Легкой поступью безумия - Оля Виноградова

К полуночи Клуб наполнился посетителями. Завсегдатаи потянулись к бару. Счастливчики протискивались через толпу к облюбованным местам со стаканами в руках. Охранник глазами указал на темный угол, где ютились немногочисленные столики. Ошанский всмотрелся в царивший полумрак и почти сразу же увидел знакомую пару: приемный сын и Королева склонившись друг к другу о чем-то шептались. Сцена вызвала привычное тупое негодование в душе. Хозяин сплюнул на пол и отвернулся от сладкой парочки.

Бои закончились к трем ночи. Народ начал расходиться. Через разные выходы посетителей выпускали по одному, соблюдая разные временные интервалы. Маркиз вышел последним. Охранники остались в помещении до утра. Иногда вдрызг пьяные посетители шли недолго и уходили недалеко, и тогда их приходилось провожать до дома. Безопасность Клуба ставилась Хозяином превыше неудобств работы провожатого.

По подземелью Станислав вышел к реке. Поднялся наверх и потратил полчаса, чтобы вернуться к паромобилю. Путь до домовладения под раздражающий грохот двигателя пролетел незаметно для усталых глаз аристократа. Он планировал приехать, откупорить бутылочку хорошего вина, прикончить ее и лечь спать. Возможно, вымотанный бессонной ночью организм спокойно заснет и перестанет трепать нервы фантазиями.

Поставив машину возле дома на подъездной дорожке, маркиз вставил ключ в замок и замер, удивленный светом в гостиной. Неужели Михаил решил оторваться от стервы Мэри-Анны и провести время с отцом? Обеспокоенный, мужчина вошел в холл, сбросил плащ и едва ли не бегом ворвался в гостиную. Там, при полном освещении, съежившись в кресле, завернутая в его махровый халат спала герцогиня Беольская. От шума, вызванного появлением лорда девушка проснулась.

- Здравствуй… - прошептала она. Он не произнес ни слова. Будто враз опьянев, мужчина подошел к Алессе, сгреб ее в охапку и крепко прижал к своей груди.

- Тшш… - прошептал он. - Только ничего не говори…

Девушка и не собиралась. Разомлев от тепла, уюта домовладения, в котором она словно прожила тысячу лет, герцогиня нежилась в объятиях человека. К нему… Стремилось все ее существо. Без него… Она не чувствовали себя целой. Он… Давным-давно что-то перевернул в ее душе. Надломил в характере и теперь без поддержки сильного плеча Ошанского аристократке было невероятно тяжело. Правда ощутила девушка это в тот самый миг, когда руки Ошанского практически вдавили ее в его грудную клетку.

- Станислав… - она рискнула нарушить запрет.

Все потому, что было мало… Так ничтожно мало объятий. И слишком много одежды на них обоих. Жесткой, неудобной. Алесса чуть повела плечиком, сбрасывая халат. Посмотрела искоса, из-под ресниц в боковом свете лампы отбрасывающих длинные тени на бледное похудевшее лицо. Отстранилась… Больше ее ничего не сдерживать. Маркиз сам освободил девушку. Оступил на шаг, догадавшись, что она задумала. Он был не против. О, да! Совсем не против.

Не отрывая взгляд от сумрачного резкого лица Ошанского, Алесса распустила пояс халата и позволила ему сползти. Сначала до талии, потом до бедер, а потом и вовсе на пол, открыв ее тело жадным глазам маркиза. Его взгляд затуманенный не желанием, а самой настоящей неуправляемой похотью, отщипывал от аристократки маленькие кусочки и смаковал их. Станислав на языке ощущал вкус. Ее губ. Ее кожи.

Он приблизился. Несмело. Даже не касаясь кончиками пальцев одной руки очертил контуры фигуры герцогини. Второй маркиз возился с застежками пиджака, проклиная про себя их конструкцию. Мужчина непременно бы убил их изобретателя, если бы тот находился рядом. Но его не было, поэтому лорд просто разорвал и пиджак и рубашку.

Алесса слегка изогнула губы. Дразнящее иронично и сама протянула ладони к поясу на брюках Ошанского.

Раздевать мужчину, ощущая свою власть над ним… Видеть, как подрагивает его живот от случайных прикосновения загрубевших пальцев. Ни с чем не сравнимое чувственное предвкушение. Будущего удовольствия. Загорелая рука лорда легка поверх узкой ладони девушки, остановив ее.

- Хватит…

Станислав заспират все лампы в помещении, прикрыл дверь и вернулся к прерванному занятию. Он так долго мечтал о той самой первой ночи, что позволит назвать Аллесу "его"… Всю. Целиком. От розовых пяточек до роскошного светлого золота волос. И маркиз никому и ничему не позволит испортить это мгновение.

Хотя… Оно растянулось на часы…

Ошанский проснулся резко. Испытал чувство полета и до того, как упал во сне, вынырнул в реальности. Больно ударился головой, очнувшись в непривычном месте - на разложенном, но все равно узком диване в гостиной. Поднялся, хрустнув позвоночником в нескольких местах, заветрелся в халат чьей-то заботливой рукой оставленный на кресле и отправился на поиски доказательств. Только легкий запах женщины в комнате указывал на то, что все произошедшее не было всего лишь буйной фантазией.

Доказательства нашлись на кухне. За столом, не мешая кухарке, сидели трое. Двоих из них Станислав знал, а вот рыжеволосую девушку - ровесницу его любовницы видел впервые.

- Доброе утро, - поздровался аристократ.

Мужчина сознательно остановился рядом с Алессой, налил себе ароматного чая с мелиссой и бергамотом, обнял девушку за плечи, одновременно хватая свежий круассан. Их осталось немного. Еще бы тут остаться в компании трех голодных ртов, которым жирок на мышцах не помешает. Сейчас, когда ночь перестала скрадывать следы пережитых подростками событий, он отметил худобу на грани болезненности.

А еще… Шрамы на прелестном личике герцогини. Потрогал большим пальцами правой руки остальные, вспоминая… Грубые рубцы на бедрах любовницы. Он не успел придать им значения ночью. Зато теперь был готов услышать подробный рассказ. Заодно получить исчерпываюшие объяснения, что в его домовладении делает подельник Скайди Скилла.

Ошанский получил их. Закончив завтрак вся компания расположилась за столиком в зимнем саду, где несмотря на холода согревала зелень. По порядку каждый из них рассказал свою версию прошедших полутора лет. Когда закончила Алесса кусочки мозаики полностью сложились в голове маркиза. Он даже представить себе не мог, что Скилл способен на такое. Вот, кто настоящий Зверь, а не та бледная тень, коей пугают мамаши несмышленую малышню.

Аристократ понял и посочувствовал. Неожиданной и несовершенной, какой-то отчаянной любви между Молчуном, которого оказывается зовут Альфредом Крусседо, и молоденькой виконтессой. Сложному положению герцогини.

Противоречивому.

Неоднозначному.

Точно указывающему на происхождение девушки. И, что хуже всего на ее предназначение. И если… Если он прав… То ему придется от нее… Избавится. Нет. Не спрятать.