За давностью лет - Дмитрий Евдокимов

Он привел Картуша к себе домой, где их встретили старуха и две девицы. Здесь они разделили поровну на всех содержимое украденного Картушем кошелька, а затем незнакомец, который оказался старым опытным вором, объяснил Картушу, что тот, несмотря на ловкость своих рук, неизбежно будет схвачен, если не приобретет помощников, которые нужны, чтобы отвлечь внимание толпы или увести преследователей в другую сторону. Тут же был заключен договор о сотрудничестве, закрепленный «женитьбой» Картуша на младшей из женщин, тогда как старшая была замужем за его компаньоном. Свадьба и церковные ритуалы были заменены хорошей попойкой.

Через какое-то время компаньон Картуша был схвачен за старые грехи и отправлен на галеры, а обе женщины помещены в исправительный дом. Картушу удалось уйти от подозрения, он снял великолепную квартиру в аристократическом квартале, еще раз переменил фамилию, и поскольку одевался прекрасно, то был вхож в благородные дома, где велась карточная игра.

В конце концов Картуша справедливо заподозрили в том, что он нечист на руку, и изгнали его из всех общественных мест. Не имея возможности зарабатывать игрой, Картуш решил купить должность вербовщика. Но доход от продажи рекрутов офицерам был невелик, и тогда Картуш познакомился с начальником парижской полиции господином д'Аргенсоном и предложил ему услуги в качестве платного осведомителя. Он выдал многих своих сотоварищей по карманному ремеслу, в основном тех, на кого имел какой-либо зуб. Тех же, кого в будущем хотел привлечь себе в компаньоны, наоборот, предупреждал о полицейских облавах.

— Значит, Картуш был сыщиком, как Ванька Каин! — воскликнула Алла, подружка Ларисы. — Теперь понятно, почему Каина назвали российским Картушем!

— Не совсем так, — ответил Митя. — Картуш действительно, не имея возможности в этот момент сам заниматься мошенничеством, предложил свои услуги полиции. Но он был, повторяю, секретным осведомителем, а Каин был сыщиком, то есть сам находил и ловил преступников.

— Если искать Каину аналоги, — заметил Максим Иванович, — то скорее не он повторил кого-то, а по его стопам почти через сто лет последовал французский каторжник Видок, ставший, раскаявшись, во главе парижской полиции. Именно его вывел Виктор Гюго в романе «Отверженные» в качестве благородного героя — Жана Вальжана.

— И потом, если Каин был сыщиком почти восемь лет, — продолжил Митя, — то Картуш сотрудничал с полицией очень недолго, всего несколько месяцев, пока сам не пал жертвой вероломства.

— На него кто-то донес? — спросила Лариса.

— Нет, я уже говорил, что одновременно он подрабатывал вербовкой солдат. Вот один унтер-офицер и попросил его продать пять рекрутов, но Картуш, как ни старался, сумел обмануть только четверых простаков. Тогда унтер-офицер попросил Картуша проводить его с завербованными до места расположения войска, а по дороге напоил его и, связав, заявил, что Картуш сам завербовался, за что получил задаток. Облапошенные им рекруты радостно подтвердили это. Так Картуш стал военным. Причем в полку он скоро стал любимцем, благодаря своей ловкости и храбрости быстро продвигался по служебной лестнице. Но война вскоре кончилась, и многие и солдаты и офицеры, в том числе и Картуш, были уволены из армии и остались без средств к существованию. Даже те из них, кто до армии обучался какому-либо ремеслу, считали теперь зазорным честно трудиться, предпочитая либо попрошайничать, либо грабить. Картуш, который еще до службы в армии был вором профессионалом высочайшего класса, а на войне вдобавок научившийся убивать людей без угрызений совести, без труда стал лидером этих людей и решил создать мощную шайку воров и убийц.

Первое собрание, на котором присутствовало более двухсот безработных солдат, состоялось глухой ночью на одном из парижских бульваров. Был принят устав общества, по которому предательство грозило смертью, члены шайки поклялись помогать друг другу, были распределены обязанности каждого, назначены офицеры, предводителем единогласно избрали Картуша, провозгласив его генералом. Картуш незамедлительно взялся за обучение подчиненных умению воровать, взламывать замки, убивать. Вскоре Париж содрогнулся от страшной волны убийств и грабежей. Каждое утро находили на улицах и в Сене трупы горожан, ночи не проходило, чтобы не были ограблены богатый дом или церковь. Господин д'Аргенсон ежедневно ловил по нескольку воров, но их число не уменьшалось, а увеличивалось. Более того, Картуш знал о каждом шаге полиции, имея послушных шпионов. Он завербовал в шайку и молодых женщин, которые заманивали в свои сети простаков и «вручали» их членам шайки. Бандиты постоянно совершенствовали свое ремесло, многие из них при грабеже пользовались масками, чтобы не быть узнанными. Вскоре Париж стал им тесен, и они начали грабить на дорогах проезжие кареты и коляски.

