Райский - Э. М. Сноу

Я спешу закрыть за собой дверь и прищуриваю глаза от яркого света.

— Что ты здесь делаешь?

Он пожимает плечами.

— Что еще? Нора хочет тебя видеть

— Сейчас? — ахаю я.

Он кивает.

— Да, сейчас.

Дерьмо. Я еще не готова ее видеть. Я думала, что у меня будет время между сегодняшним днем и нашей воскресной встречей, чтобы подготовить то, что я хотела сказать и как бы я поступила. В такой момент я не уверена, что смогу сохранять хладнокровие рядом с ней.

— Я действительно не в настроении ее видеть, — говорю я, пожимая плечами.

Губы Призрака кривятся, и он, кажется, забавляется моим вызовом.

— Ну, что если мне плевать на то, чего ты хочешь?

— Призрак, правда, сегодня не самый подходящий день для этого, — настаиваю я. — Я не могу видеть Нору прямо сейчас

— Опять же, мне насрать, — указывает он. — Она хочет тебя видеть, и я хочу, чтобы она была счастлива, так что ты идешь со мной, нравится это твоей тощей заднице или нет.

Мой разум лихорадочно пытается придумать, чем бы его отвлечь. Что-то, чтобы отговорить его от того, чтобы заставить меня пойти к ней.

— Что случилось с твоей семьей, Призрак? Она знает, что случилось с твоим отцом? Она знает, где твоя младшая сестра?

— Какого хрена ты так много хочешь о них знать? — шипит он.

— Ну, просто ты так непреклонен в том, что Нора так заботливо и по-матерински относилась к тебе, мне просто любопытно, не испортила ли она каким-то образом твою семью так же сильно, как мою.

Он выглядит смущенным и все более взволнованным.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Нора — твоя семья. Ты должна быть благодарна ей за то, что она уделяет тебе так много внимания

— Благодарна?

Я разражаюсь горьким смехом.

— Ты действительно не знаешь правды о ней, не так ли?

— Следи за своим ртом, сука, — рычит он. — Ты собираешься сказать что-то, о чем пожалеешь.

Скорее всего, он прав, но я зашла слишком далеко, чтобы отступать сейчас.

— Ты знал, что Нора виновна в смерти моего отца? Ты знал, что она тогда работала с Анжеллом? Они составили план вместе. Она хотела получить деньги моего отца, и это была всего лишь случайность, что она была где-то рядом с тем домом, когда он сгорел. Она лгала все это время. Анжелл нацелился на нее только после того, как узнал, что она планировала предать его.

Призрак смотрит на меня несколько долгих мгновений. Я думаю, что, возможно, я действительно шокировала его.

Он качает головой.

— Лживая су…

— Зачем мне врать? Что я должна была бы получить? Моя мать помогла убить моего отца. Зачем мне выдумывать такое? Он смотрит, не находя слов. Его рот несколько раз открывается и закрывается, но не издает ни звука, поэтому я вытаскиваю видео на свой телефон и бросаю ему.

— Я уверена, что ты сотрёшь это, чтобы спасти ее, но не волнуйся, у меня есть копии.

Он смотрит каждую секунду отснятого материала, рука скользит по его татуированному горлу, мускул работает на его челюсти. Закончив, он долго смотрит на темный экран, затем кладет телефон лицевой стороной вниз на мой стол.

Внезапно он поворачивается к двери.

— Я думала, Нора хотела меня видеть, — говорю я.

Он сильно качает головой и не оглядывается на меня, когда рычит: — Я, блядь, закончил.

Когда дверь за ним захлопывается, я с облегчением вздыхаю. Я уверен, что позже это будет иметь последствия, но сегодня вечером я просто благодарна, что избежала еще одной встречи с Норой.

Мне нужно больше времени, чтобы понять, как именно я заставлю ее заплатить за все, что она сделала.

Глава 34

Мое облегчение длится недолго. Спустя некоторое время, чтобы по-настоящему подумать о том, что я сделала, я понимаю, что мой гнев на Нору затуманил мои суждения, и я действительно облажалась. Если Призрак сейчас выговорит все ей, я могу только представить, как она будет в ярости.

Она причинит боль Дженн?

О чем я только думаю? Конечно, она причинит боль Дженн. Нора порочна и доказала, что не испытывает никаких угрызений совести, набрасываясь на людей, которые встают у нее на пути.

Или тех, кто, по ее мнению, отчаянно нуждается в наказании. У нее не будет проблем с тем, чтобы наброситься на Дженн, чтобы доказать свою правоту, и меня охватывает горькое чувство страха.

Почти две недели проходят без каких-либо вестей от Норы, и это ужасно. Я провожу свои дни, изо всех сил стараясь притвориться, что все в порядке, но не думаю, что у меня это получается особенно хорошо.

Во вторник перед выпускным балом Лони прямо спрашивает меня, что происходит.

— Ты действительно была на взводе. — говорит она, когда мы вместе идем по кампусу. Я направляюсь на учебную сессию с Сэйнтом, а она предположительно направляется в центр отдыха, чтобы позаниматься.

Я говорю "предположительно", потому что на 99,9 процента уверена, что она ускользает, чтобы встретиться с Гейбом. Возможно, в последнее время меня отвлекали мои проблемы с Норой, но от моего внимания не ускользнуло, как странно эти двое вели себя друг с другом.

— Я в порядке, — говорю я. — Просто нервничаю из-за всех предстоящих экзаменов.

Только наполовину ложь. Я чертовски напряжена, но это не из-за экзаменов.

Лони останавливается, и я, нахмурившись, поворачиваюсь к ней лицом.

— Ты говоришь неправду, — говорит она, указывая

на меня пальцем. — Я думала, мы покончили с ложью.

— О чем ты говоришь? Я говорю тебе правду.

Но Лони не двигается с места. Она смеривает меня взглядом, который говорит мне, что она на это не купится.

Прежде чем она успевает заговорить, я поднимаю руку и вздыхаю.

— Послушай, я действительно не хочу об этом говорить, хорошо?

Она пристально смотрит на меня несколько мгновений, и я думаю, что она могла бы попытаться продолжить тему, но ее плечи опускаются в пожатии.

— Ты собираешься рассказать мне, Мэллори.

Я мягко улыбаюсь.

— В конце концов, расскажу.

Она закатывает глаза, но обнимает меня за плечи, и мы продолжаем идти.

— Ладно, давай поговорим о чем-нибудь более безопасном, — щебечет она. — Выпускной. Ты рада, что лорд Ангелвью сопровождает вас в свой собственный дом для этого дела?

Я не знаю, что это настолько безопасная тема. У меня довольно смешанные чувства по поводу выпускного бала, потому что я не могу перестать думать о предупреждении мистера Анжелла о том, что у каждого есть свои пределы. Сэйнт может