Полночная разбойница - Марлен Сьюзон

– Да уж, могу себе представить, – с иронией заметила Дэниела, – твоя репутация действительна будет погублена. Сам Морган Парнелл наконец решил жениться и получил отказ от какой-то Дэниелы Уинслоу.

Она отвернулась и попыталась вывернуться из его рук.

– Но ты забываешь об одном, – тихо продолжила она уже серьезно. – Женившись на женщине с такой репутацией, как у меня, ты навсегда простишься со своими планами. Король никогда не одобрит твой выбор.

Морган взмахнул рукой, словно отметая последний довод, как несущественный. Какое ему дело до короля и его милостей, сейчас решался гораздо более важный для него вопрос, ибо без Дэниелы он уже не представлял себе своей жизни.

– Послушай меня, Дэниела! – взмолился он, не зная, какие еще аргументы привести, чтобы переломить упрямство этой гордой, независимой и такой ранимой девушки. – Ты сегодня спасла мне жизнь. И теперь самое меньшее, что я могу сделать, – это просить тебя разделить ее со мной.

– Черт возьми, Морган! – Дэниела уже чуть не кричала, в ее голосе звенели слезы. – Я не позволю тебе ломать свою жизнь и жениться на мне из благодарности!

– Благодарности! – в свою очередь завопил Морган. – Ад и сто чертей! Кто говорит здесь о благодарности! Я хочу жениться на тебе по одной-единственной причине – потому что люблю тебя! Пойми, я никогда никого так не любил, потому что я только теперь понял, что ты единственная женщина, с которой я хочу прожить всю свою жизнь и которую хочу видеть матерью моих детей. Наших детей.

Дэниела молча, в изумлении смотрела на него. Этих слов она ждала так долго и почти не верила в то, что он когда-нибудь их произнесет.

– Ты любишь меня? – недоверчиво переспросила она. – Но почему же ты никогда мне этого раньше не говорил?

Морган чуть опешил от ее вопроса, но потом ответил уже более спокойно:

– Понимаешь, когда человек никогда раньше не любил, ему требуется время, чтобы осознать свои чувства. Это все равно как лихорадка. Ты понимаешь, что чувствуешь себя как-то не так, но не сразу догадываешься, что с тобой происходит.

– Ты сравниваешь любовь ко мне с лихорадкой? – фыркнула Дэниела. – Неужели я вызываю в тебе столь болезненные чувства?

– Ты вызываешь во мне самые прекрасные и восхитительные чувства, любимая. Ты просто сама не знаешь, какая ты удивительная женщина! Ты ведь создана для любви!

Дэниела хотела было возразить; ей на память сразу пришли многочисленные насмешки, которыми ее осыпали брат и сестры. Но Морган не позволил ей произнести ни слова.

Он вновь прижал ее к себе и поцеловал, вложив в этот поцелуй столько любви и нежности, что Дэниела поверила ему сразу и безоговорочно. Он не лукавил, он и вправду видел ее такой. И Дэниела забыла обо всем на свете, растворившись в этом новом, упоительном ощущении, – она впервые почувствовала себя любимой и желанной.

Неожиданно Морган отстранился. Дэниела открыла глаза и увидела, что по его лицу пробежала тень, а во взгляде мелькнула тревога. И она почувствовала эту тревогу так, будто сама переживала ее.

– Что с тобой? – спросила она обеспокоено.

– Ты ведь так мне и не сказала, Дэниела, ты-то сама меня любишь?

Девушка счастливо улыбнулась.

– Люблю. Очень. Больше жизни! – Казалось, у Моргана от этих слов гора свалилась с плеч. Он вновь повеселел.

– Так, значит, ты выйдешь за меня замуж? – уверенным тоном произнес он, и это было скорее утверждение, чем вопрос.

Ах, как хотелось Дэниеле ответить «да!», но она молчала, только грустно посмотрела на Моргана.

Тот вновь заволновался:

– Дэниела!

Девушка в ответ отрицательно покачала головой.

– Ты забыл, какая у меня репутация в свете! Я не могу войти в твою семью, как бы мне этого ни хотелось. Подумай о своем брате и его жене! Я-то ведь знаю, как Джером ревностно относится к репутации женщины. Подумай, какие сплетни поползут по Лондону! Ах, ты просто еще не знаешь, что это такое – слышать со всех сторон злобный шепот, едва только войдешь в гостиную!

– Меня не испугают какие-то там сплетни. Да и потом, все это случилось так давно! Все и думать об этом забыли.

– Пока я сижу тихо у себя в поместье, да, но стоит мне стать твоей женой... «Вы только подумайте! Женой самого лорда Парнелла!» – очень похоже передразнила Дэниела одну известную лондонскую сплетницу, – как они тут же вытащат на свет ту старую историю, отряхнут с нее пыль и начнут размахивать ею направо и налево. Люди злопамятны. Такого мне никогда не простят!

Морган понимал, что она права, но хотел ее успокоить.

– Ты ведь не виновата! А потому можешь гордо держать свою милую головку. Зло было причинено тебе.

– Только ты да Шарлотта так считаете – Ригсби очень ловко убедил всех в обратном.

– Мерзавец! – пробормотал Морган. – Ведь ты была тогда совсем девочкой.

– Да. Мне тогда только исполнилось семнадцать, и я еще не чувствовала себя вполне взрослой. Представь себе: этакий гадкий утенок, худющая, длинная, неуклюжая; надо мной смеялись и не всегда скрывали это от меня. И когда Ригсби, которого многие считали завидным женихом, начал оказывать мне знаки внимания, я была очень польщена.

В голосе Дэниелы звучала боль, и Морган покрепче обнял ее, словно пытаясь защитить от тяжелых воспоминаний.

– Даже Бэзил был доволен – не за меня, конечно. Ригсби был завсегдатаем кружка Тони Дентона, и Бэзил надеялся проникнуть туда с его помощью.

– Так вот почему он так охотно поверил Ригсби, а не тебе!

Морган снова поцеловал Дэниелу и ласково прошептал:

– Забудь Бэзила. Забудь Ригсби. Они остались в прошлом, а нас с тобой ждет будущее, восхитительное будущее вместе! Вот увидишь! У нас все будет иначе. Мы поженимся, и наше счастье будет зависеть только от нас двоих!

Но Дэниела понимала, что за это будущее Моргану придется заплатить слишком высокую цену. Он должен будет распроститься со своей мечтой. Она не могла принять такую жертву, она уже все решила. Но как же больно произносить слова, от которых у самой разрывается сердце.

– Я не могу выйти за тебя, – тихо сказала Дэниела, отводя взгляд.

– Не можешь? Или не хочешь? – Морган смотрел на нее так, будто не верил ни одному ее слову. – Но почему? Только не говори опять, что все дело в твоей репутации. Это полная чепуха!

– Это не чепуха, – настаивала девушка. – Ты сам говорил, что король воспользуется любым предлогом, чтобы отказать тебе, что у твоего кузена больше шансов, так как у него есть достойная жена и наследник, а тебя король считает вертопрахом и поверит, что ты остепенился, только тогда, когда ты женишься на какой-нибудь святоше. Так неужели ты думаешь, что твой брак с женщиной, известной в свете как развратная, легкомысленная дурочка – а именно такой Ригсби и его дружки постарались меня изобразить – склонит чашу весов в твою сторону?