Полное собрание сочинений. Том 23. Март-сентябрь 1913 - Владимир Ленин (Ульянов)

Можно держаться разных взглядов на то, каково должно быть, с точки зрения пролетариата, это самоопределение в каждом отдельном случае. Можно и должно спорить с национал-социалами вроде Донцова, но подлая травля за «сепаратизм», травля людей, не могущих защищаться, есть предел бесстыдства наших кадетов.

«Рабочая Правда» № 3, 16 июля 1913 г. Подпись: М.

Печатается по тексту газеты «Рабочая Правда»

Новейшие данные о партиях в Германии

Германское статистическое бюро опубликовало интересные данные о выборах в парламент (рейхстаг) в 1912 году. Особенно поучительно сравнение силы различных партий в деревне и в городе.

Германская статистика относит к деревенским поселениям все, имеющие до 2000 жителей, подобно статистике большинства европейских государств и в отличие от России, где до сих пор держится бессмысленное, казеннополицейское, произвольное отличие тех поселений, которые «названы» городами, независимо от числа жителей.

К мелким городам германская статистика относит поселения, имеющие от 2 до 10 тысяч жителей, а к более крупным городам поселения с 10 000 жителей и свыше.

Оказывается, что наблюдается поразительно правильное соответствие между прогрессивностью данной партии (в самом широком экономическом и политическом значении понятия: «прогрессивность») и увеличением силы этой партии в городах и вообще в более крупных поселениях.

Четыре группы политических партий в Германии выделяются при этом явственно:

1) социал-демократы – единственная вполне прогрессивная и в лучшем смысле «народная», массовая партия наемных рабочих;

2) «прогрессивная народная партия» – мелкобуржуазная демократическая партия, нечто вроде наших трудовиков (только в обстановке не крепостнического, а вполне буржуазного общества);

3) «национал-либералы» – партия крупной буржуазии, германская октябристско-кадетская партия;

4) все консервативные партии, черносотенных помещиков, клерикалов, реакционных мещан и крестьян (антисемиты, «центр», т. е. католики, собственно консерваторы, поляки и т. п.).

Доля голосов (в процентах), полученных партиями:

В Германии существует всеобщее избирательное право. Приведенная табличка ясно показывает, что германская деревня, германское крестьянство (как и крестьянство всех европейских, конституционных, цивилизованных стран) до сих пор целиком почти порабощены, духовно и политически, помещиками и попами.

В деревнях Германии почти 3/5 голосов (58,6 %) подается за консервативные, т. е. помещичьи и поповские, партии! Крестьянин был в Европе повсюду революционен, когда он боролся с феодалами, крепостниками и помещиками. Добившись свободы и частички земли, крестьянин, по общему правилу, мирился с помещиками и попами, становясь реакционером.

Но развитие капитализма начинает, в свою очередь, вырывать крестьянина из объятий реакции и ведет его за социал-демократами. В Германии с.-д. собрали в деревне в 1912 году уже почти пятую долю (19,0 %) всех деревенских голосов.

Политическое состояние современной германской деревни, следовательно, таково. Одна пятая идет за социал-демократами, одна пятая за более или менее «либеральной» буржуазией, три пятых за помещиками и попами. Поработать над политическим просвещением деревни остается еще немало. Капитализм, разоряя мелкое крестьянство и все более придавливая его, выбивает, можно сказать, силой из головы реакционные предрассудки.

В мелких городах картина уже иная: социал-демократы уже обогнали либеральную буржуазию (35,8 % голосов против 27 %), но еще не совсем догнали консерваторов, имеющих 36,4 % голосов. Мелкие города – главный оплот мещанства, преимущественно торгово-промышленного. Мещанство всего более колеблется, не давая устойчивого большинства ни консерваторам, ни социалистам, ни либеральной буржуазии.

В крупных городах – победа социал-демократии. Она ведет за собою половину населения (49,3 % голосов), – столько же, сколько и консерваторы и либералы вместе (15,6 + 13,8 + 20 = 49,4 %). Консерваторы здесь ведут за собой только одну пятую населения, либеральные буржуа – три десятых, социал-демократы – половину. Если бы взять самые крупные города, то получилось бы еще несравненно более полное преобладание социал-демократии.

Известно, что города во всех современных государствах и даже в России растут гораздо быстрее, чем деревня, что города представляют из себя центры экономической, политической и духовной жизни народа и являются главными двигателями прогресса. Преобладание социал-демократии в городах ярко обрисовывает значение этой партии, как партии передовых народных масс.

В Германии в 1912 году из 65 миллионов населения только 25,9 млн. жило в деревнях, 12,3 млн. в мелких городах и 26,8 млн. в более крупных городах. В последние десятилетия, когда Германия стала государством вполне капиталистическим, сравнительно свободным, имеющим прочную конституцию и всеобщее избирательное право, городское население растет особенно быстро по сравнению с деревенским. В 1882 г. из 45 млн. в городах жило 18,9 млн., т. е. 41,8 %; в 1895 г. из 52 млн. – 26, т. е. 49,8 %; в 1907 г. из 62 млн. – 36, т. е. 58,1 %. А население самых крупных городов, имеющих 100 000 и более жителей, составляло за эти годы – 3–7–12 млн., т. е. 7,4 % – 13,6 % – 19,1 % всего населения. За 25 лет все население возросло на 36,5 %, население городов на 89,6 %, а население самых крупных городов на 254,4 %.

Интересно, наконец, отметить, что чисто буржуазные партии в современной буржуазной Германии имеют за собой меньшинство населения. Во всей Германии в 1912 году с.-д. получили более трети общего числа поданных голосов (34,8 %), консерваторы (т. е. главным образом помещики и попы) немного менее двух пятых (38,3 %), а все либерально-буржуазные партии только одну четверть голосов (25,9 %).

Как это объяснить? Почему в буржуазной Германии, в стране особенно быстро развивающегося капитализма, более чем 60 лет спустя после революции (буржуазной революции 1848 года) господствуют помещичьи и клерикальные, а не чисто буржуазные политические партии?

Самое главное для объяснения этого явления указал уже К. Маркс в 1848 году: германская буржуазия, напуганная самостоятельностью пролетариата, увидевшая, что демократическими учреждениями пользуются рабочие для себя и против капиталистов, отвернулась от демократии, позорно предала свободу, которую раньше защищала, и повернула к лакейству перед помещиками и клерикалами{108}. Известно, что русская буржуазия с 1905 года эти лакейские политические стремления и лакейские политические идеи развивает еще усерднее, чем германская.