Госпожа Шестого Дома (СИ) - Эуреон Серебряный

Сорнтран отвесил еще один поклон.

— Скажи мне, ты ничего интересного не слышал про ту засаду по дороге в город? Бойцы ничего такого не обсуждали?

Сорнтран и правда прислушивался к разговорам бойцов. Узнал, что все думали, что Тар не бежал, а покинул Дом вместе с отрядом, направляющимся в Лирсик, и погиб во время обвала. Смерть Джеггреда тоже обсуждали: жрица Кияра часто развлекалась с ним, и наверняка его смерть ее огорчила — после возвращения она еще никого не звала в свои покои. Сорнтрана и тот факт, что он вернулся домой вместе с матроной — отдельно от остального отряда, как ни странно, почти не обсуждали. И про засаду тоже ничего услышать не удалось.

— Нет, госпожа. Если узнаю что-нибудь, сообщу Вам.

Она вдруг шагнула вперед, подняла руку, будто хотела коснуться. Агрессии и враждебности в этом движении он не почувствовал, и потому инстинктивного желания отстраниться не возникло. Но рука резко остановилась недалеко от лица Сорнтрана, сделала неопределенный жест. Кивнув, матрона повернулась и зашагала прочь. Сорнтран заметил двух молодых жриц, идущих в его сторону. Разумеется, при других не принято никого касаться без очень веских причин.

{37}

Сорнтран нечасто видел центральную площадь В’Аргешшара такой: навесы и палатки, украшенные пестрыми цветами и камнями, огромные столы, покрытые тяжелыми тканями — на них расставлены драгоценности самых разных форм и цветов: некоторые изображают неведомых птиц и зверей, на других — и вовсе непонятные символы и узоры. Над каждым столом висят сияющие шары — под их светом некоторые украшения блестят больше обычного, другие же нагляднее демонстрируют удивительные свойства металлов поглощать свет.

В драгоценностях Сорнтран не разбирался — понятия не имел, что считается красивым, а что — нет. Хотя владеть украшениями, конечно, хотел бы, ведь они символизируют определенный статус, и лишь немногие, тем более, из мужчин, имеют право их носить и могут их себе позволить.

Быстро посмотрев на витиеватые изделия, расставленные на ближайшем столе, Сорнтран подумал, что когда-нибудь украшения — и даже не простые, а зачарованные — у него обязательно будут. Пока же нужно позаботиться о том, чтобы это когда-нибудь наступило. А потому он больше смотрел не на все это великолепие, наверняка стоившее целое состояние, а вокруг. Когда в одном месте собираются знать города, простолюдины, да еще и всякий сброд неизвестно откуда, — не только дроу, но и всякие дворфы, гномы и прочие, — случиться может все, что угодно. И хотя за обеспечение безопасности на ярмарке ответственны воины Первого Дома и городская стража, Сорнтран на них не особо полагался.

Ксалант осматривал территорию сверху, ловко перепрыгивая с одного навеса на другой. Но полезной информации почти не выдавал: везде видел, как и ожидалось, очень много дроу обоих полов, а также некоторое количество дворфов и гномов и нескольких полуорков. Сорнтран и сам их видел.

Группу представителей Шестого Дома возглавляли три совсем юные жрицы, которых матрона Инстра велела сопровождать и при необходимости защищать. Рассматривая их обнаженные спины, Сорнтран думал, что хорошо, что платья на них черные и серебристые, а не, например, красные. Не станут слишком легкой мишенью в случае опасности. Еще разумнее было бы одеть их в хоть какую-нибудь броню. Конечно, у них наверняка есть защитные заклинания, но успеют ли они быстро среагировать при необходимости? Об этих жрицах и их возможностях он не знал ничего. Лишь имена — Ина, Умраэ и Миззрима.

За жрицами, отставая на пару шагов, следовала дюжина воинов — все в доспехах с символом Шестого Дома поверх блестящих парадных рубашек. Все оружие кроме арбалетов — в разукрашенных ножнах. Среди воинов ни одного, в ком можно заподозрить хоть каплю “неблагородной” крови. На общественные мероприятия принято отправлять самых видных членов Дома. Каждый раз оказываясь в такой группе, Сорнтран думал, что с происхождением и внешними данными ему все-таки повезло. Будь он похож на простолюдина, шансов дожить до нынешнего дня у него было бы в разы меньше. Правда, если он хочет добиться чего-то большего, потребуется больше, чем просто благородная внешность. Гораздо больше.