Правительство вынуждено было принять особые меры — увеличилось число караульных на улицах, все подозрительные лица были выдворены из города, оружейникам запрещали продавать оружие без письменного разрешения купеческого старосты. Несколько сообщников Картуша были схвачены, в частности под пытками погиб известнейший разбойник Ла Магдалена, однако полиции никак не удавалось ничего выведать о Картуше кроме того, что он был предводителем шайки. Дело в том, что Картуш предпринимал особые меры предосторожности и без жалости уничтожал сообщников, если начинал их подозревать в излишней болтливости. Так, при ограблении почтовой коляски он сначала велел бывшему с ним офицеру застрелить слугу, которому не доверял, а после ограбления, ускакав в безопасное место, застрелил и офицера, чтобы не делить награбленное. На личном счету Картуша было немало дерзких ограблений. Обладая солидной суммой в четыре тысячи луидоров, он решил ее удвоить и отправился к одному из банкиров, вручил ему эти деньги и попросил взамен вексель на лионский банк. Банкир, покоренный богатым костюмом и изысканными манерами Картуша, не колеблясь выдал вексель и направил письмо в лионский банк с просьбой выдать эти деньги. Картуш немедленно послал в Лион сообщника, скопировав для него полученный вексель, а сам через день явился к банкиру с настоящим векселем и сказал, что ехать, к сожалению, не может, и просит вернуть деньги, при этом готов заплатить проценты за причиненные хлопоты Банкир безропотно вернул четыре тысячи луидоров, а сообщник Картуша получил тем временем по фальшивому векселю в лионском банке такую же сумму.

Не менее дерзким было ограбление богатого игумена, которому Картуш предложил купить роскошную мебель. В назначенный час игумен подъехал к названному особняку, где его встретили лакеи и учтиво попросили подняться наверх. Игумен поднялся на второй этаж, затем — на третий. Наконец, оказавшись на пятом этаже, недоумевающий игумен вошел в пустую комнату, где увидел двоих человек в масках и с кинжалами в руках. Игумен попятился, но сзади оказались еще двое. Они набросились на него, вытащили у него четыре тысячи ливров и, привязав за талию веревку, спустили его из окна пятого этажа так быстро, что игумен переломал руки и ноги.

Паника, поднявшаяся в Париже после этих ограблений, была так велика, что министр военных и иностранных дел Ле Блан вынужден был объявить, что за поимку Картуша будет выплачено вознаграждение в две тысячи ливров.

Награда была очень велика, и многим хотелось получить ее. Поэтому полиции наконец стал известен адрес дома на реке Сене, где обычно ночевал Картуш. Туда был послан воинский отряд, причем делалось все это в страшной тайне, так что ни один из шпионов Картуша ничего не смог ему сообщить. Сам Картуш узнал, что его логовище обнаружено, только тогда, когда, услышав подозрительный шум, выглянул в окно и увидел, что дом окружен солдатами. Решив отбиваться до последнего, Картуш запер двери, завалил их мебелью и начал заряжать пистолеты, которые постоянно носил при себе. Всего их было три пары, причем один шестизарядный.

Картуш открыл пальбу из окна, стрелял он очень метко и многих солдат ранил. Только когда у него кончился порох, караульным удалось взломать дверь и ворваться в дом, причем в азарте они не оставили никого на улице. Этим воспользовался Картуш. Скинув платье, он пролез через трубу на крышу, перескочил на соседскую крышу и так — через пять домов, где спустился на другую улицу.

Хозяин дома, ничего не знавший об осаде, был очень удивлен, увидев голого перемазанного человека. Однако Картуш объяснил ему, что спасается от кредиторов. Хозяин пожалел его и дал свое старое платье. Переодевшись, Картуш не спеша вернулся к своему дому и, став в толпе зевак, интересовался, кого это собираются арестовать.

— Прямо-таки авантюрный роман, — засмеялся Красовский. — Хоть фильм снимай!

— Поэтому Картуш и попал в фильм про Анжелику! — в тон ему ответил Василий.