Охота на лис - Майнет Уолтерс

— Убирайся отсюда! — крикнула Вера, размахивая кулаками перед лицом у Лиса. — Ты не мой сын. Мой сын умер.

Пальцы Лиса сомкнулись на горле старухи, он прижал ее к стене.

— Заткнись, старая дура! У меня на это нет времени. Ты будешь делать то, что я тебе приказываю, или я сделаю тебе очень больно!

Нэнси почувствовала, как Вулфи скользнул к ней за спину и потянулся за книгой.

— Он и мне не отец, — зло и решительно пробормотал мальчик, всовывая тяжелый фолиант в здоровую руку Нэнси. — Могу поспорить, что мой отец — совсем другой человек.

— Точно, — ответила Нэнси, прижимая книгу к бедру, чтобы получше ухватиться за нее скользкими от пота пальцами. — Я тоже, дружище.

Оценивая все происшедшее по большому счету, поведение Марка вряд ли можно назвать героизмом. Не было времени для размышления, для взвешивания всех за и против и для реальной оценки опасности. Поднявшись по лестнице и войдя в коридор, они с Беллой заметили мужской силуэт на фоне полосы света, проникавшего из спальни. Тут дверь захлопнулась, и коридор снова погрузился во тьму.

— Что за черт?! — воскликнул он изумленно.

— Лис, — произнесла Белла.

Оттолкнув ее, Марк бросился по коридору и ворвался в комнату.

Белла, у которой инстинкт самосохранения был значительно сильнее, на несколько мгновений остановилась у лестницы и принялась звать на помощь, а затем побежала с такой скоростью, с какой не бегала уже много лет.

Марк ворвался в комнату, пронесся мимо Лиса и только потом заметил Нэнси в углу.

— Вон там! — Она бросила ему тяжелый фолиант. — Слева, у тебя за спиной.

Он поймал увесистый том, словно мяч в регби, и повернулся туда, куда указывала Нэнси, как раз в тот момент, когда Лис оттолкнул Веру. В первое мгновение сходство увиденного им человека с Лео потрясло Марка, но впечатление было мимолетным, оно прошло, как только он взглянул Лису в глаза. Когда по коридору разнесся громкий крик Беллы о помощи, Марк поднял книгу левой рукой и стал приближаться к Лису.

— Наверное, для вас наконец настало время помериться силами с ровней? — сказал он.

Лис покачал головой, не сводя внимательного взгляда с книги.

— Вы ведь не собираетесь всерьез ударить меня этим, мистер Анкертон? Ведь вы можете размозжить мне голову, — произнес он уверенно и иронично, медленно продвигаясь к двери.

Даже его голос был очень похож на голос Лео.

— Только в целях самозащиты, — ответил ему Марк, загородив выход.

— Я не вооружен.

— Я знаю, — сказал Марк, нанес ложный удар наотмашь левой рукой, а правой ударил Лиса в нижнюю челюсть. Увидев, как у противника подгибаются колени, Марк торжествующе ухмыльнулся и отскочил в сторону. — Можете поблагодарить за этот прием моего отца, — добавил он и нанес Лису сильнейший удар в шею, от которого тот начал медленно сползать на пол. — Он часто говаривал мне, что настоящий джентльмен должен быть хорошо знаком с искусством бокса.

— Великолепный удар, дружище! — воскликнула Белла с порога, все еще не в силах отдышаться от бега. — Может, мне сесть на него? Могу закончить с тем, что тут еще осталось.

Глава 29

Час спустя Лиса в наручниках препроводили на первый этаж. Он отверг любые предположения о каких-либо серьезных последствиях от полученных им ударов, но Монро, которому не понравились бледность Лиса и порезы на руках в тех местах, где Нэнси достала до него бритвой, позвонил в больницу графства и спросил, не могут ли они приготовить специальную палату для осмотра подозреваемого. «Мы живем в обществе, которое строится на разного рода компенсациях, — сухо сказал сержант Марку, — и я не хочу предоставлять Лису возможность подать иск на полицейское управление Дорсета». По той же самой причине он предложил Нэнси сопроводить ее в больницу, но она снова отказалась. Она примерно представляет, что такое больницы «Скорой помощи» в конце рождественских праздников, когда туда пачками привозят пьяных, сказала Нэнси Монро, и будь она проклята, если доставит Лису удовольствие видеть, как она сидит и ждет, а его тем временем принимают без очереди.

Предварительный обыск обширных карманов куртки Лиса наконец-то предоставил полиции ряд интересных улик: связку ключей — точную копию тех, которыми располагала Вера, пачку двадцатифунтовых банкнот, мобильный телефон с устройством для изменения голоса и, к ужасу Марка и Нэнси, обрез, зашитый в подкладку левого рукава. Услышав об этом от Баркера, Белла помрачнела.

