Янтарь и Льдянка. Школа для наследников - Дарья Снежная

Грейс могла сколько угодно рвать и метать, взять ребенка с собой у нее не получилось. Я, наверное, никогда не забуду, как она смотрела вслед няне, уносящей Диэль во дворец. И если бы взгляд мог убивать, то я бы уже была вдовой. Не приведи Тегор, чтобы кто-то так на меня смотрел, как крэйгини на нового Императора. В какой-то момент мне даже показалось, что она вернется в свои покои. Но нет. Грейс выдохнула сквозь стиснутые зубы, забралась в карету, громко хлопнув дверцей…

И уехала.

Только когда ее экипаж скрылся за поворотом, я увидела, как чуть дрогнули, расслабляясь, плечи Дарела, а с напряженно сжатых кулаков опало едва заметное белесое пламя. Роль сурового Императора давалась ему не так легко, как могло показаться. До меня только тогда запоздало дошло, что Диэль на данный момент единственная наследница Имперского престола и отпустить ее с Грейс на Острова было бы не просто глупостью, а вопиющим идиотизмом. Как это успел столь быстро сообразить Дарел, оставалось для меня загадкой.

Поздно вечером во дворец внезапно заявились эльфы. Остроухие вообще весьма равнодушно относились к смене дня и ночи. Часов они не признавали и откровенно не понимали, в чем разница между полднем и полуночью, кроме того, какое светило их освещает. Освещает же! Поэтому, когда эльфийское посольство прибыло во дворец засвидетельствовать свое почтение новому Императору, отправить их к демону в преисподнюю Дарел все-таки не решился. Я честно попыталась его дождаться и даже перебралась для этого на диван в гостевой. Но в итоге там и заснула.

А проснулась уже в кровати. Муж сладко сопел мне в шею, прижимаясь со спины. На часах было восемь утра. Мы заранее разгребли все дела, чтобы объявить сегодняшний день императорским выходным и наведаться наконец в школу к лиру Сэнделу, а еще отдохнуть от беготни последней недели. А значит, вставать в восемь утра — это чересчур. Я только вознамерилась снова закрыть глаза, как поняла, что же меня разбудило: неуверенный, едва слышный стук в дверь, который не замедлил повториться.

— Ваше величество? — долетел до меня сдавленный шепот Таи.

Похоже, горничную раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, необходимость что-то сообщить, с другой — опасение побеспокоить и, не дай боги, навлечь на себя гнев императорской четы.

Любопытство — великая вещь, а женское любопытство — еще и непобедимая. Я осторожно выкарабкалась из-под Дарела, всеми силами постаравшись его не побеспокоить, набросила шаль на плечи и на цыпочках вышла из спальни.

Тая, уже, кажется, потерявшая надежду достучаться до нас деликатно, даже подпрыгнула от неожиданности, когда я выскользнула к ней, плотно прикрывая за собой дверь.

— Что случилось?

— Ой, ваше величество! Вам срочное послание из Аверна. Только-только пришло магической почтой.

У меня сердце ухнуло куда-то в район желудка. Из Аверна?! Со всеми закрутившимися после свадьбы событиями я совершенно забыла как про далекую родину, так и про родителей.

Чуть дрогнувшими руками я приняла у девушки плотный конверт, на котором еще ощущались следы заклинаний, оставленных несколькими десятками магов, передававших это послание от одной станции магической почты к другой. Мгновенно перекинуть письмо магическим путем можно было лишь на десяток верст, поэтому по всем важнейшим направлениям были расставлены пункты с дежурным магом-почтальоном.

Я дождалась, пока Тая выйдет, и только тогда надломила тяжелую сургучную печать с оттиском атакующего орла — авернского герба.

«Дорогая наша девочка, Анаис,

Я пишу сейчас это письмо и не верю, что могу наконец это сделать. Долгие годы мы не знали, где ты и как ты поживаешь. И даже после свадьбы Дейрек не позволил связаться с тобой. Наши письма перехватили, а тебе даже не передали, как мы любим и скучаем по тебе каждый день, вот уже многие-многие годы.

Весть о гибели Императора стала для нас величайшим потрясением, мы долго не могли поверить своим ушам. Несмотря на жестокость, Дейрек был прекрасным правителем, и под его руководством Империя достигла небывалого расцвета. Сложно поверить, что его теперь нет. А наша маленькая девочка, которую мы запомнили ничего не понимающей крошкой, прижимающей к себе любимую куклу, стала Императрицей.

Мне сложно представить, что ты чувствуешь сейчас, как ты, должно быть, ошарашена, напугана и одинока. Я совсем не знаю Дарела, но искренне надеюсь, твой муж, по крайней мере, добр к тебе. А еще, ты, должно быть, страшно злишься на нас с отцом. Но, поверь, умоляю, мы не могли поступить иначе. Боги свидетели, как мне не хватало моей крошки, сколько ночей я провела, оплакивая твой отъезд. Да, это всего лишь слова, но мне важно, чтобы ты их прочитала. А еще важнее — поверила.

Анаис, милая моя, позволь нам наконец увидеть тебя, обнять, замучить расспросами о твоей жизни, вновь познакомиться с тобой… нет ничего в мире, чего мы жаждали бы больше. Приезжай в Аверн. Я сорвалась бы к тебе сама, но мне нездоровится, а предыдущее путешествие едва меня не убило. Потому молю — приезжай.

Мы любим тебя и ждем.

Мама»

Буквы прыгали и двоились перед глазами. Я перечитывала каждую фразу два раза, а на подпись вообще уставилась так, словно эти четыре буквы были написаны на другом, незнакомом мне языке. После всех тех лет, когда я только и мечтала о том, когда смогу наконец увидеть родителей, получить от них послание сейчас было… странно.

Я смотрела на письмо и не чувствовала ничего.

«Мы любим тебя…»

Мои представления о любви и о тех, кого я люблю, значительно переменились за последнее время. Уезжая из школы, я поняла, насколько мне дорог был лир Сэндел и как много он сделал для нас с Дарелом. Оказавшись во дворце, обнаружила, что человек, которого я большую часть жизни ненавидела, — единственный, кто меня понимает и кто всегда будет на моей стороне. А после смерти Дейрека осознала, что действия Императора и его жесткость иногда были обусловлены суровой необходимостью, и, пожалуй, он обошелся с нами совсем не так уж и плохо. По крайней мере, выполнять чьи-то указания, как выяснилось, куда проще, чем самому принимать решения.

Когда-то я очень любила родителей. В этом я была уверена. Но сейчас? Я же их совсем не знаю.

Сжимая письмо в руке, я вернулась в спальню. Получи я это послание с месяц назад, я бы сделала все, чтобы отправиться в путешествие как можно скорее. А теперь в голове крутились обрывки мыслей о списке необходимых дел и распорядке встреч, о так и не найденном убийце, и самое главное…