Мелисандра - Виктория Холт

– Вы говорите так, словно сами в нее влюблены, – заметила Мелисанда.

– Нет, – с серьезным видом покачал головой молодой человек. – Я влюблен не в Люси. – Улыбнувшись, он поблагодарил Мелисанду за то, что она его так внимательно слушает.

– О, вы очень интересно рассказываете. Надеюсь, вам повезет так же, как и Фрэнсису Грею.

– Я тоже на это надеюсь, – ответил он.

После свадьбы Люси Мелисанда стала все чаще видеться с Эндрю Беддоузом. Он часто заходил в салон, и Фенелла принимала его с особой теплотой. Разрешала ему водить Мелисанду на прогулки в парк в сопровождении новобрачных.

Иногда они наносили визиты Люси и ее супругу. Мужчины говорили о политике, а Люси расписывала прелести ведения домашнего хозяйства. В доме у них и вправду было очень уютно, и Мелисанде казалось, что после за мужества Люси еще больше похорошела.

Фермора все происходящее приводило в ярость.

Фенелла не отлучала его от дома. Она решила, что соперничество Эндрю не повредит. Они с Полли от души забавлялись, наблюдая за сдержанными ухаживаниями одного и пылкими домогательствами другого.

– Мы играем с огнем, – заметила Полли. – От таких молодых людей можно ожидать чего угодно. Я не удивлюсь, если мистер Холланд похитит Мелисанду. Он на это способен.

– Знаю, знаю, – отмахнулась от нее Фенелла. – Но ему придется заручиться согласием Мелисанды.

– Может, ему это и удастся.

– Но разве ты не заметила, как она изменилась? Еще недавно я боялась, что она может попасться в его сети. Но теперь – нет. Что-то произошло. Она настороже. Возможно, ей стала известна какая-нибудь из его грязных тайн. Поверь мне, их у него достаточно.

– Как по-вашему, она согласится на брак с Эндрю?

– По натуре Мелисанда девушка порядочная, Полли. Уж мне ли этого не знать? Я ведь в девушках разбираюсь. Она жаждет того наглеца, и он, возможно, заполучил бы ее, но она знакома с его женой. Я уверена, что он допустил ошибку. Он, должно быть, начал совращать Мелисанду до женитьбы. Порочность, конечно, тоже может быть привлекательной, но ее нельзя так откровенно выставлять напоказ. Слишком уж он дерзок. Думаю, что это по молодости. Он идет напролом, не сомневаясь, что все у него получится. Ему следовало подождать и начать действовать после свадьбы. Тогда бы он мог явиться к Мелисанде печальный и подавленный и поведать ей, что жена его не понимает.

– Завести эту старую песенку?

– Все песенки кажутся новыми для тех, кто слышит их в первый раз. Ему следовало ее разжалобить. Мелисанда – добрая душа и действует под влиянием душевных порывов. Сначала действует, потом думает. Но теперь он своим поведением заставил ее задуматься. И крепко задуматься. А Люси льет воду на мельницу Эндрю Беддоуза. Наша бедняжка Люси начисто лишена воображения и поэтому, как и все ей подобные, считает других людей бледной тенью себя самой. Она счастлива. Заполучила свой дом и своего адвоката. У нее есть все, о чем мечтала. Поэтому она полагает, что и Мелисанде нужно то же самое.

– Но с нашей Мелли что-то произошло, причем в тот день, о котором я вам рассказывала. Они шли вслед за нами с Люси… словно пара голубков. А когда мы потом зашли в дом, я заметила, что Мелисанда бела как полот но. С тех пор она изменилась.

– Может, их видела вместе его жена?

– Как? Следила за ними? Нет, благородные леди на го не способны, милая мадам.

– Ревнивицы еще как способны, Полли; а благородья леди могла превратиться в ревнивицу. Наверное, что-то в этом роде и произошло. Что ж, мистеру Фермору это послужит уроком. Пусть знает, что не все будет получаться так, как он того хочет. Он похож на своего отца. Вот такими и были мужчины во времена моей молодости. Охочие до жизни, до вина и до любви. Времена меняются, букашка моя. Мы черствеем. Сейчас я уже не смогла бы открыть свой салон. Этот юный Глэдстон – не наш человек, он один из тех, за кем будущее. Не люблю я этих порядочных, Полли. Суют свой нос куда не надо. Дурное видят лучше, чем хорошее. Нет! Мужчины теперь уже не те. Но Фермор – обломок былых времен. Он мужчина на шей эпохи, а не той, что идет ей на смену. Мы тоже к ней не принадлежим, Полли. Мы застряли на переправе от одной эпохи к другой.

