Сердце Пламени - Дмитрий Казаков

При мыслях о мести в сердце неприятно кольнуло.

— Нет! — твердо сказал он, и вытащил ледяной клинок из ножен. — Проваливай, а не то сам почувствуешь на своей шкуре, насколько остро это лезвие!

Белоглазый расхохотался, громко и зло, содрогаясь всем телом.

— Ты собираешься пугать рыбу водой? Стращать птицу небом, а крота — темнотой? — рев его улетел к горам и вернулся грохочущим эхом. — Остановись, глупец, и покорись! Кто еще предложит тебе столько, сколько я? Забудь о жалкой побрякушке, что оставили тебе предки, и прими силу этого меча. И тогда…

Бенеш сделал шаг вперед, встав рядом с Оленом. Резким движением нарисовал в воздухе корявый символ, напоминавший растопырившего ноги паука, за ним — кривой треугольник, нечто сложное, составленное из пересекающихся линий. Белоглазый завыл, из глаз его посыпались синие искры, а белое тело превратилось в колышущийся столб из тумана.

— Сгинь! — повелительно выкрикнул ученик мага, и сделал движение, словно рассекая что-то невидимым мечом.

Туманный столб выгнулся, точно на него обрушился невероятной силы ветер. Внутри него затанцевали переплетающиеся струи, серые, синеватые и чисто-белые, как молоко. Сложились во что-то, похожее на обрывок невероятно толстого каната, а в следующее мгновение перед Оленом вновь оказался белокожий и белоглазый родан.

— Неплохая попытка… — проговорил он. — Ты могуч, колдун, но убить меня тебе не по силам.

— А кто сказал, что я пытался тебя убить? — хмыкнул Бенеш, и тут же с места сорвались Гундихар, Ктари и Пьяный Маг. Цеп обрушился на голову посланцу Нижней Стороны, отскочил с глухим стуком. Зато клинки островитянина и проводника вонзились в белую плоть. Из ран потекла голубоватая пузырящаяся жидкость. Рыжий прыгнул, норовя вцепиться врагу в горло, но невероятным образом промахнулся. Перекувырнулся в воздухе и брякнулся наземь.

Олен замер, будучи не в силах пошевелиться. Тело будто сковало невидимыми цепями.

— Вы сами решили свою участь, — белоглазый отвернулся, выбросил руку в сторону поднявшегося на ноги орка. Того отшвырнуло на добрый десяток шагов. Кривой меч отлетел в сторону, тело его хозяина осталось лежать неподвижно. — Теперь я буду вынужден вас всех убить.

— Для этого придется попотеть! — рявкнул гном, нанося новый удар, от которого на лбу посланца Нижней Стороны появилась вмятина.

Саттия сделала выпад, целясь белоглазому в лицо, Ктари и Пьяный Маг вновь бросились в атаку. И только после этого Олен вышел из охватившего его оцепенения. Взмахнул мечом, но удар канул в пустоту. Посланец Нижней Стороны обратился в бушующий смерч из снега, плети ледяного воздуха хлестнули в стороны. Роданов отбросило, Рендалл понял, что летит, и врезался спиной в твердое.

Ребра хрустнули, из груди вышибло дух, перед глазами потемнело, а в ушах зашумела кровь.

— Нет! — крик Саттии долетел словно издалека.

— Я иду… — Олен поднялся и, шатаясь, зашагал наперерез смерчу, надвигавшемуся на отползающую девушку. Краем глаза увидел, как силится встать Ктари, как лежит без движения Согалис, услышал бешеные ругательства гнома. — Стой, ты… стой, белая гадина…

Замахнуться оказалось невероятно трудно, меч словно тянул руку к земле. Но сумел это сделать, ледяной клинок вспыхнул голубым огнем и… небо разродилось чудовищным грохотом, от которого заложило уши, а в голове возникла пульсирующая боль.

Смерч из снега остановился, сжался в фигуру белоглазого, а тот уставился вверх. Из туч, окутывавших вершины гор, вырвалась стремительная золотистая черточка. Еще одна появилась на западе, точно выскочив из-за края земли. Третья и четвертая возникли с севера и юга, из-за ограничивающих долину отрогов.

Олен затряс головой, сглотнул, и давление в ушах ослабело. Через колкую глухоту пробились звуки — рык Гундихара, низкий, свирепый вой прижавшегося к земле оцилана, свист воздуха в вышине.

— Вот, значит, как! — посланец Нижней Стороны оглянулся, его ледяные глаза отыскали Бенеша. — Ты навел на меня врагов! Так умри же, человеческое отродье!

Полыхнула вылетевшая из его глаз синяя молния, превратила участок земли в лед. Но ученик мага успел откатиться в сторону, вскочил на ноги. И поскользнулся на первом же шаге, неловко упал…

— Нет! — закричал Олен и, понимая, что не успевает, кинул в белоглазого меч. Клинок ткнулся в белое плечо, не оставил даже царапины. Но посланец Нижней Стороны на мгновение отвлекся, отвел взгляд от Бенеша…

Падавший сверху дракон, чьи крылья накрыли бы поселок целиком, распахнул пасть. Блеснула на морде серебристая чешуя. С ревом вырвался сноп пламени, обрушился на белоглазого. Истошный, вкручивающийся в голову визг заставил Олена упасть на колени, зажать уши руками. Показалось, что череп сейчас лопнет, как гнилой орех под молотком. Сердце забилось часто-часто, а руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Дрожь прошла от макушки до копчика, словно кто-то невидимый сильно подергал за позвонки.

Но пламя исчезло, будто ушло в землю, а посланец Нижней Стороны, целый и невредимый, обнаружился на том же месте. Первый дракон промчался над самой землей, ушел в вышину, но налетел второй, золотисто-желтый. От взмахов крыльев вода в речушке пошла волнами, с одного из сараев сорвало крышу. Оттуда выбросило несколько суматошно кудахтавших кур.

Но белоглазый не стал безропотно ожидать повторной атаки. Он поднял руки, с них навстречу ящеру полетело что-то вроде сети из светящихся перламутровых нитей. Дракон врезался в нее на полной скорости, чешуя его промялась, крылья вывернуло, а морду поворотило в сторону. Полный боли рев оказался так силен, что почудилось — заколыхались горы, зашевелились около вершин тучи.

Олен нашел взглядом Саттию, убедился, что с ней все в порядке, и на четвереньках пополз туда, где у ноги посланца Нижней Стороны лежал ледяной клинок.

Сил встать не было, хотелось упасть, вжаться лицом в землю и не привлекать внимания. Но Рендалл четко понимал, что если не вернет себе оружие, то в предстоящей схватке погибнет сам, а вместе с ним — спутники. Поэтому он упрямо полз, не обращая внимания на раскалывающий небо рев, на настоящий дождь из огненных хлопьев, на хлещущие землю ледяные молнии.

И, только схватившись за рифленую рукоять, позволил себе глянуть вверх. Увидел, что один из драконов еле ковыляет в вышине, «прихрамывая» на одно крыло, а остальные заходят на белоглазого с трех сторон. Распахнутые пасти обещали тому быструю и очень горячую смерть.

— Все ко мне! Быстро!! — не прокричал даже, а взвизгнул Бенеш, и голос его показался слабым посреди громового шума.