Маг. Школа жизни - Александр Купреев

— Долго. Целую неделю!

Пока я задумался, что бы еще спросить, «дочка», вот никак не отвыкну её так называть, буркнув, что если меня еще что-то заинтересует, она расскажет позже, а сейчас у неё есть дела поважнее. Уже отходя, бросив в нашу сторону, что кони, конечно у нас замечательные, но неделю держать их без воды — просто жестоко. И явно с трудом поплелась на конюшню.

Отговаривать я не стал, зная её любовь к коникам.

Обернулся к Марии. В отсутствии девушки она позволила себе расслабиться, и повисла на моем плече. Оказывается, она уже давно еле шла. С моей поддержкой с трудом поднялась по лестнице и зашла в нашу спальню. Помог раздеться, и только тогда я увидел, что за раны на её ноге! Она их чем-то просто стянула, вот и не бросались в глаза. Вообще было очень удивительно, что она сама прошла такое расстояние.

Возмутился, какого Сильмэ не лечила?! Оказывается, что самое тяжелое как раз уже вылечила, но и у той тоже было не все хорошо, и Малигинэ попросила у неё, по мелочам ту не тревожить. И вообще, добавила, это все ерунда, у неё хоть была кольчуга, а вот у девочки — вообще ничего. Тут же возмутился, какого они себя не лечили?!

Оказалось, что лечились, да еще как! Пока сила не кончилась. Причем у обоих, и своя, и в кристаллах. И теперь недели две сидеть нам в своем убежище, и ждать пока их внутренний резерв хоть как-то восстановиться.

Мария была очень слаба и после того, как легла, практически сразу отключилась. Очень надеялся, что это просто сон, а не потеря сознания. Когда уже хотел начать лечить, по привычке, травками, задумался — а почему я не использую недавно полученные знания. В дороге же удалось. Вот и еще раз попользовался изумрудом. Самые опасные, на мой взгляд, раны уже не выглядели столь страшными. Вспомнил про себя, ну, что самое время поесть и самому, а то еще от голода свалюсь. Тем более, моё лечение слегка утомило. Вот только из еды на выбор или плесневое, или засохшее. Когда ковырялся на кухне, задумался, почему так случилось, что я потерял память? Ну, не логично ведь! Если Виверна взяла с меня обещание — вроде в её интересах было, чтобы я это не забыл. Тем более, еще и золотом с камнями приманила. И обещала что-то дать: Дар какой, или что-то в этом роде…

Подробно не рассказала, а теперь я никогда и не узнаю. И способ у неё. Я поежился.

Тут до меня дошло! По всеобщему мнению и слухам, а также книгам, я вообще должен быть мертв! Я отчетливо помню, как Виверна располосовала меня своим ядовитым хвостом!

Даже от простого касания мрут. А уж от такого разреза…

С удивлением оглядел свою руку. Никакого следа вообще не заметно! Нет, я точно помню, что когда пришел в себя, там была, ладно, пусть не рана, но явная царапина. Теперь даже её не было, хотя рука все еще побаливает.

Да сейчас это и не важно. Сознание я потерял на выходе. Возможно, так среагировало на меня то охранное заклинание, что веками удерживало змеюку в подвале? Если допустить, что-то виверновое перешло ко мне? И еще вход сюда. Меня неприятно передернуло от воспоминаний. Хорошо еще, что девочки не видели, как я проникал.

Интересно, я каждый раз так входить буду? И не забуду ли я все снова, опять выйдя за территорию этой защиты?

Ладно, я подумаю об этом позже, и наверно, даже проверю, в тайне от своих.

Взялся срочно что-то приготовить, да и девушки, который день без еды, думаю, от обеда не откажутся. Когда ставил котелок на огонь, понял, что дров тоже нет, вот ещё одна проблема. Сбегал наверх, глянул на состояние жены, той «хуже не стало», схватил клинок что попроще, — жалко свой на рубку использовать, и вышел во двор.

Вспомнил кучу всевозможных ругательств! Местнорусскоэльфийских: сразу зайдя в конюшню, увидел валявшуюся в луже крови Сильмэ. Как я про неё забыл, и не заметил её долгое отсутствие?! Подхватил на руки, потащил в её комнату, бережно опустил на кровать. Самое поразительное, что ещё, когда нёс, та пришла в сознание. Тут же спросил, что случилось? Та молча отвернула голову.

Обратил внимание на её одежду — та уже была пропитана кровью.

Тут же начал торопливо срывать пропитанные её кровью лохмотья одежды, — на мой взгляд, они восстановлению не подлежали.

Действительно, никакой защиты. Сначала она сопротивлялась, и даже снизошла до ругани и проклятий, на уже знакомом эльфийском, вот только никаких сил у неё уже не было, поэтому раздел достаточно быстро, но, конечно, не полностью. Тут постеснялся, хоть и порезано все, но не стоит.

Была бы хоть без сознания… Надеюсь, что под теми лоскутками глубоких ран нет. Зато в остальных местах все в царапинах и порезах. Часть ран вообще ужасные.

Девушка лежала пунцовая. О чём она только думает! Ведь считай при смерти, а все равно… Видела бы она себя со стороны! Тут только кровь час смывать надо! И ещё выхаживать месяц, чтобы хоть чуть оклемалась.

Скрывать своё умение лечить явно поздно, в дороге видела. Тем более, ведь реально стоит вопрос о жизни и смерти. Просто достал изумруд, и даже как-то уже привычно прошёлся по самым серьёзным, на мой взгляд, повреждениям. Явно помогало, — раны затягивались, кровь остановилась.

А вот сил у неё не прибавлялось, и её редкие попытки оттолкнуть меня, легко мной пресекались. На что её с лихвой хватало, так это на поток ругани в мой адрес, уже явно выраженного эротического характера.

Закончил, оглядел: — вроде все, что было из опасного, вылечил, ещё раз изучил оставшиеся царапины, которые обрабатывать не стал, мне они показались неопасными.

Накрыл девушку одеялом, причём та схватилась за него как утопающая, и теперь с какой-то злостью сверкала на меня глазами. Дождался благодарности, называется.

В отместку шепнул на ушко «выздоравливай, дочка» и ушёл.

Заглянул в спальню к супруге, — спит.

Теперь можно вспомнить и про себя, снова спустился в конюшню, за провизией. Оказывается, у лошадей не было ни воды, ни зерна. Видно, Сильмэ до них дойти не успела. Все эльфийские кони были живы, но, похоже, очень слабы. Налил всем воды, а вот кормить не стал, кто его знает, как и чем, — специалист сейчас сам при смерти, вот оклемается — пусть и тетёшкается.

Пришлось бегать по нескольку раз — каждая пила как верблюд после пустыни. А один из них был так слаб, что даже не смог подняться к поилке, поэтому приходилось подносить ведро прям к его морде.

Уж насколько я был равнодушен к лошадям, но эти уж очень симпатичные, мне самому очень нравились. Осмотрел ещё раз всех — воды как не бывало, пришлось повторить.

И лежачему тоже, он так и не смог встать.

Потом все-таки сходил, срубил несколько веток, и вернулся к приготовлению пищи.