоже в стельку пьяный, но с более качественным автопилотом.
«Как Гобин Руды?!» – воинственно уточнил Хрущак.
«Однозначно!»
Утром Гобин Руды протрезвели и обстрадались, но преступный замысел засел глубоко в мозгу и продолжал его грызть. Если у «Галафьючерс» хватило совести ограбить вдов, сирот и калек, то почему рлагородные базбойники стыдятся вернуть беднягам украденное?!
– А все-таки зря ты не пьешь! – Молли ткнула Кая давно опустевшей банкой. – Под это дело самые гениальные идеи рождаются!
– Мне хватает того, – с чувством сказал киборг, – что пьют остальные.
Один из техников, работавших над загадочным устройством вместе с Хрущаком, подошел и показал ему какие-то данные на приборе. Хрущак одобрительно кивнул и продолжил рассказ:
– Короче, мы решили, что предчувствиям Эдуарда надо доверять. Договориться с кобайкерами удалось подозрительно легко…
Вокруг обиженно заворчали – мол, ты нас недооцениваешь, за благое дело мы кому угодно глотки порвем! Ну и хорошенько развлечемся в процессе.
– …и мы вернулись на Сокко. Ну, близко подлетать, конечно, не стали, чтобы нас не засекли радарами, но и транспортнику перед гиперпрыжком надо отойти подальше от астероида. Я знал куда, но пока удалось всех собрать и привести на место, прошло слишком много времени. Я думал, что «Першерон» успел ускакать – и, честно признаться, втайне даже обрадовался, – но оказалось, что после планового разгона он почему-то остановился и молча завис в космосе. Словно ждал нас.
Кобайкеры, которым обещали увлекательную погоню со стрельбой, разочарованно ворчали, но Хрущак настаивал: ограбление должно быть максимально вежливым и комфортабельным! В конце даже можно извиниться и пожелать хорошего дня.
«Эй, на „Першероне“, сдавайтесь! Мы пираты, грабить вас будем! Извините».
«Ну наконец-то!»
Майкл Бриннер сразу сказал: «Что-то тут нечисто!» С другой стороны, разворачиваться и убегать просто потому, что «Першерон» не оказывает сопротивления, как-то глупо. Может, у него движок сломался и вот-вот рванет, поэтому команда уже даже пиратам рада. Или тоже жаждет насолить «Галафьючерс».
Стандартный экипаж транспортника составлял шесть человек. Столько же «пиратов» отправилось на абордаж на «Белой шаланде» с предусмотрительно закрашенным названием. Кобайки подозрительно слетелись поближе, готовые, чуть что, выручать своих с боем.
Майкл пошел с абордажниками, Хрущак остался изнывать за штурвалом – кто-нибудь из экипажа «Першерона» мог опознать его, несмотря на скафандр и затемненный шлем. Уж слишком характерные манеры, его в любой толпе издалека видно!
– И вот, значицца, заходим мы, осматриваемся, – по праву очевидца завладел вниманием слушателей Пивной Алекс, – и смекаем, что ошиблись шлюзом – тут не пираты нужны, а старьевщики! Ваще все подчистую выметено, даже половина световых панелей сковырнута. Экипаж по стенкам жмется, морды такие же удивленные, и только капитан давит лыбу и эдак интимно, с подмигиванием, сует мне какую-то коробочку. «Это, – спрашиваю, – чего?» А он: «Как договаривались!» А я ему: «Об чем?» Тут он че-то сбледнул и коробочку назад тянет, а я не пускаю.
Натан уважительно покосился на массивные ручищи кобайкера. В такие что попало – то пропало, и капитан, сообразив это, отскочил и выхватил бластер.
– Всех, кричит, порешу! – В исполнении Пивного Алекса истеричный дискант капитана звучал особенно комично. – Ну, мы ему тоже свои цацки показали, экипаж совсем по стеночкам сполз – у меня аще винчестер тыща девятьсот тридцать второго года, медвежьей дробью лупит, а разлет такой, что вместо прицела компас ставить можно! Спокуха, говорю, расслабьтесь, ребята! «Галафьючерс» ваш героизм все равно не оценит, так что давайте мы быренько и со всем уважением вас грабанем и отчалим! Экипаж вроде не возражал, но тут этот говнюк прикиньте, что делает – хватает за шею своего же дока, хлипкий такой парнишка, втыкает бластер ему в кадык и орет, что если мы сейчас же не уберемся, то он ему бошку снесет!
– А вам-то че с того? – удивилась Молли. – Пусть сносит, если хочет!
– Во-во, я так ему и сказал! – Пивной Алекс покосился на кого-то из соратников и смущенно добавил: – Не, ну жалко, конечно, пацана, у него еще вся жизнь впереди была… Но мы как бы пираты, а не супергерои, нам проще в обоих шмальнуть!
– И вы шмальнули? – с замиранием уточнила Иветта.
– Пусть бы только попробовал! – мрачно пригрозил Алексу молодой кобайкер – не такой уж и хлипкий, просто все познается в сравнении. – Пришлось самому выкручиваться, у меня же синий пояс по дзюдо, чего этот тип не ожидал и нечаянно всадил заряд себе в живот. Я честно пытался его спасти, но где там – сквозная дыра в печени, массированное кровотечение…
– Да ладно тебе, док, не бурчи! – хлопнул его по плечу ближайший сосед. – Мы же извинились, даже вон какую крутую шмотку тебе подогнали!
Яркий кобайкерский скафандр вместо залитого кровью халата и правда был парню к лицу, которое оставалось весьма скептическим. Новый капитан, внезапно назначенный руководством на головной базе, команде сразу не понравился – вроде и не самодурствует, но смотрит на подчиненных, как на неодушевленные предметы. Видимо, заранее готовился пустить их в расход и остаться единственным выжившим свидетелем пиратских злодеяний. Корабельный врач, самый молодой и горячий член экипажа, невзлюбил противного капитана больше всех – по пути к Сокко отвечал ему сухо и коротко, затягивал с выполнением устных приказов и цеплялся к каждой строке
