Скрытый Пророк - Ричард Кнаак

Ратма вернулся… И не один.

С ним пришло несколько других высоких фигур, как прекрасных, красивых, так и странных на вид. Он узнал только одного — Бул-Катоса. Гигантский воин стоял в первых рядах тех, кто защищал менее сильных; земляной страж использовал огромную дубину, чтобы отбивать рогатых демонов, которые смели преградить ему путь. Сила демона была ничтожна по сравнению с Древним. Бул-Катос одним ударом пробивал грудь, затем другим раздавливал череп.

Среди остальных ровесников Ратмы Ульдиссиан мог выделить только плотную женщину-воина, которая сражалась даже с большей страстностью, чем Серентия. Её волосы развевались, как живые. Она отбила клинок ангела чёрным топором. Противники обменялись двумя ударами, после чего Древняя сделала выпад и пробила нагрудник крылатой фигуры. Броня — если она была таковой на самом деле — никак не могла смягчить удар.

Как и предыдущие, ангел исчез во вспышке фантастического света, сопровождающейся раздражающим — и слегка отличным — звуком.

Он не мог почувствовать своих друзей или брата, и это усилило страхи Ульдиссиана. Его тело задрожало от сдерживаемых эмоций и энергий.

ПРИМИ, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ, — сказал ему Тираэль. Ангел звучал не лицемерно, как Инарий, но скорее просто констатировал факт. — ЭТО НЕИЗБЕЖНО. СМИРИСЬ С ЭТИМ…

Но его слова произвели на сына Диомеда противоположный эффект. У него возникло чувство, словно его пленителю нужно было убедить его сдаться.

Ульдиссиан подумал о методах Пророка и его постоянном искажении фактов или выборочном сокрытии фактов. Правда не совсем была таковой, когда были вовлечены эти существа. Они по-своему были такими же хитрецами, как любой демон.

И это стало последним фактором. Ульдиссиан задумался о том, насколько большое участие принимает Тираэль в его пленении, а насколько его держат его собственные страхи и сомнения.

Внезапно Ульдиссиан возжелал только одного — освободиться.

Его тело замерцало. Уголком глаза он наблюдал реакцию Тираэля — но, в отличие от Инария, ангел только отошёл назад и смотрел. Крылатое создание склонило голову и было готово заговорить, хотя возможно, что это была всего лишь игра воображения Ульдиссиана, ведь у ангела не было рта.

Потом Тираэль утратил всякое значение. Ульдиссиан потребовал, чтобы заклинания ангела не стало… И это случилось. Он встал прямо, почему-то чувствуя себя так, будто навис над Тираэлем.

Он ожидал, что ангел станет атаковать, но Тираэль просто стоял и смотрел, почти как если бы ждал поразительного побега человека.

Чувствуя, что о крылатом воине больше можно не беспокоиться, Ульдиссиан повернулся лицом к свирепой картине боя и испытал невиданное отвращение. Он видел, как мёртвые ложились грудами, видел тщетность бесконечной борьбы между ангелами и демонами. Видел, что его миру суждено стать просто ещё одним полем боя из многих тысяч, а о причине битвы позабудут сразу по её завершении. Никто не будет скорбеть по Санктуарию. Никто…

Ульдиссиан не мог допустить этого. Он не мог. Каждой фиброй своей души сын Диомеда вобрал в себя все смерти, которые свершились до сих пор из-за извечного конфликта, — включая смерти всех тех, кто умер по причине его завоевательного похода, — и дал им побороть любое сомнение, которое могло удерживать его.

Воздев кулаки к крылатому войску и демонической орде, видя, как его люди продолжают умирать, Ульдиссиан тихо проговорил.

«Прекратите».

И все… И всё… Застыло.

Глава двадцать вторая

Не было ни звука, ни даже малейшего дуновения ветерка. Ульдиссиан даже не слышал собственного дыхания, хотя это его и не волновало. Он знал только одно: он остановил кровопролитие. Он остановил опустошение.

Но это было только начало. Ангелы зависли в небе, неподвижные, словно неживые. Демоны замерли в прыжке. Эдиремы стояли, не двигаясь.

Ничто не двигалось… Кроме, понятное дело, его самого.

В его голове стучало от мысли, что он смог сделать то, что не под силу было даже Пылающему Аду и Высшему Небу. Он был не просто спасителем Санктуария; он был богом, которым Инарий мнил себя.

Ульдиссиан оглядел сражающихся. Снова воздев руки, на этот раз с раскрытыми ладонями, он повелел ангелам и демонам отодвинуться назад.

Они подчинились, но потребовалось большее усилие, чем он ожидал. Непреклонный, уверенный в том, что ему хватит силы, Ульдиссиан стоял на своём. Земля задрожала, и даже небо затряслось, словно готовое расколоться надвое, но ангелы и демоны в конце концов оказались отделены от эдиремов.

— Хватит, — гремел он, обращаясь к застывшим фигурам. — Довольно.

Ульдиссиан взглянул на демонов. Скользящим движением ладони он заставил полчища податься назад. Демоны в десять раз выше его беспомощно скакали по разорённой земле, скакали до тех пор, пока вместе со всеми своими сородичами не добрались до портала, через который они пришли.

Сын Диомеда повелел им войти в портал, принуждая вернуться в Пылающий Ад. У демонов не было выбора. Хотя с них было снято заклинание, которое заморозило их, теперь они тщетно пытались освободиться от невидимого захвата. Через несколько секунд о том, что здесь только что были полчища демонов, говорили только изорванные клочья, оставшиеся от убитых.

А затем Ульдиссиан перевёл внимание на ангелов. Правда, когда он это сделал, ему показалось, что он услышал слабый голос, который звал его извне. Но не было существ, которых бы он хотел услышать. Это была его земля; интересы всех остальных не имели для него значения.

С места, где он стоял, небесное войско казалось всего лишь роем мошкары. Ульдиссиану не верилось, что он когда-то боялся их. Он вдохнул воздуха и сдул крылатых воинов назад в разрез в небесах. Ребяческий восторг охватил бывшего фермера, пока он наблюдал, как безукоризненные боевые ряды смешивались в кучу и ангелы нестройными кипами исчезали в разрезе.

Ульдиссиан.

Голос донёсся снова, и на этот раз он узнал его. Дракон, Траг’Оул. Однако, хотя создание не было его врагом, сын Диомеда не видел причин отвечать на зов существа. Траг’Оул не сумел защитить Санктуарий; он, как и все остальные, был не вправе говорить Ульдиссиану, что ему делать с его миром.

Земля затряслась снова. Раздражённый, Ульдиссиан приказал тряске уняться. Она унялась… И тут же возобновилась.

Он направил всю свою силу, подчёркивая, что дрожание должно уняться. На этот раз всё прошло, как надо.

И тогда Ульдиссиан повернулся к двум остававшимся ангелам, но оказалось, что Тираэль пропал. Только Инарий остался.