Желанная - Вирджиния Хенли

— Уколи палец булавкой или шипом розы и брызни кровью на простыню, — подсказала Джоан. — Ни один мужчина в мире не сможет перехитрить женщину, — гордо добавила она.

— Не стоит беспокоиться о таких пустяках, — вмешалась Адель, опустившись на колени перед Браненной. — Благодарение небесам, месячные у тебя начались в срок и ты не беременна. Иначе у тебя действительно была бы причина для тревоги, мой ягненочек!

Тонкие брови Джоан неожиданно сошлись. Только сейчас она вспомнила, что давно не замечала у себя признаков кровотечения. Но тут же выбросила из головы возможную мысль и вскочила.

— Утром, когда взойдет солнце, все ночные страхи рассеются. Гроза пройдет, наступит хороший день, и мы будем жить долго и счастливо!

Молодые женщины улыбнулись друг другу и распрощались. Но позже Брайенна и Джоан еще долго не могли уснуть: обе тревожились гораздо больше, чем раньше.

А по другую сторону Ла-Манша, в деревне Креси, король Англии, маршалы и благородные рыцари тоже не могли уснуть. Некоторые заранее смирились с судьбой, зная, что силы врага намного превосходят их собственные, и молились перед встречей с французами. Однако наследник престола и старший сын Уоррика явно не сомневались, что битва будет выиграна. Оба они встали в пять утра. Хоксблад и оруженосец принца Джон Чандос помогали Эдуарду надеть доспехи. Он настоял на бросающейся в глаза черной кольчуге и надел поверх алую с золотом накидку.

— Ваше высочество, вы будете сильно выделяться среди других. Каждый француз узнает вас с первого взгляда и захочет захватить сына короля живым или мертвым!

— Но я хочу, чтобы меня узнали, — настаивал принц. — Я бы презирал себя, если бы страшился этого!

Хоксблад знал, как неукротимо горд Эдуард, поскольку сам был благословен или, быть может, проклят тем же самоуважением. Черный Принц отправился к отцу, Хоксблад тоже натянул доспехи. На короле была яркая лазурная с золотом накидка. Отец и сын на белых конях объезжали войско. Король с удовлетворением заметил, что лучники в зеленых куртках не вынимали луки чехлов, чтобы сохранить сухой тетиву. Их лица озаряли уверенные улыбки, поскольку именно лучники лучше других в армии короля Эдуарда сознавали силу собственного оружия. На правом крыле король поставил де Аркура, Черного Принца, Уоррика с сыновьями и лучших английских рыцарей. На левом фланге разместился второй отряд из двух тысяч лучников и двух тысяч тяжеловооруженных всадников, которые должны были прикрывать скалистый гребень. Сам король командовал летучим от рядом, тоже из четырех тысяч человек, способных мгновенно оказаться в любом месте битвы, там, где они больше всего были нужны.

— Французы должны проделать восемнадцать миль чтобы обогнуть лес, — громко, так, чтобы было слышно всем, объявил король.

— Они постараются застать нас врасплох, но мы нападем первыми, пока враг еще не успел подготовиться. Здесь им даже не хватит места развернуть боевой строй.

Послышались приветственные крики. Король Эдуард, подняв руку, продолжал:

— Чем больше людей у французов, тем труднее им будет сражаться.

Снова крики, еще громче, чем в первый раз.

— Никогда не забывайте, что один англичанин стоит трех французов.

Воины кричали «ура», пока не охрипли. Были слышны и боевые кличи:

— За Эдуарда и Святого Георгия!

— Да здравствует Эдуард, сын короля!

Снова пошел дождь, но никто не замечал этого. Король, ослепительно улыбаясь, взглянул на сына, и улыбка мигом исчезла, он нахмурился, неприятно удивленный тем, что Черный Принц выглядел такой заметной мишенью.

— Мне все равно, что будет, — процедил сын. — Я могу прекрасно о себе позаботиться. Только помни, что пообещал мне.

— Да будет честь сегодняшней победы принадлежать тебе!

Капеллан Франции отслужил мессу. Оставалось только ждать. Лишь к полудню англичане заметили, что враг приближается. Небо почернело, молнии одна за другой вспыхивали и гасли, дождь лил как из ведра. У генуэзских арбалетчиков, уставших после долгого похода, обремененных тяжелым оружием, почти не осталось сил драться. Командиры французов обзывали их итальянской швалью и подлыми трусами, а потом приказали кавалерии кнутами погнать их вперед по размокшим полям, пока итальянцы не оказались лицом к лицу с английскими и валлийскими лучниками.

Дождь внезапно прекратился, облака расступились, и показалось солнце, осветив лица англичан, но тут, словно по мановению волшебной палочки, стая черных ворон поднялась и пролетела над головами французов. Какое мрачное предзнаменование! Внезапно в воздухе засвистели стрелы английских лучников, будто кончился один ливень и начался другой, смертельный. Нагрудники генуэзских арбалетчиков не смогли защитить от бешеного натиска. Через несколько минут те, кто остался в живых, позорно бежали.

— Убейте этих трусливых негодяев, — воскликнул король Франции.

Англичане стали свидетелями ужасного зрелища — безжалостного уничтожения французами собственных солдат.

Филипп впал в страшную ярость, увидев на английском флаге вышитые золотом французские лилии. Он отбросил всякую предосторожность и позволил воцариться хаосу. Французы выехали на равнину и ринулись вверх по склону, заваленному мертвыми телами и трупами лошадей, скользкому от их собственной крови. Дорога была узкой, словно путь на бойню. Они шли, они атаковали, они умирали. Но французов было так много, что битва продолжалась весь остаток дня. Наконец бешено нападавшие Французы прорвали строй лучников и набросились на правое крыло. Люди, сражавшиеся, рядом с Черным Принцем, внезапно были окружены врагами.

Время для Хоксблада замедлило бег, так что он смог сосредоточиться на каждой угрожавшей ему опасности. Он точно знал, куда вонзить меч, чтобы попасть в места не защищенные доспехами. Их три — горло, живот и подмышки. Хоксблад совсем не думал о том, что происходит за спиной, полностью полагаясь на Пэдди и Али. Но вот он ясно увидел, как около дюжины французов направляются к Черному Принцу.

Хоксблад заметил Джона Чандоса за спиной принца а рядом с ним своего брата Роберта де Бошема. И принц и Роберт наверняка погибнут, если немедленно не отсечь французов и не отбить атаку. Он развернул боевого коня и, направив его прямо на противников, убил двоих и краем глаза уловил, что Пэдди и Али успели расправиться еще с парой воинов. Двоим же удалось сбежать.

Сзади раздался отчаянный крик, и Хоксблад, обернувшись, увидел, что принц Эдуард упал. Как это могло случиться?! Просто невероятно!

Хоксблад молниеносно спрыгнул на землю и встал над телом лежавшего в грязи друга, подняв одной рукой двуручный меч, а другой — боевой топор. На какое-то мгновение он пожалел, что надел такие же черные доспехи, как у Эдуарда, поскольку сам теперь становился мишенью, но тут же выбросил эти мысли из головы и приготовился к битве. Он привлек к себе множество врагов, и вскоре вокруг него разлились лужи крови.