Темный рыцарь Алкмаара - Алексей Чернов

Картина будущего боя ждала воплощения.

Он вышел из храма.

– Подожди! – окликнул его показавшийся незнакомым голос.

Дарган обернулся.

Из дверей выходил Джастин. Лицо его было бледным, губы дрожали. На щеке шелушилась и облетала бледными чешуйками кожа.

– Как ты? – зачем-то спросил Дарган.

– Все тело затекло. Меня всего иголками колет. И спина чешется… – пробормотал юноша.

– Я знаю, страшно умирать,– кивнул алкмаарец.

– Воскресать еще страшнее.

Глава 30

Наутро после битвы с проклятыми два странных всадника покинули Ниинорд. Один летел на север в земли Горных Кланов верхом на драконе.

Второй ехал на коне смерти по дороге на юго-восток в сторону моря – чтобы там в порту сесть на корабль и навсегда покинуть материк.

Невендаар ждали ужасы долгой войны – и никто не ведал, по какой дороге опаснее всего отправляться в путь. Но у каждого своя дорога. И по чужой дороге свой путь пройти не удастся.

Рощи вокруг столицы засохли, исчезла вода в источниках. Альзон, не синий, как прежде, а грязно-серый, катил мертвые воды в Горговое море. У причала качались две лодчонки, оставленные здесь то ли рыбаками, то ли крестьянами. Оставили не так давно. Неубранный, болтался на лодке грязно-серый парус, а не черный парус нежити. Значит, в городе могли быть живые.

На перилах моста через Альзон сидели какие-то птицы – не чайки и даже не стервятники, Даргану показалось, что это какие-то немертвые твари, созданные магией Мортис попутно вместе с ее армией, но почему-то решившие не отправляться вместе с армией на север.

Город был пуст – ветер заметал песком улицы прежде прекрасной Альзонии. Двери роскошных особняков были выломаны или, полуоторванные, висели на петлях, поскрипывая на ветру. Все жители, все до единого, ушли вслед за Мортис на север. Только в двух или трех местах висели на перекладинах ворот учтивости полуразложившиеся трупы. Кто их повесил здесь и зачем – было не ясно. Но висели они очень и очень давно. Возможно, это тела мародеров, которых вздергивали на воротах в те дни, когда вся Альзония была охвачена чумой. У стражей порядка и магов еще поначалу хватало сил, чтобы карать воров и, вешая, распылять их души.

Теперь у столицы не было охраны, но Даргану то и дело слышались шаги – причем не призрачные, а достаточно тяжелые. И еще один очень явный звук – как будто по камням волочили что-то тяжелое.

На перекрестке он увидел псов-нежить – убитые и поднятые магией Мортис, они, как могли, защищали опустевшие владения хозяев, но их было слишком мало и с каждым днем становилось все меньше. В Даргане они признали своего и отступили, давая дорогу.

Первым делом Дарган отправился в арсенал, выбрал себе дополнительно пару кинжалов. Подумал и прихватил лук со стрелами. Стрелял он, правда, неважно, не сравнить с Ренардом, но все равно на всякий случай приторочил и лук в чехле, и колчан к седлу своего коня.

Потом, взяв Бешеного под уздцы, отправился в опустевший дворец короля-жреца.

Но он ошибся – слово «опустевший» не подходило ныне к великолепному дворцу.

Огромные входные двери были сорваны с петель и валялись, разбитые в щепы, на ступеньках. Здесь же во дворе дымил, угасая, костер. Дарган покрепче ухватил Бешеного за повод левой рукой, правой обнажил меч, и завел коня внутрь – в просторный зал приемов.

Здесь посреди зала была сложена куча добра: дворцовые украшения, мебель, золотые статуэтки, серебряная посуда, ткани, правда, уже попорченные тлением. Тем ярче среди тлена блестело золото.

Всю эту кучу с радостным воем и гиканьем собирала ватага мародеров – человек шесть мужчин и одна полуголая женщина с собранными в узел на затылке грязными волосами.

Судя по ее пышным телесам, уж она-то точно была живой. Как и остальные грабители с красными потными физиономиями.

Бешеный двигался совершенно бесшумно – не касаясь копытами мраморных плиток пола, занесенных, впрочем, песком. Лишь кое-где под желто-серым песчаным налетом сверкал полированный мрамор. Дарган так же шагал неслышно. Так что они приблизились почти вплотную к грабителям, когда те заметили странных гостей.

Бешеный громко всхрапнул.

Женщина завизжала, бросилась прочь, споткнулась о стул из черного дерева и грохнулась на кучу добра.

Мужчины тут же схватились за клинки.

– Эти лодки в гавани ваши? – спросил Дарган, будто и не заметил обнаженных мечей и кинжалов.

– Ну, наши,– сказал один из грабителей, здоровяк, с шапкой черных грязных волос и такой же черной бородой – из густой поросли наружу торчал лишь солидный нос, обгоревший на жарком алкмаарском солнце, и теперь обильно шелушившийся.

– Уходите. Можете уплыть,– милостиво взмахнул рукой с мечом Дарган.– Можете взять на дорогу монеты… Но это,– он указал клинком на груду дворцового убранства,– оставьте здесь.

Черноволосый расхохотался – будто ворон прокаркал.

– Нара,– повернулся он к женщине, которая все еще сидела на куче барахла.– Что сказал этот тип? Оставить здесь? Мы собирали, а он…

– Если хотите жить,– добавил Дарган.

– Да это мертвец,– крикнул другой – с непомерно длинным туловищем, короткими ручками и ножками и маленькой головой.– Трупак! Нежить!

– Бей! – завопила тетка и ухватила золоченый жезл церемониймейстера как булаву.

В бой она ринулась первой – но тут же отлетела назад – Бешеный попросту боднул ее бивнем в грудь.

Женщина охнула, вытаращила глаза, изо рта ее потекла кровь.

– Нара! – завопил черноволосый, и, зарычав, будто зверь, устремился на Даргана.

Но удар его пришелся в пустоту, алкмаарец ускользнул, пропуская атакующего, а затем полоснул клинком по незащищенному нагрудником боку. Чернявый остановился, попытался развернуться, и тут ему в спину ударил Бешеный.

Дальше началось избиение. Грабители кинулись врассыпную, Дарган преследовал их и убивал – на ступенях дворца, в приемной зале, в коридоре, где прежде толпились придворные, а теперь валялись обломки мебели и содранные со стен покрытые лаком панели, в просторном тронном зале, где уже не было трона, но осталось возвышение – семь покрытых нефритом ступенек. Семь ступеней, ведущих к власти.

Когда все умерли, Дарган забрал боевой топор одного из грабителей и вернулся в тронный зал. Несколькими ударами он сокрушил нефрит, потом разломал камни, что служили основанием трона. И тогда обнажился алтарь – древнее святилище Бетрезена начала времен, времен, когда создатель Невендаара был прекрасным ангелом Всевышнего, а не проклятым в Преисподней. Алтарь светился тускло-красной магией – небесный свет его давным-давно уже смешался с тяжелой магией земли.