Запад. Избранные сочинения (сборник) - Александр Зиновьев

Человеческий материал

Многочисленные западные авторы констатировали факт изменения человеческого материала, причем, как правило, в негативной форме, в форме жалоб на падение нравственности, рост преступности, обезличивание, обесчеловечивание, духовное опустошение и т. д. Безусловно, эти жалобы имеют основания в фактах повседневной жизни людей. Но останавливаться на этом было бы весьма односторонне и поверхностно. На мой взгляд, то, что эти авторы воспринимают как деградацию человека, есть лишь оборотная сторона и следствие прогресса человека. Всякий прогресс и регресс относительны. Важно – с какими критериями мы к ним подходим.

Изменение в человеческом материале Запада действительно произошло. Оно заключается, на мой взгляд, прежде всего в том, что произошли изменения, касающиеся западоидов. Оно, во-вторых, заключается в том, что изменился состав населения западных стран. Я рассмотрю сначала и главным образом первые изменения.

Комплекс черт западоидности изменился в смысле степени их развитости, ролей и пропорций в массе западоидов. Одно дело – западоиды как условие возникновения и становления западнизма. И другое дело – западоиды как продукт торжествующего западнизма. В первом случае западоиды проявили себя в одних качествах, во втором же случае они изготовляются с комплексом качеств, в котором первые суть лишь часть, к тому же в трансформированном виде. В этот второй комплекс входят не только такие качества, которые необходимы для воспроизводства западнизма и самосохранения общества, но и такие, которые не соответствуют этой потребности, но без которых невозможны качества необходимые. Общество воспроизводит нужный для своего самосохранения человеческий материал, но делает это так, что производится и многое такое, без чего желательно было бы обойтись.

Основные качества западоидов, без которых западнизм вообще был бы невозможен, общеизвестны, – расчетливость, изобретательность, инициативность и т. д. Они прекрасно описаны в великой литературе прошлого. Я их называю качествами западоидности. Какая судьба постигла их в современном западном обществе? Они стали всеобъемлющими как в смысле распространения в массе людей, так и в смысле проявления их в массе поступков каждого из них по отдельности. Если раньше люди с заметными чертами западоидов более или менее часто встречались в массе людей, а черты западоидности они проявляли в исключительных случаях, то теперь вся масса коренного населения западных стран стала обладателем этих черт в той или иной мере, а черты эти проявляются во всех их мало-мальски серьезных жизненных ситуациях. Раньше можно было говорить о «растворе» западоидности в чем-то другом. Теперь же надо говорить о «растворе» чего-то другого в сплошной западоидности. Западное общество стало обществом западоидности, включающим в себя посторонние вкрапления и остатки незападоидности.

Колоссально, в общей совокупности – в тысячи раз, возросло число таких действий людей, для осуществления которых потребовались качества западоидности. Но при этом произошло измельчение основной массы этих действий. Качества западоидности стали использоваться в бесчисленных поступках, которые кажутся пустяковыми в сравнении с самими качествами. Западоидность для основной массы западных людей и для основной массы их поступков превратилась в мелочный житейский педантизм. Человек, затевавший в свое время дело с риском потерять состояние, и человек, приобретающий на небольшую сумму денег акции какой-то компании почти со стопроцентной гарантией, оба поступают как западоиды. Таких, как первый, было и есть немного, а таких, как второй, – десятки миллионов. Разница, я думаю, очевидна.

Существует убеждение, будто западный человек стал безликим существом. Но по самому смыслу слова «стал» это означает, будто человек раньше не был таким. А каким же он был? Авторы, писавшие об обезличивании человека, предполагали, будто раньше человек был индивидуализированной личностью. Некоторые авторы даже утверждают, будто человек от рождения является индивидуализированной личностью, а в современном обществе стал утрачивать это качество. Такую концепцию развивали, например, Эрих Фромм, Олдос Хаксли, Конрад Лоренц [205] .

