Ричард Длинные Руки — виконт - Гай Орловский

— Сэр Ричард, что вы говорите!

— Когда куют железо, из большого куска делают маленький, но такой же тяжелый. Только плотнее. Кузнец не может уплотнить еще, а вот маги — могут. Особенно те, древние, могли. Представьте себе, что целую гору железа ковали и ковали, пока не уплотнили до размеров, ну, вон того камня. И если этот камень взять и кинуть…

Они невольно проследили траекторию, брат Кадфаэль зябко передернул плечами.

— Зачем так делать? Такой камешек просто утонет в земле, как в болоте!

Я смолчал, сэр Смит вздрогнул, посмотрел на меня дикими глазами.

— Верно, если Адские Крысы такие плотные, могут ходить там в глубинах, как в болоте. Даже плавать, как в воде!

А брат Кадфаэль, подумав, сказал серьезно:

— Тогда понятно, почему молнии бьют именно в них. Я сам видел, что молнии лупят в железные рудники.

Сэр Смит смотрел на меня с испугом и боязливым восхищением.

— Сэр Ричард, вы разом уничтожили такую легенду! Все, оказывается, так просто…

Я смолчал, только посмотрел на рассыпанные мешки с зерном, разбитую телегу и взрытое поле турнира. Если им кажется, что все просто, то мне как-то все равно не по себе. Знать, что в недрах земли живут какие-то существа из сверхплотной материи, бр-р-р…

Кусты трещат и больно хлещут по сапогам, Зайчик предпочитает прямые дороги. Я терпел, сцепив зубы, наконец показался знакомый утес, гигантская секвойя. Я остановил Зайчика на поляне, прислушался к мертвой тишине.

Смит держится на почтительном расстоянии, он сам на хорошем коне, еще и в поводу держит прекрасного коня, лучшего из тех, что удалось купить в турнирном городке. Я громко свистнул, моментально затрещали кусты, выметнулся огромный зверь.

Фрида за моей спиной завизжала, а Пес, бросившись мне на грудь, хотя я на Зайчике, повернул к ней страшную морду и оскалил клыки. Фрида завизжала громче, ужас в ее глазах неподдельный. Я вспомнил, что Пес чувствует нежить и рвет на части, а ведьмы хоть и не совсем нежить, но в чем-то нечисть, а это где-то в родстве…

— Бобик, — сказал я властно, — это тоже наше существо. Ты у меня умница, давай быстренько в лес. Поймай что-нибудь вкусное, устроим пир.

Пес исчез, а Фрида вскрикнула жалобно:

— Ваша милость, но это же Черный Пес?

— Черный, — согласился я, — и вроде бы пес. А что?

— Но ведь всякий, кто встретит его, вскоре помрет?

Я покачал головой.

— Вот чем хорошо христианство — никаких суеверий! Если собака — то просто собака. Если кошка — то кошка, если женщина… гм… словом, не бери в голову. Эй, Ваше Величество! Я не в прятки играю. Время не терпит! А если и терпит, то больно бьет.

Король вышел из-за толстого дерева с обнаженным мечом в руке, с недоверием уставился на сэра Смита и молоденькую рыжеволоску за моей спиной.

— Сэр Ричард, — произнес он вместо приветствия.

— Ваше Величество, — поприветствовал я. — Это мои друзья: сэр Смит, благородный рыцарь. Неважно, откуда он и какого рода, в его высоком происхождении легко убедиться, посмотрев только на его усы. А это — милая Фрида, распоряжается моими слугами в замке Амальфи. По ряду причин сэр Смит и Фрида могут быть очень полезны вам в настоящем случае…

Король величественно и небрежно кивнул обоим, а меня спросил в упор:

— Какие новости от графа Кардини?

— Простите за дурные вести, Ваше Величество, — ответил я, — но ваш вассал вас предал…

Он окаменел, только глаза вспыхнули мрачным огнем. Я вкратце рассказал, как явился в замок, как удалось подслушать разговор сперва с самим герцогом, а потом уже настоящих заговорщиков. Сэр Смит, не выдержав, ругнулся, когда я рассказывал про планы насчет вывоза Каталаунской Девы, Фрида сидела тихая, как мышка.

— Мне надо подумать, — глухо сказал король.

Он остался на месте, неподвижный, как скала, а мы в сторонке разожгли костер, выложили часть припасов, захваченных запасливой Фридой. Появился Пес с огромным, но молодым кабанчиком в пасти, отчаянно брыкающимся. Положил перед Фридой и уставился на нее красными глазами. Она улыбнулась ему трусливо и заискивающе, просюсюкала:

— Милая собачка… очень милая… такая добрая… не укусит…

Пес посмотрел с презрением, зевнул, показав устрашающую пасть, и лег, наблюдая за всеми из-под приспущенных век. Смит улыбнулся и, вытащив огромный нож, сказал с почтением:

— Ну, сэр Ричард, как же она вас слушается…

— Фрида?

— Фрида тоже. Но собачка… Велели поймать, вот и поймал.

— Это я обмолвился, — сказал я с досадой. — Какой-то Пес чересчур умный. Нельзя понимать так буквально. Мало ли чего я ляпну.

Смит со злорадно-хищным лицом распарывал кабана, сдирал шкуру, пластал нежное мясо, отрезал ноги и голову, кивнул на них Псу, но тот скривил верхнюю губу и отвернулся. Фрида умело хлопотала, нарезая сыр, мясо, раскладывая красивыми узорами на широких листьях, что послужили тарелками.

На том конце поляны потемнело, словно там стремительно сгущается грозовая туча. Это король, сперва багровый от гнева, потом белый от ярости, изволил нахмурить брови. Я кивнул сэру Смиту, мы переговариваемся вполголоса: Его Величеству надо дать свыкнуться с новой ситуацией, он тоже человек… в какой-то мере. Хотя сам признался, что он больше политик, а это уже почти не человек, а что-то ближе если не к нечисти, то к нежити. Насмотрелся, знаю.

Глава 13

Сэр Смит снял доспехи, сверкающей горкой лежат в ямке, чтобы не выдали нас блеском. Фрида удалилась в кусты, никто не мог предположить, над чем именно трудится, но вскоре вышла с охапкой ивовых прутьев, под мышкой — толстая свежесрубленная палка длиной с ручку лопаты, принялась связывать все в прочную метлу.

Работала быстро, умело, вскоре в руках ее было добротное помело, крепкое, с хорошо увязанными ивовыми прутьями и толстым надежным древком. Король обернулся, глаза полезли на лоб, побагровел, повернулся к нам всем корпусом.

— Да как посмели…

Фрида съежилась, как боязливая мышка перед огромным котом, не смела даже поднять голову, я поинтересовался невинно:

— Ваше Величество в чем-то усмотрели урон своему королевскому достоинству?

Он указал взглядом на помело, затем на Фриду и спросил грохочущим голосом:

— Но ведь она, похоже…

Он запнулся, не договорив слово «ведьма». Ведь если кивну, для него останется только один путь, сейчас весьма глупый, а так я помедлил с ответом, старательно подбирая что-нить уклончивое, а сэр Смит сказал со всевозможным почтением:

— Ваше Величество, я участвовал в лионском походе, вы тоже там были со своим отрядом. Помните, вы еще колебались, вступать ли во временный союз с готами, нашими лютыми врагами, чтобы дать отпор силам короля Алариха?.. Но вы поступили мудро, а потом была такая блестящая победа! Вы едва не захватили в плен самого Алариха. Он убегал так, что бросил полевую казну, свою семью, а также обоз с десятью тысячами цепей, в которые обещал заковать все наше войско!