Ведьмоспас - Евгений Лобачев

Миша взял чашку, придерживая кончиками пальцев, будто мину неизвестной конструкции, могущую взорваться просто от неосторожного прикосновения. В носу засвербело от отвратного запаха.

– Пей, - подбодрил Йорик. Если бы Миша не был так занят предстоящей процедурой, то заметил бы, что череп отодвинулся на самый край койки и напряг лапы, будто готовясь к прыжку. - Пей, альтер эго, лечись.

Милиционер понюхал зеленую жижу еще раз и тотчас пожалел об этом.

– Чего там намешано-то?

– Много чего, - дракончик принялся загибать когтистые пальцы. - Газные целебные тгавы. Гомашка, полынь, лепестки папоготника, сгинь-тгава, лень-тгава…

– Пень-трава, - хихикнул Йорик.

– Извод-тгава, хмель, петгушка…

– Петрушка? Будь по-твоему, выпью, - Миша набрал полную грудь воздуха и одним махом вылил в себя содержимое чашки.

От нестерпимой вони захватило дух. Милиционеру вдруг показалось, что у него разом заболело все: зубы, голова, руки и ноги, вдобавок вспучило живот и стали расти копыта, хвост и рога. Сквозь шум в ушах, как запись на старой поцарапанной грампластинке, доносился голос Цвея, продолжавшего перечислять ингредиенты чудодейственного снадобья:

– Кошачьи глаза, желчь чегной кгысы, лягушачьи потгоха и кговь кобгы. Да, еще жабья кожа.

Мишины внутренности рванулись вниз. Потом вбок. Потом скакнули к самому горлу.

– Жабья кожа? - прохрипел милиционер. - Жабья кожа?!

Так вот откуда этот знакомый отвратный дух! Детство, каникулы в деревне, бесконечные погони за всем, что скачет и прыгает и шебуршит в траве…

Миша побагровел.

– Изверги! А тараканов в свою тошнилку не догадались положить?

Цвей мотнул зубастой головой и как бы невзначай расправил крылья.

– Не, тагаканов не положили. От них изжога.

– Изжога?! - заорал милиционер. - Ах ты мурло! Я тебя… - сплющенная в блин подушка шмякнулась на то место, где только что тряслись от страха череп и дракончик.

– Йогик, беги! - пискнул Цвей, взмыв под потолок. Йорик, ссыпавшись с койки, несколько метров прокатился колобком по каменному полу.

– Стойте, свиньи! - заревел Миша.

– Сам свинья! - огрызнулся Йорик и задал стрекача.

– Найду задницу и надеру! - прошипел Миша, пускаясь в погоню.

В тот день горожане, гулявшие около храма Снаоса, могли видеть странную картину. Человек со всклокоченной белой шевелюрой, одетый в балахон смертельно больного, грязно ругаясь на двадцати языках, гонялся по площади за черепом на кошачьих лапах. Над удивительной парочкой парил маленький желтый дракончик и упоенно орал:

– Хген догонишь, гожа ментовская!

Глава 38

Вдоволь нагонявшись за Йориком, Миша в изнеможении опустился на мраморное ограждение фонтана, устроенного на площади. В центре фонтана стоял развеселый бронзовый эльф с луком за спиной, с лютней подмышкой и с огромной чашей в вытянутой руке. Из чаши била мощная водяная струя. Высоко-высоко она разбивалась на мириады брызг, которые устремлялись вниз, превращая солнечный свет в волшебную радугу.

Милиционер наклонился над бортиком, черпал ладонями воду и пил, проливая половину на балахон. Йорик поступил проще: плюхнулся в фонтан, подняв столько брызг, будто был пушечным ядром, а не скромным черепом на кошачьих лапах.

– Ну че, альтер эго, живой? - пропыхтел Йорик, когда вода забулькала внутри него, как в кувшине.

– Живой! - ответил Миша. Пробежка взбодрила его, и окончательно поставила на ноги.

– И че, и драться не полезешь? - череп искоса глядел на милиционера, двигаясь в воде бочком и стараясь держаться вне досягаемости.

– Еще чего. Я что, свинья неблагодарная? Так, пошумел для порядка - и все. Уж больно вы лекарство… нетрадиционное нашли. Не могли колдуна какого нанять, обязательно надо было жабами да крысами потчевать?

Йорик подплыл ближе.

– Уж извини, услуги колдунов тут дорого стоят. А в бесплатных богадельнях только народные средства. Настоечки там, притирания всякие.

– Спасибо вам, ребята, вытащили, - сказал Миша. И добавил: - Две недели. Черт, две недели провалялся. Вы-то как их пережили?

Йорик взобрался на мраморное ограждение и задрыгал лапами, отряхиваясь.

– По-всякому. Первые два дня побираться пришлось. Белкам здесь плохо подают, так что приворовывал Христа ради. Потом, как стало ясно, что выживешь, Цвей к родителям подался, из дому жратву носил. Папашка его деньжат подбросил. Мы дали на лапу жрецам, так они сразу забегали. Даже желчь черной крысы достали для зелья. Говорят, без нее ты бы и месяц в отключке провалялся. Редкая гадость. Желтая, мутная и воня…

– А что, Цвеев дом недалеко? - быстро перебил Миша.

– Говорит, где-то на северной окраине. Кстати, папашка нас в гости зазывал. Как-никак - спасители. Правда, Цвей?

– Пгавда! - донеслось сверху. Цвей парил высоко над фонтаном, играя с брызгами. - Папа с мамой будут безумно гады!

Миша махнул дракончику, чтобы тот спускался.

– Слушай, он же, вроде, принц, - сказал милиционер Йорику, пока Цвей закладывал вираж, заходя на посадку, - так какого черта его семья живет на окраине города? Короли в изгнании, что ли?

– Откуда я знаю, - ответил череп. - Я у него не был, а сам он ерунду всякую мелет - дите еще. Пойдем в гости и все узнаем.

Опустившись на каменные плиты площади, Цвей встал на задние лапы. В таком положении он едва доставал Мише до бедра.

– Так что, идем к годителям?

– Идем, - ответил милиционер. - Только мне бы переодеться надо. Возле больницы в таком виде еще можно ошиваться, но через город идти - уж нет, увольте.

Йорик критически оглядел альтер эго.

– Темнота! За такой наряд Зайцев с Юдашкиным душу сатане продадут. Это ж писк летней коллекции! Смирительная рубаха от кутюр.

– Вот ты сам это барахло и кутюрь. А мне давай что-нибудь нормальное.

Череп тяжко вздохнул.

– Пойдем, Цвей, поищем примадонне штанишки, а то ей надеть нечего.

Йорик заторопился к входу в храм - и очень вовремя. Милиционер уже занес ногу, чтобы дать ему пинка.

Мишина одежда, в которой он пробивался на свободу из кавланьего логова, годилась на многое. Ее можно было использовать в качестве дуршлага; можно было отдать в театр - получились бы отличные лохмотья и нищие на сцене смотрелись бы гораздо натуральней; еще можно было сделать бредень - на крупную рыбу. И все же, драные штаны и рубаха, в нагрудном кармане которой каким-то чудом сохранился паспорт, милицейское удостоверение и пергаментная инструкция от Магического Боекомплекта, были куда лучше расписанного черепами балахона. От одного его вида хотелось завыть по-собачьи и разом заглотить стакан с настойкой крысиного яда на лягушачьих потрохах.