— А я-то думала, что он так старается вывернуться, когда я на нем сидела? — сказала она. — В следующий раз сяду ему на голову, да так, что он уже в себя не придет.

На том основании, что Лис располагал ключами от дома, и на основании его присутствия в Особняке, а также слов Нэнси о том, что Вера называла его своим сыном, был сделан вывод: Лис, по крайней мере некоторое время, мог свободно разгуливать по Особняку. Но так как он отказывался говорить, вопрос о том, что он здесь делал, оставался без ответа. Джеймса попросили хорошенько осмотреть окрестности до обыска, который полиция проведет следующим утром. Небольшую группу служителей порядка направили для осмотра сторожки.

Марк отвел Монро в сторону и спросил, что они нашли в автобусе Лиса. Его особенно интересовала папка с материалами о Нэнси, которую Лис похитил днем из стола полковника. «Там содержится конфиденциальная информация, — сказал он, — которую ни полковник, ни капитан Смит не хотели бы предавать гласности». Монро отрицательно покачал головой. Никаких папок они не нашли. Монро, в свою очередь, стал расспрашивать Марка о телефонных звонках, объяснив, что он беседовал и с миссис Уэлдон, и с миссис Бартлетт.

— Обе сказали, что получили информацию от дочери полковника, мистер Анкертон. Может ли существовать какая-то связь между ней и этим человеком?

— Не знаю, — честно сознался Марк.

Монро задумчиво всматривался в молодого адвоката.

— Наличие устройства для изменения голоса явно свидетельствует в пользу такого предположения. Миссис Бартлетт утверждает, что ей сообщили об инцесте в октябре, когда Лео познакомил ее с Элизабет, но она заявила, что не знает ни о каких звонках Дарта Вейдера. И я склонен ей верить. Итак, возникает вопрос: с какой стороны к истории с телефонными звонками причастен Лис?

— Не знаю, — снова ответил Марк. — Я почти так же мало информирован, как и вы, сержант. Полковник впервые рассказал мне об упомянутых звонках только вечером накануне Рождества, и с тех пор я пытаюсь в них разобраться. Обвинения, конечно, ложные, но мы ведь до сегодняшнего вечера не знали, что информация предположительно исходила от Элизабет.

— А вы с ней беседовали?

Марк отрицательно покачал головой.

— В течение пары часов я пытался связаться с ней. — Он взглянул в сторону гостиной, где сидела Вера. — Полковник записал все звонки на пленку, и там содержатся подробности, которые были известны только членам семьи. Очевидный вывод: кто-то из детей полковника — либо оба — причастен к упомянутой истории. Поэтому Джеймс и не хотел сообщать в полицию. Но естественно, еще одним человеком, который посвящен в семейные секреты, является Вера.

— По словам капитана Смит, миссис Доусон сказала, что она заперла миссис Локайер-Фокс на террасе по приказанию своего сына. Вам это представляется правдоподобным?

— Бог его знает, — вздохнув, ответил Марк. — Она ведь совершенно выжила из ума.

Вера тоже ничем не смогла им помочь. На все вопросы о Лисе она отвечала полным непониманием и страхом. Она сидела скорчившись в гостиной, всхлипывала и что-то тихо бормотала. Джеймс спросил Веру, где Боб, но вопрос, казалось, привел ее в еще большее замешательство, окончательно запутав мысли старухи. До того момента Джеймс не видел Лиса, которого держали в спальне. Тем не менее он совершенно категорически заявил, что у Веры никогда не было детей. Как-то Алиса, помнится, говорила ему, что у бедной женщины родился мертвый ребенок, из-за чего она сильно переживала, но, будучи мужчиной, он не обратил на эту информацию особого внимания.

Со своей стороны, Нэнси повторила большую часть того, что ей сказала Вера: о роли, которую она сыграла в смерти Алисы, об упоминании какого-то другого человека, который повинен в гибели Генри, и о том, что старуха толком не понимала, кем приходится Вулфи.

— Сомневаюсь, что на сказанное ею можно полагаться, — заметила Нэнси в беседе с Монро. — Она постоянно повторяет одни и те же фразы, словно заученные мантры, и совершенно невозможно определить, есть ли в них хоть какая-то доля правды.

— Какие фразы?

— О том, что на нее не обращают никакого внимания… что до нее никому нет дела… что ей говорят: «Делай то, делай это…» — Нэнси пожала плечами. — У нее какая-то путаница в голове и по поводу детей. Она сказала, что воспитывала Вулфи и учила его хорошим манерам, когда он был совсем маленьким, и что у него были каштановые кудрявые волосы. Но подобное совершенно невозможно. Светлые волосы могут темнеть, когда дети взрослеют, но темные волосы никогда не светлеют. Я думаю, она путает его с каким-то другим ребенком.