Я считаю такие убеждения просто вздорными. Западные люди и остались индивидуалистами в том смысле, в каком об этом говорилось выше, то есть «разумными эгоистами». Но они в подавляющем большинстве никогда не были индивидуализированными личностями. И тем более они никогда не были и не являются таковыми от рождения. Личностями люди не рождаются. Они становятся ими в силу обстоятельств их социального бытия, да и то в редких случаях. В том смысле, в каком люди индивидуализированы от рождения, индивидуализированы даже клопы и червяки. Проблема человека как индивидуальной личности вообще есть проблема социальная, причем современная.

Лишь в современном западном обществе впервые в истории появилась возможность для формирования человека как индивидуализированной личности не в порядке исключения, а в массовых масштабах. Но именно сам факт массовости исключил реализацию этой возможности для подавляющего большинства людей. Если взять отдельного человека в отношении к возможностям, которые ему в принципе предоставляет современное общество, то он вроде бы должен быть индивидуальной личностью. Но таких людей слишком много, и это низводит их почти всех на уровень деиндивидуализированных единичек массы. Порождая у многих людей потребность в том, чтобы быть уникальной личностью, массовость этого явления исключает возможность удовлетворения потребности.

Никому не запрещено становиться миллионером, президентом страны, кинозвездой и т. д., и пропаганда трубит о равных возможностях для всех на этот счет. А многим ли это удается?! Никому не запрещается становиться уникальной личностью, но лишь немногим это удается на деле. Для этого нужен такой «пустяк», как общественное признание человека в качестве личности. А общество имеет для этого свои критерии отбора. Индивидуализированные личности всегда были и останутся исключениями. Меняется лишь их тип и процент в массе безликих «единичек». В западном обществе этот процент выше, чем в других обществах, но не настолько велик, чтобы удовлетворить всех претендующих на статус личности.

Упомянутые авторы утверждают также, будто произошло некое обесчеловечивание человека. Чтобы судить о том, насколько это утверждение верно, надо иметь точный список признаков человечности и произвести эмпирическое исследование того, какие из этих признаков исчезли или ослабли. Такое исследование практически невозможно, так как нет данных о прошлом состоянии людей с этой точки зрения, да и о нынешнем состоянии вряд ли такие данные можно получить. И что считать человечностью? Злобность, мстительность, жестокость, зависть и прочие порицаемые свойства людей не менее человечны, чем доброта, великодушие, любовь, заботливость, сострадание и прочие поощряемые свойства тех же людей. И попробуйте разделить их в реальности! Так что противоположное утверждение имеет не менее прав на существование, чем утверждение об обесчеловечивании человека.

Но впечатление, будто произошло обесчеловечивание человека, имеет реальные основания. На мой взгляд, они таковы. В огромном числе случаев то, что люди имели благодаря «человеческим» качествам других людей (благодаря их «человечности»), теперь они это имеют благодаря более сильным и надежным средствам, а именно благодаря деньгам, власти, славе, правовым нормам, договорам, открытиям науки и медицины, короче говоря – благодаря средствам надприродным и внеморальным, можно сказать – сверхчеловеческим. Если и произошло какое-то обесчеловечивание человека, то не за счет опускания его вниз, а за счет осверхчеловечивания, то есть за счет прогресса. Деградация человека была платой за его прогресс.

Число случаев, о которых идет речь, настолько велико, а их пример настолько заразителен, что они стали оказывать решающее влияние на состояние всего человеческого материала западного общества. Если, например, в любом возрасте и с любыми внешними данными возможно при желании иметь за деньги молодого и красивого партнера для сексуальных развлечений, если тебе на помощь приходит медицина и сексуальная техника, позволяющая иметь удовольствие больше и лучше, чем благодаря человеческой любовной страсти, как правило выдуманной и преувеличенной писателями, то никакая человечность в этом деле не может конкурировать с ее сверхчеловечным заменителем. Если какие-то человеческие достоинства становятся источником денег и успеха, то никакой нормальный западоид не будет их консервировать или раздавать другим даром.

Тоска по человечности отражает тот факт, что сверхчеловеческие средства удовлетворения человеческих потребностей доступны далеко не всем, а у тех, для кого они доступны в изобилии, наступает от них пресыщение. К теме сверхчеловечности я еще вернусь ниже.