Путеводная звезда. Том III (СИ) - Извольский Сергей

— Я простой сержант запаса, и то после военной кафедры. Можно мне попроще объяснение?

— В одном мире одновременно не может существовать две души.

— То есть, сейчас Саманта в том мире воскресит меня, того меня, первого, использовав для этого кукри…

— Да.

— И после этого воскресить этого «меня», — коснулся Драго ладонью груди, — станет невозможным?

— Ты прав.

— Так а варианты то для меня какие?

Да-да, какие варианты? — эхом и я загорелся совершенно непраздным интересом.

— Разнообразные. Правда, всего два. Первый, — кивнул Астерот на меня и девушек, ты уже слышал. — Ты можешь остаться здесь, в своем прежнем мире в своем прежнем теле, вернувшись в свою прежнюю жизнь, которая никогда не станет прежней…

— И заплачу за это я душой Олега, — произнес Драго то, что Астерот явно хотел от него услышать.

— Exactly, как ты любишь выражаться на англосаксонском языке. Именно так.

— Или?

— Или ждать.

— Ждать чего?

— Того, что тебе, тому тебе, которого вернет к жизни Саманта, станет тесно в отдельно взятом мире, и ты его покинешь.

— То есть, если…

— Нет, — покачал головой Астерот, не дав мне договорить. — Игдрассиль, как ты его представляешь в виде Терры, ее отражений и связанных миров — таких, как Инферно или Лимб, это единый мир. Неточность в формулировках — это не миры, это все планы и отражения одного, истинного мира. И пересечение «тобой» границы между Террой и Инферно не даст возможность тебе возродиться.

— На что же мне тогда надеяться?

— Помнишь, что ты мне как-то рассказывал о Колесе миров?

— Конечно помню.

— Это совсем не Колесо. Вселенная намного сложнее. Но для простоты понимания, давай назовем это Сферой. Сфера миров, в которой таких колес пересекается тысячи. Нормально объяснил?

— So so, — кивнул Драго.

Астерот в ответ с удовольствием рассмеялся.

— Ах, как давно я не мог говорить со смертными как с равными! Итак, Сфера миров. Причем она отнюдь не статична: движение — это жизнь, как ты знаешь, и миры двигаются. И так получилось, что в ближайшие сто лет рядом с миром, в котором ты провел последний этап твоей жизни, находится соседний. Для того, чтобы в него попасть, не обязательно преодолевать все верхние планы отражения истинного мира, все места обитания Светлых и Темных Альвов, или ангелов. Ближайшие сто лет эти два мира настолько рядом, что можно просто пересечь границу.

— И…

— И ты прав, это уже однажды было сделано. Соседний мир, который не является двойником привычной тебе реальности Терры, был обнаружен англосаксами и ошибочно принят за второстепенный план мира Терры.

— Его назвали Альбион?

— Я в тебе не сомневался, — хлопнул в ладоши Астерот. — Именно так, его назвали Альбион. И в этот соседний мир отправилась экспедиция во главе с герцогом Родезийским.

— Отцом Саманты.

— Это вопрос? — взметнул брови Астерот.

— Да. С этими путями Происхождения не всегда уверен, где отец, где мать, а где брат с сестрой.

— Здесь без подвоха. Да, экспедиция с отцом Саманты во главе. И чтобы ты, именно ты, получил возможность вернуться к жизни, надеяться ты можешь только на то, что ты все же выберешь себе в жены Саманту и отправишься в Альбион на поиски пропавшей экспедиции.

— Но…

— Но если в мире может быть только одна душа…

— То что?

— Если я, тот я, смогу вернуться из Альбиона…

— Нет. Не можешь. Система, как ты недавно говорил, ниппель — туда дуй, а обратно потока воздуха нет. Ретроградный Меркурий, Марс в Деве, Луна в оппозиции, это все сложные материи, знаешь ли, — Астерот явно забавлялся.

— Ясно, — кивнул Драго.

— Подумать надо?

Не надо ему думать! — машинально подумал я.

— Нет, не надо.

Ай молодец какой. Правильно говоришь, правильно, — замурлыкал я словно кот Матроскин.

— Выпить?

— Нет.

— Точно?

— Точно.

— Ты так в себе уверен?

— Конечно. Если обещал жениться, значит не отступлюсь от своего слова.

