Волхв - Атилла

— Вот-вот, — слабо улыбнулся Тихомир. — А я ее сейчас вылечу. Встанет, конечно, не сразу, любая болезнь уходит помаленьку, но, думаю, уже дня через два станет лучше, а через неделю ходить начнет.

— Хочешь сказать, что твое колдовство лучше истинной веры? — спросил чей-то гневный голос. — Взять его и на костер!

Буров повернул голову и увидел церковника, входящего в горницу, а вместе с ним трех дружинников.

— А вот и смерть пришла, — улыбнулся Тихомир. — Ты, мужик, не кручинься. Вылечу я твою жену, хоть ты меня и предал, тогда и решай, чья вера лучше: та, что убивать заставляет или та, что от смерти спасает.

— Тогда и решу, волхв, — мужик грубо сдернул его с лавки и бросил к ногам воинов. — Несите его, ходить он не может, я ему вчера ноги топором перебил…

Вечером Антону Петровичу после того, как он съел ужин, принесенный из кафе, стало плохо. То ли отвык от простой пищи, которые едят в городе обычные люди, то ли от нервного расстройства, а может и от того и другого. У него на лбу выступил холодный пот, затем такая сильная слабость подступила, что едва смог добраться до двери. Хорошо еще, что быстро достучался, а то обычно вертухаев часами ждать приходилось. Пришел прапорщик, минуты две не мог понять, чего он хочет, но когда Быков сунул ему спрятанную в срамном месте тысячу, понимание у него прорезалось, он ушел, а минут через пятнадцать пришла медсестра, посмотрела ему глаза, заставила высунуть язык, потом, недоуменно пожав плечами, сказала контроллеру, что больного надо отправлять в тюремную больницу.

Его повели по длинному коридору, в какой-то момент ему стало совсем плохо, и он упал в обморок. Дальше он плохо помнил, вроде как появился врач, сделал укол, потом несколько бесконвойников его перенесли в больничную палату, там ему поставили капельницу, но этого всего он уже не чувствовал. Его сознание уплыло в туманную даль и больше к нему не вернулось. Утром врач зафиксировал смерть от острой сердечной недостаточности, а паталогоанатом подтвердил диагноз. Родных, да и всех остальных эта смерть устраивала, поэтому никто никакого дополнительного расследования проводить не стали, уже к вечеру Быкова перевезли в городской морг, а к обеду следующего дня состоялись скромные похороны.

Через месяц прапорщик, принесший обед из кафе и добавивший в него желтого порошка, который передал ему шаман, купил своей дочери новую квартиру, а начальник СИЗО получил щедрое пожертвование в фонд ветеранов…

Берсев шел к терминатору и дрожал, несмотря на то, что мужик он был тертый, и многое видел, все равно от бывшего генерала его бросало в дрожь. Тремор рук был такой, что пришлось держать их в карманах. И самое непонятное было в том, что терминатору он не мог ничего сделать, на астральном плане этого страшного человека окружала настолько мощная защита, что ее практически невозможно было пробить, но страшило даже не столько это, а то, что его новый хозяин был заражен огромной сущностью, которая его охраняла на тонком плане. Именно из-за нее ему было отвратительно плохо. Впервые за всю свою жизнь он встретился с противником, который оказался намного сильнее его. К тому же терминатор был таким же хищником, как и сущность, которой он служил. Шаман почти сразу понял, что перед ним сила темная, мощная, которую ему не победить, и терминатор уже не человек, поскольку сросся со своей сущностью, стал ее продолжением.

Вызов к терминатору застал шамана в тот момент, когда он очередной раз пытался достать олигарха, фото которого ему показал генерал. У него ничего не получалось, у бизнесмена имелась защита, причем поставленная кем-то из светлых магов. Защита была прочной, многослойной, и практически непробиваемой, она просто отталкивала энергию Берсева, как отталкивает свет тьму.

Генерал сидел в кабинете Быкова и пил коньяк, тот самый, ненастоящий.

— Вызывали? — спросил шаман от двери.

— Вызывал, — махнул рукой генерал — Проходи, говорить будем.

— А о чем? — осторожно спросил Берсев, садясь и пряча трясущиеся руки под стол.

— О деле, — терминатор налил себе еще одну рюмку. — В принципе, дела наши идут хорошо. Быков своевременно умер, за что мы тебе благодарны. Вот она наша благодарность… — отставной генерал вытащил пухлый конверт и положил его перед шаманом. — Здесь хватит и расплатиться с исполнителем, и самому на хлеб с маслом и икоркой останется. Вопрос с собственностью Антоши решен, родные продали нам его акции по умеренной цене, и комбинат теперь полностью наш.

— Спасибо, — шаман судорожно схватил конверт и сунул его в портфель. — То есть, все хорошо?

— Да не совсем, — ухмыльнулся терминатор. — Хочу спросить, что за игры ты затеял за нашей спиной?

— Вы это о чем? — насторожился шаман. — Вроде ничего такого не делал, не устраивал, сидел тихо, дышал через раз…

— А зачем наемников послал без моего разрешения, чтобы странника укокошить? — укоризненно проговорил генерал. — Ужели ты не знаешь, что у нас не принято без ведома начальства такие шаги предпринимать. Вроде не мальчик и служил в солидной конторе, а вот на тебе, не ожидал…

— Я прошу прощения, но это была последняя воля Быкова, — взволновался Берсев, ему вдруг стало страшно, он почувствовал, как сущность над головой генерала выбросила в его сторону темные щупальца, они врезались в его защиту и остановились, ему даже показалось, что она недовольно заворчала. — Антон Петрович позвонил мне из тюрьмы и потребовал, чтобы я убрал странника, так как он почему-то решил, что именно из-за него попал в тюрьму.

— В какой-то мере это так и есть, — протянул терминатор. — Если бы Берсев не продал моим друзьям пакет акций Груздева, я бы здесь не появился. Правда, имеется еще одна причина моего здесь появления — сам странник. У нас были с ним дела в прошлом, и одно из них оказалось незаконченным, поэтому прошу учесть, что любые поползновения в его сторону в дальнейшем я буду считать оскорблением своей чести и достоинства. Так понятно?

— Вполне, — закивал шаман. — Без вашего разрешения странника не трогать.

— Вот именно, — взглянул мрачно на него генерал. — А теперь будь любезен дорогой шаман, расскажи, что там у вас произошло.

— Плохо получилось, — вздохнул Берсев. — Четверо трехсотых из восьми хорошо подготовленных бойцов, два довольно тяжелых двухсотых, причем сам объект никто даже не видел, сработали ловушки, которые он поставил в лесу на тропинках.

— Молодец, странник! — довольно рассмеялся генерал. — Все-таки хорошая у нас школа, хоть и в отставке майор, а по прежнему силен. Ты раненым ребятам заплатил?