Алек (ЛП) - Кейси Л. А.

Бедная девочка.

— Они поймут, мы были со Штормом.

— Ты была со ним с десяти утра.

Я пожала плечами.

— И что? Десять дней назад в него стреляли, оставь его в покое. Он еще не пришел в форму, поэтому все еще в ветлечебнице.

Эйдин заворчала.

— Он пользуется своим положением, я тебе говорю! Я видела, как он сидел, но, когда ты посмотрела на него, он быстренько улегся и начал жалобно скулить, пытаясь вызвать сочувствие. И кстати, в этой клинике, он с легкостью набрал почти пять килограмм.

Я рассмеялась.

— Ты сходишь с ума.

Эйдин как всегда была им недовольна, это заставило меня улыбнуться.

Все вернулось на круги своя. Десять дней назад меня похитили, но сейчас по мне этого даже не было видно. Дядя Брэндон сказал «не беспокоиться» и что он сам «все уберет». Я понятия не имела, что он сделал с телами Марко, Тоби и Томаса, и не хотела ничего знать, так что меня устраивало держаться в неведении.

Первые несколько дней после инцидента я очень нервничала и почти не спала по ночам. Мой дядя и братья Слэйтеры посоветовали мне двигаться дальше, это я и пыталась сделать.

— Что что вытворяешь? — внезапно закричала Эйдин, изумленно уставившись на машину, которая нас подрезала. — Какого черта?

Я фыркнула и опустила перед собой козырек, чтобы взглянуть на свое лицо. Когда увидела свое отражение, поморщилась. Мне пришлось наложить пять швов на бровь, но это было ерундой по сравнению с отеком и синяками на лице. К счастью, уже почти ничего не болело, и выглядело гораздо хуже, чем казалось.

— Я превысила скорость почти на пятнадцать километров, это все еще медленно для тебя? — прокричала она.

Я хмыкнула и подняла козырек.

— Где, черт возьми, эти придурки получили свои права? — огрызнулась Эйдин.

Я прикусила губу, когда машина перед нами, сменила полосу движения, не включив сигнал поворота. Лицо Эйдин так покраснело, что мне показалось, будто ее голова сейчас взорвется. Я с весельем наблюдала, как она опустила окно и заорала:

— Спасибо за поворотник, задница!

Я не выдержала — буквально катаясь на своем месте от смеха.

— Это что, Гарда (прим. пер. — полиция Ирландии официально называется Гвардией — Garda Síochána na hÉireann — «Гвардия Покоя Ирландии», в обиходной речи «garda» — «гарда») позади нас? — пробормотала Эйдин, проверяя зеркала. — Черт, это Гарда!

Я услышала сирену и засмеялась сильнее.

Нас точно арестуют.

— Кила задери платье! — зашипела Эйдин, съезжая на обочину.

Я уставилась на нее и спросила:

— Прости?

Она не сводила глаз с зеркала заднего вида, пока расстегивала несколько верхних пуговиц на своей блузке.

— Там двое полицейских, и они мужики. Я немного приоткрою сиськи, а ты свои ноги. Задери. Вверх. Свое. Платье!

— Ты меня разыгрываешь?!

Она метнула взгляд в мою сторону.

— Похоже, что я шучу?

Нет, не похоже, и это меня пугает.

— О Боже мой! — сорвалась я.

Господи, прости меня.

Немного подвернув платье, я открыла свои ноги. Затем посмотрела вперед и подпрыгнула от неожиданности, когда в окно со стороны Эйдин постучали.

— Добрый день, сэр, могу я вам чем-нибудь помочь?

— Хм... ну… вы знаете, с какой скоростью ехали?

— Нет, сэр.

Взглянув на нее, я заметила, как она выпячивала свои сиськи.

Чертова шлюха.

— Вы превысили скорость почти на четырнадцать километров.

Шестнадцать.

— Ох, мне очень жаль, сэр. Я даже не догадывалась.

Я посмотрела в свое окно, когда другой полицейский прошел мимо и проверил налоговые и страховые карточки на лобовом стекле. Он вернулся к моему окну, затем замедлился и посмотрел на мои ноги.

Я взглянула на него и улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ и кивнул.

Черт возьми, я тоже шлюха.

— На первый раз я отпущу вас с предупреждением.

— О, благодарю вас, сэр.

— Приятного вечера, дамы.

Полицейские вернулись к своей машине, и Эйдин тронулась с места, придерживаясь скоростного ограничения.

