Тень Белого Тигра - Ксения Хан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но как раньше уже никогда не будет.
– Откуда вы знаете? – спросила Сон Йонг.
Она выглядела заметно лучше, чем Ли Хон помнил: порозовели щёки, заблестел взгляд. Ли Хон смотрел на неё, понимая, что боятся Йонг в столице не только из-за генерала Муна, смотрящего на всех ожившим хосином. У Сон Йонг совсем посветлели глаза и отливали бледно-голубым цветом, словно увидели вечные льды севера и навсегда их запомнили.
– Дорогая, у меня свои люди по всей стране, – осклабился Ли Хон, позволяя себе тон, которым с придворными и прислугой говорить не мог. Йонг хмыкнула, вскинула одну бровь. – Ладно, по всему Хансону. Могла бы и подыграть мне.
– Чунсок хорошо старается на посту капитана вашей стражи, – догадалась она. Ли Хон кивнул.
– Только не говори никому. Меня и так тут считают ненадежным правителем.
Уточнить, что имел в виду король, Йонг не успела: в тронный зал после громогласного объявления главного секретаря Кынчжона вошёл Нагиль.
– Генерал Мун! – поприветствовал его Ли Хон и распахнул руки, словно хотел обнять. Тот поклонился, прежде чем скромно улыбнуться ему в ответ.
– Слышал, вы скоро женитесь, ваше величество.
Радость Ли Хона тут же угасла.
– Не мог, что ли, с других слов начать разговор? – скривил он недовольную гримасу. – Как поживаете, ваше величество? Ничего, спасибо за заботу, генерал Мун. Слышал, вы разогнали всех японцев с суши, ваше величество. Так точно, генерал Мун, не без вашей скромной помощи.
– Ну, моя помощь была не такой уж скромной, – чуть смутившись, поправил Нагиль. Ли Хон ахнул в голос.
– Посмотрите-ка, какой ты теперь важный военачальник чосонской армии! – Он глянул на Йонг и хмыкнул: – Ты его хорошо воспитала, Сон Йонг.
– Ваше величество.
– Что? Я давно не видел своих друзей и знатно тут заскучал. Все дни просиживаю на троне, как будто мне больше ходить никуда не полагается.
– Тогда предлагаю вам отправиться со мной к Ульджину, – усмехнулся Нагиль, – нам в войске нужны ещё пара рук и голова такого мудрого человека, как вы.
Ли Хон фыркнул.
– Оставим разговоры о том, чему не дано случиться. Вы прибыли посмотреть на казнь Лю Соджоля? Она назначена на завтра.
Сон Йонг и Нагиль переглянулись, и по их растерянному виду Ли Хон понял, что дело не в казни. Он полагал, что Йонг захочет сама привести приговор в исполнение – или хотя бы отдать приказ палачу, раз уж именно сын советника Лю стал причиной смерти её учителя и подруги. Но похоже, о Лю Соджоле она больше не думала.
– Я бы поговорила с ним напоследок, – кивнула Йонг. Ли Хон заметил, как дёрнулась рука Нагиля: генерал протянул руку, чтобы взять её ладонь в свою, но остановился. В тронном зале на глазах вана Чосона нельзя было проявлять чувства. Ни сочувствия, ни жалости, ни гнева, ни радости. Только смирение и уважение к королю и закону.
Показывать любовь в тронном зале не полагалось. Испытывать любовь во дворце короля не разрешалось.
– Мы прибыли, чтобы просить у вас позволения, – сказал Нагиль и тут же склонил голову. – Прошу прощения, ваше величество.
– О чём таком ты хочешь меня просить, раз заранее извиняешься? – Ли Хон выпрямился на троне, сцепил пальцы рук.
– Нам… – заговорила Йонг, покосилась на генерала и запнулась. – Нет, мне нужны железо для оснастки кобуксона и пушки на корабли, их просто так не добыть сейчас. Одни люди предлагают продать их за определённую плату.
– И эти люди…
– Японские торговцы, ваше величество.
Ли Хон едва не задохнулся от смеси гнева и недоумения, что взорвались у него в голове и стекли в горло ядом. Он подбирал слова, пока Сон Йонг смотрела на него и молчала.
– Понимаю, не о таком союзе мы мечтали, ваше величество, – сказала она наконец. Ли Хон весь вспыхнул, от пяток до кончиков волос, стянутых на макушке в масляный узел.
– Тебе больше не у кого просить парусину? – выплюнул он. – Японские торговцы… Нет, я понимаю, не все в Японии рады действиям генерала Тоётоми, не все разделяют его цели. Но торговцы… Сон Йонг, я считал тебя умной.
Она опустила голову, и Ли Хон углядел в этом жесте вину. О нет.
– Ты уже согласилась, не так ли?
– Не я, – тут же ответила она и вжала голову в плечи, что разозлило Ли Хона ещё сильнее. Сон Йонг никогда его не боялась прежде. – Это генерал Хигюн. Сперва он предложил мне сделку, я не успела отказаться, и он решил, будто я согласна. Теперь у меня есть железо и пушки, но я должна отдать японской делегации кое-что после нашей победы.
– Зная этих ублюдков…
Придворный секретарь-летописец, записывающий за Ли Хоном каждый его вздох и каждое слово, процарапал пером лист ханджи – от удивления. Ли Хон откашлялся.
– Зная хитрость наших врагов и их земляков, я полагаю, что плата там соответствующая. Огромная. Не так ли?
– Нет, – замотала головой Сон Йонг. – Я не уверена, что это вообще такое.
– Поясни.
– Они просят священную реликвию из храма в Канагаве, которую японские пираты выкрали у них в прошлом веке, а у них забрали люди Чосона во время морских сражений на Медном море.
– И что же это? – Ли Хон почувствовал вспыхнувший в груди интерес: он не знал ни о каких реликвиях и мог сейчас понадеяться, что расплачиваться придётся ничего не значащей для него вещицей.
– Говорят, это драгоценный камень со дна Медного моря, ваше величество, – ответил за Сон Йонг Нагиль. – Святыня, хранящаяся на японских островах с древних времён.
– Драгоценный камень, – повторил Ли Хон.
– Жемчуг, – добавила Йонг.
– Жемчуг.
На осознание всего сказанного у Ли Хона ушло непозволительно много времени. Он вдохнул, медленно выдохнул. Может, он ослышался? Зачем каким-то японским торговцам какой-то жемчуг?
– Я никогда о таком не слышал, – нахмурился Ли Хон. Он приложил руку ко лбу, потёр кожу под повязкой. – И где он теперь?
– Мы не знаем, – ответила Йонг.
– Вы не знаете… – протянул Ли Хон. – Ерунда какая-то.
Йонг прикусила губу, Нагиль слабо кивнул. Ли Хон осмотрел зал, в котором никого, кроме них троих и секретаря, больше не было, и пожалел, что рядом нет чиновников и советников, которые принялись бы вопить во всё горло, чтобы отговорить короля от необдуманных поступков. Каких – он и сам ещё не знал.
– Должно быть, я с ума схожу, – вздохнул он. – Но давайте попробуем найти этот самый жемчуг. Чем бы там он ни был…
Йонг поклонилась Ли Хону так низко, что он пожалел, что согласился с ней.
– Обудаль, ваше величество!
– Дэ надаль, – ответил он ей в тон и хлопнул в ладони, прогоняя окатившее всех троих напряжение. – А теперь я удаляю вас из своего тронного зала, потому что должен решать дела государственной