— А ты уверен, что Саманта откажется от перспективы власти над миром для… для чего? Для путешествия в неизвестность?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так, а вот это вот предположение мне не нравится.

— Не откажется.

That’s my boy! — даже мысленно закричал я, поддерживая своего брата по разуму, который так уверен в Саманте. И который сейчас, своим решение, спасал жизнь души не столько Олегу, сколько для начала мне.

— То есть ты веришь, что ты легко сможешь поменять власть над миром на возможность увидеть новые миры?

— Да. Если есть место, где еще не все острова давным-давно открыты, я не удержусь чтобы его навестить.

— Хорошо, — покладисто согласился Астерот. — Готов?

— Конечно готов. К чему только? — вздохнул Драго.

И сказав это, он обернулся, последний раз осматривая меня — так и замершего с гримасой боли после удара о переборку, Свету и Вику, а после его взгляд скользнул по накрытому столу.

— Ты готов к ожиданию в забвении? — улыбнулся Князь Тьмы.

— Да мне то все равно, промелькнет ведь как один миг.

— Я восхищен, — покачал головой архидемон.

— Да я сам… удивляюсь. Поехали, чего тянуть?

— Поехали.

— Поехали, — эхом повторил Астерот. И в этот момент я услышал, как он звучно щелкнул пальцами.

В этот момент в моей голове словно струна лопнула. Перед глазами взорвалось фейерверком тысяч ярких звезд, и я упал на колени.

— Артур! Артур!

— Артур, с тобой все в порядке, Артур? — суетились вокруг меня Вика и Света.

Голова кружилась, зрение сфокусировать получилось не сразу. С поддержкой девушек я дошел до стола и присел. Мне налили воды, я попил, и постепенно пришел в себя.

Все. Теперь это было мое тело — под моим контролем. Вот только шок от разрыва разделения душ даром для меня не прошел. Мысли немного путались, да и вообще состояние, как вагоны разгружал.

Еще и голова пухла от параллельных воспоминаний Артура и Драго, и от всего того, что сказал Астерот. Даже руки подрагивали от напряжения стресса — потому что я понимал: в этом теле должен был быть сейчас Олег. Но я сейчас занял его место. И получается, что Олегу теперь без вариантов конец, его душа растворится под натиском моей?

Мысли путались, девушкам я отвечал невпопад; хотелось куда-нибудь бежать и что-то срочно делать. Меня останавливало лишь то, что я просто не знал куда бежать, и что делать.

После завтрака Света с Викой меня все же немного растормошили, и мы выдвинулись на берег. Гуляли по набережным и узким улочкам древнего портового городка, пообедали, много купались и загорали, после поужинали в ресторане. Из которого отправились на яхту, продолжать культурную программу международного женского дня.

Я ожидания девушек не обманул — старался шутить, ухаживать, и организовывать культурный досуг. Но это все происходило, для меня, вторым планом. Благо, опыта хватало, и я просто включил заскриптованную модель поведения ухаживания, бездумно выполняя набор поведенческих алгоритмов.

Сам же, весь это невероятно длинный день, раз за разом прокручивал в голове свои воспоминания, закончившееся в алтарном зале ритуалом с Самантой, и ставшие чужими воспоминаниями Драго, закончившиеся его добровольным жертвоприношением для спасения души девушки Николетты.

Кроме того, слово за слово я восстанавливал и анализировал состоявшийся разговор Астерота и Драго — в конце которого он еще одним жертвоприношением, отправившись в ожидания небытия, спас уже мою душу.

И обдумывая все это, я приходил к выводам, что не просто так моя душа оказалась разделена. Не просто так я — Артур Волков, оказался в своем старом теле, вновь потеснив душу и сознание Олега. Присутствия которого я, кстати, совершенно не чувствовал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И мне, как можно скорее, нужно что-то сделать.

Вот только что?

Уже поздно ночью, когда девушки спали, я вышел на палубу.

От навязчивых мыслей и стресса неопределенности уже гудела и болела голова, нервы были на пределе, вот-вот зазвенят словно натянутая струна. Неприятных ощущений добавляло то, что в своем же собственном старом теле я сейчас чувствовал себя неуютно. Очень неприятное ощущение — когда собственным бездействием убиваешь чужую душу.