— Я чувствую себя грязной! — сорвалась я.

Эйдин расхохоталась. — Не могу поверить, что это сработало!

Я покачала головой, скрестив руки на груди, и молчала, пока мы не добрались до дома Слэйтеров. Затем выскочили из машины и бегом направились к входной двери.

Прямо перед нами она распахнулась.

— Как раз, бл*дь, вовремя! — проревел Нико. — Я умираю от голода!

Я закатила глаза, когда мы прошли мимо него и двинулись по коридору.

— Я тут не при чем, виновата Кила.

Я ахнула, когда вошла на кухню.

— Я виновата? Это уже слишком. Кого остановили из-за превышения скорости? Ох точно, это же тебя, сучка!

Эйдин закатила глаза.

— Мы выбрались из этой ситуации меньше чем за пять минут.

Я уставилась на нее.

— Да, но рискуя потерять самоуважение!

— Каким образом вы могли потерять свое самоуважение? — спросил Райдер.

Я щелкнула пальцами.

— Я расскажу тебе как! Эйдин использовала наши тела, чтобы избежать штрафа за превышение скорости.

— Вы этого не сделали! — произнесла Брона, разразившись смехом.

Это было не смешно!

— Это было не так ужасно, как она это выставляет...

— Мое платье было задрано так высоко, что можно было увидеть мои трусики, и твои сиськи были выставлены на всеобщее обозрение.

— Есть ли вероятность, что кто-то сфотографировал…

— Черт возьми, Доминик, заткнись, — огрызнулась Брона на ухмыляющегося Нико.

— Все было не так уж плохо... кроме того, меня отпустили с предупреждением, это был успех.

Я закатила глаза, а затем почувствовала, как кто-то обнимает меня сзади.

— Привет, — прошептал мне на ухо Алек.

— Хэй, — улыбнулась я.

— Как там щенок?

Я засияла. — Замечательно. Доктор сказал, что мы сможем забрать его домой через три-четыре дня.

— Говорю тебе, эта собака притворяется, — заметила моя лучшая подруга.

— В него стреляли, Эйдин, дай ему отдохнуть, — ответил Кейн.

Я подошла к нему и дала ему пять.

— Спасибо тебе.

Эйдин уставилась на Кейна.

— Не вмешивайся в это, Герминатор.

Я улыбнулась, когда он зарычал от раздражения.

Последние две недели он болел, поэтому Эйдин называла его «Герминатор», он это ненавидел.

— Оставь его в покое, — нахмурилась Бранна и обняла Кейна.

Он ухмыльнулся и крепко обнял ее в ответ.

— Да, оставьте меня в покое.

Райдер посмотрел на него и покачал головой.

— Теперь, когда все в сборе, можно рассаживаться за столом, — произнесла Бранна.

— Хвала Иисусу! — выкрикнул Нико.

— Может, прекратишь? Ты каждые пять минут что-то ешь, ты не голоден.

Нико застонал.

— Перестань следить за тем, что и как часто я ем, это сводит меня с ума, женщина.

— Как чокнутого Марко? — спросила я.

— Не настолько, — ухмыльнулся Нико.

— Кила, — позвал меня Алек.

Я посмотрела на него и подошла ближе.

— Что?

— Привет, — улыбнулся он.

Я усмехнулась. — Хэй.

— У меня для тебя кое-что есть.

— Да?

Алек кивнул, потянулся к своему карману джинсов и достал маленькую черную коробочку.

— О Боже мой!

Он опустился на одно колено.

— О Боже мой!

Открыл коробочку, внутри лежало красивое бриллиантовое кольцо.

— О Боже мой!

Он улыбнулся.

— Тогда я не спросил тебя должным образом, поэтому на этот раз хочу сделать все правильно.

— О Боже мой!

— Кила Дейли, я люблю тебя! Я хочу провести остаток своей жизни, доказывая, как сильно я дорожу тобой. Только тобой. Поэтому можешь забыть про свой трах-список девушек, я не делюсь. Ты выйдешь за меня замуж, котенок?

Я рассмеялась.

Выйду ли я за него замуж?

— Черт возьми, да! — ответила я.

Алек надел обручальное кольцо на мой палец, и вокруг нас зазвучали поздравления. Он поднялся на ноги, взял мое лицо в свои руки и поцеловал так, что чуть не довел до потери сознания. Когда мы оторвались друг от друга, девчонки кинулись ко мне обниматься, а братья начали пожимать Алеку руку.