Все гуляке нипочем: где захочет, там и спит, а женатого и днем дома женка сторожит.

Вспомни, совсем недавно подобные стихи свободно печатались в газетах, и это никого не приводило в ужас. Так мы тогда рассуждали. Большинство людей и теперь так рассуждает – люди всегда рассуждают одинаково, но на нас надвигается новая эпоха, Полли. Мы превращаемся в людей, которые накладывают на себя толстый слой грима и считают, что истинное лицо при этом исчезает. Но оно остается. Оно продолжает существовать!

– Так, значит, он человек старой закалки? – откликнулась Полли. – Свою жену он считает тесным сапогом, а Мелли хочет превратить в просторный башмак. Не сомневаюсь в этом, нисколько не сомневаюсь. Но нашу малышку он спугнул, и будем надеяться, что она станет искать утешения в объятиях мистера Беддоуза. Будем надеяться.

– Он, я вижу, не только Мелисанду околдовал, но и тебя. Вот такими и были мужчины в старые времена.

– Что ж, поживем – увидим. Но мне так бы хотелось, чтобы наша маленькая француженка была счастлива, так бы хотелось.

– Она будет счастлива. Вот выйдет за Беддоуза и заживет с ним в любви и согласии. А мы исполним свой долг.

– И получим денежки.

– Не будь вульгарной, Полли. Со временем Мелисанда поймет, что с надежным замужеством и солидным счетом в банке не сравнятся никакие голубоглазые воздыхатели… если, разумеется, загадывать на будущее.

Но Полли в ответ на это вздохнула. Вздохнула и Фенелла. В душе они обе были мечтательницами.

Общение Мелисанды и молодого адвоката всячески поощрялось, и месяц спустя после свадьбы Люси Эндрю Беддоуз предложил Мелисанде руку и сердце.

– Я знаю, что вам это, возможно, кажется неожиданным, мисс Сент-Мартин, – сказал он, – но дело отчасти в том, что я вижу, как счастлив мой друг, Фрэнсис Грей. Не буду отрицать, что я давно подумывал о женитьбе. И даже с Греем разговаривал на эту тему. Вы ему нравитесь, и жена его к вам привязана. Мы могли бы дружить семьями, а с Фрэнсисом даже вступить в деловые отношения.

– А… понятно, – выдавила из себя Мелисанда.

Мелисанда поглядела в ясные, честные, серьезные глаза Беддоуза. Фермор приучил ее к мысли, что объяснение должно быть гораздо более страстным; но это предложение, разумеется, отличалось от того, что сделал ей Фермор. Ей вспомнился Леон, который тоже предлагал ей руку и сердце на свой, иной манер. Чувствует ли она к этому адвокату то же, что когда-то испытывала к Леону? Трудно сказать. Тогда она была неопытна и невинна. Теперь знает, что Леон пробудил в ней жалость, и она кинулась к нему, чтобы спастись от Фермора. И снова она ищет способ спастись от этого человека. Этот уверенный в себе молодой адвокат не пробуждал в ней жалости, зато вызывал восхищение. Он всегда был вежлив, держался ровно и страстно желал преуспеть в своем деле. Сколько раз она сравнивала его с Фермором – и всегда не в пользу последнего! Она была уверена, что Эндрю станет верным мужем, а Фермор – никогда. Эндрю намеревается пробить себе дорогу в жизни. А есть ли честолюбивые планы Фермора? Может быть, один-единственный – соблазнить ее. Поговаривали о том, что его собираются избрать парламент. Но не слишком ли Фермор для этого ленив? Он и так имеет приличный доход, а в один прекрасный день унаследует еще большее состояние. Фермору и стараться особо не нужно – стоит лишь руку протянуть, и он получит все, что захочет.