Дойдя почти до центра площади, молодые жрицы остановились, а вслед за ними — и весь отряд. Увидели знакомых женщин из Третьего Дома, подошли пообщаться. Одна из них, однако, быстро потеряла интерес к разговору и начала рассматривать украшения на соседнем столе и о чем-то спрашивать ювелира-полурослика.

Велев пауку не спускать глаз с женщин Дома и сообщать о любых признаках опасности, Сорнтран неспешно прошел в хвост отряда, по пути по возможности незаметно, но внимательно осмотрев соратников. Все держались как обычно, смотрели по сторонам, только молодой боец по имени Валас, кажется, немного нервничал. Илзтзыр и Корлак, чье присутствие в отряде немного напрягало Сорнтрана, будто нарочно не обращали никакого внимания ни на него, ни друг на друга, хоть и стояли рядом.

Замыкал группу дворф-ювелир в простой, но чистой и опрятной одежде: приличный вид рабов — тоже дело чести для Дома. Борода и волосы цвета меди заплетены в аккуратные косы, перевязанные серебристыми лентами, неизвестно откуда раздобытыми.

Близко к столам раб не подходил, но то и дело вытягивал шею, пытаясь рассмотреть экспонаты на них. А когда группа остановилась, в его движениях появилось что-то вроде нетерпения. Однако Сорнтран не был уверен, задумал ли дворф что-то глупое или же просто хотел поскорее посмотреть на другие экспонаты и нервничал из-за задержки.

— Это предупреждение ты услышишь только один раз, дворф: не пытайся делать глупости и позорить Дом, — сказал ему Сорнтран на всякий случай.

— В последние часы не произошло ничего такого, что повлияло бы на мои интеллектуальные способности, господин. А до этого глупым я точно не был, — раб безмятежно улыбнулся. — Я прекрасно знаю, что если попытаюсь бежать, в меня полетят арбалетные болты и магия. Даже если каким-то чудом никто из вас в меня не попадет, куда я денусь-то? Хотя, я бы мог, конечно, попытаться слиться с толпой. Если очень захочу, сойду же за одного из вас?

Воины, стоящие чуть впереди и хорошо их слышащие, захихикали. Сорнтран не улыбнулся.

— Твоя задача, дворф, не только найти инструменты, сырье и изделия, на которые действительно стоит потратить деньги, но и указать на мастеров, чьи работы заслуживают внимания. Тебе все понятно?

— Более чем понятно, господин. Ничего по-настоящему интересного из работ я пока не увидел. А вот инструменты… те, что на том столе, мне бы подошли!

Бросив взгляд на группу из Шестого Дома и убедившись, что двигаться с места никто пока не собирается, Сорнтран кивнул дворфу и подошел к столу, на который тот указывал. Дворф подбежал, стуча деревянной ногой.

На столе лежали какие-то стержни с острыми тонкими кончиками, небольшие металлические котлы, стеклянные круги разной толщины и прочие предметы, назначение которых было Сорнтрану совершенно непонятно. Глаза дворфа аж загорелись, когда он начал рассматривать все это вблизи. И вскоре с уверенностью заявил, что все это ему позарез нужно.

Поскольку Сорнтран ничего не смыслил в ювелирных инструментах и не собирался тратить время на выяснение чего бы то ни было, он просто заплатил запрошенные мелким, даже по меркам полуросликов, торговцем 80 золотых. И передал полученный от него мешок аж сияющему от счастья рабу. Мельком подумал, сможет ли тот использовать остроконечные стержни в качестве оружия и навредить ему или кому-либо другому. Решил, что серьезный урон этими штуками дворф вряд ли сможет нанести.

Еще раз взглянув на дворфа, Сорнтран сделал знак скауту, что стоял ближе всех к рабу: мол, приглядывай за ним. Скаут молча кивнул в ответ.

Сорнтран немного прошелся по окрестностям, стараясь не слишком раздражаться из-за шума. Громкие разговоры, смех, гул… и вдобавок ко всему — какая-то странная музыка, причем со всех сторон разная. Ближайший источник прямо перед глазами: под одним из навесов стола не было — на подушках сидели четверо музыкантов-дроу, трое мужчин и одна женщина. Один из мужчин бренчал на каком-то инструменте из дерева и с металлическими струнами, женщина подпевала, другие двое же, держа на коленях продолговатые деревянные инструменты с отверстиями, тихо переговаривались между собой. Все в пестрых тряпках и сами какие-то цветные — ни одного беловолосого.