Раздвоенное сердце - Беттина Белитц

Сразу мои пальцы начало покалывать, а мой желудок опустился вниз. Только что я облизывала мороженое, которое достала из морозилки, теперь оно было мне противно. Фруктовая сладость на вкус вдруг стала горькой. Испытывая отвращение, я выбросила его в мусорное ведро.

Хотя моё тело мне кричало о том, чтобы я не стояла на месте, а лучше всего убежала, я хотела только забраться в свою постель и закрыть глаза. Мои руки были мокрые от пота. Я жаждала сна, как умеряющий от жажды человек жаждет воды. Я думала, что умру, что никогда не смогу больше набрать в лёгкие воздуха, если останусь здесь на улице ещё на десять минут и буду смотреть в темноту.

Но в кровати моё лёгкое летние одеяло давило на моё тело, как крышка гроба. Не помогло и знание того, что мои родители дома, спят недалеко от меня. Я была единственным человеком на этой планете, полностью потерянным и забытым.

Всякий раз, когда моё сознание, наконец, становилось, меня снова возвращало назад дико стучащее сердце, в эту, казалось бы, бесконечную ночь. Тогда я села, прижала руку к груди, чтобы удостовериться, что я ещё могу дышать. С убийственной регулярностью полусон сменялся испугом, пока я неожиданно не погрузилась в полную темноту, и время прекратило своё существование.

Когда я появилась из ниоткуда, а мои глаза снова смогли видеть, то у меня уже больше не было тела. Был только мой дух. Внимательно я огляделась. Здесь я ещё никогда не была - это была конюшня, я это сразу поняла. Чтобы лучше осмотреться, я поднялась выше и передвигалась медленно вдоль завешенного паутиной потолка.

Во многих местах просвечивал лунный свет через щели между черепицей и покрывал спину лошадей серебряными крапинками. Я выглянула в открытое окно – да, была полная луна. Здесь была полная луна.

Хотя потолок конюшни был отмечен дырами и щелями, казалось, стойла были ухоженными. Также и лошади выглядели благородно - стройные, на длинных ногах животные, с красивыми выгнутыми головами и большими тёмными глазами. Я услышала нежный шёпот и сразу последовала за ним. Перед одним стойлом, которое было выложено ароматной соломой, стоял молодой мужчина и прижимал свой лоб к шее белоснежной кобылы, грудь которой сосал коричневый, как кофе, жеребёнок. С любовью кобыла дотрагивалась своим носом до щеки мужчины и тихо фыркала.

Теперь оба молчали, просто стояли, как будто не хотели портить волшебство этого момента. Через некоторое время мужчина отстранился. Он осторожно погладил лошадь по стройной шее, убедился испытывающим взглядом, что с жеребёнком всё в порядке, и улёгся на сено в одном из стойл в конце прохода.

Сцепив руки за головой, он смотрел на серебряные нити, которые посылал лунный свет через щели в потолке. Это был Колин. Да, это были его глаза, хотя и более круглые и менее раскосые. Его кожа, хотя и светилась ярко в сумерках, но не была белой, а на ушах не было колец.

На нём были надеты белая льняная рубашка, которая казалась мне знакомой, тёмные изношенные брюки и сапоги. По рукам Колина можно было определить, какая тяжёлая работа была в конюшне, а мышцы предплечий явно выделялись под кожей. Когда он потянулся, суставы хрустнули. Он устал. Его веки отяжелели.

Животный, воркующий вздох, рядом со мной заставил меня развернуться. Мой взгляд остановился на потоке крававо-рыжих волос, которые легли на стропильную балку, как занавес. Теперь пряди начали оборачиваться вокруг старой древесины. Широко расставив ноги и приклонившись, существо сидело на корточках на коньке крыши, как животное перед прыжком, ладони прижаты между босыми ногами, спина выгнута.

Сильные маленькие пальцы кончались длинными заострёнными когтями; на тыльной стороне ладоней рос коричнево-красный пух. Специфический запах окружал это сидящее на корточках существо - тяжёлый, сладкий парфюм, смешенный с запахом плесени древней мебели и дурманящим мускусом. Золотые цепочки на шее и руках зазвенели, когда оно ещё сильнее склонилось. Фалды его одежды двигались взад-вперёд.

Я повернулась, чтобы рассмотреть его лицо. Но мой свободный полёт был заторможен невидимой силой. Независимо от того, как я поворачивалась и какой угол выбирала - всегда поток волос мешал мне, чтобы я могла посмотреть существу в лицо.

Но я была уверенна, что это женщина. Не человеческая женщина, а хищный демон, который выбрал человеческий образ, чтобы охотиться. Тесса. Она была маленькой и изящной, тело девушки в поеденных молью бархатных одеждах с пожелтевшими кружевами, но её волосатые руки вцепились беспощадно в тяжёлые балки.

Ещё раз через постоянно вьющиеся волосы прозвучал вздох - вздох полный алчности, удовлетворения и предвкушения. Со страхом я посмотрела на Колина. Его черты лица начали расслабляться. Тесса почти не заметно раскачивалась взад и вперёд. В её глотке нарастало еле слышное рычание в гипнотическое жужжание.

Теперь она держалась за балку только своими белыми ногами, а руки широко расправила. Бесцветные дёргающиеся пауки выпали из её одежды, чтобы сразу с широко расставленными ногами найти опору в гниющей древесине стропил. Испытывая отвращение, я попятилась.

«Колин, - подумала я предупреждающе. - Убирайся отсюда. Быстро!» Лошади обеспокоенно фыркали. Но Колин спал. Да, казалось, он даже видит сны. Его левая рука дёрнулась, и на его лице мелькнула нежная улыбка. Беззвучно Тесса упала прямо ему на грудь. Её пальцы изогнулись в когти и разорвали рубашку Колина, когда впились глубоко в плоть.

Он открыл глаза, но его испуг быстро был вытеснен удавленным, но обожающим и тоскующим выражением, который заставил во мне вскипеть ревность - ревность и страх перед тем, что сейчас случиться.

Рычание Тессы становилось всё громче и громче. Как по мановению невидимой силы, Колин безвольно опустил руки в сторону. Кровь пропитала материал его рубашки. Яростным, быстрым движением Тесса сорвала её с его тела. Колин застонал. Тонкие чёрные ручейки проложили себе дорогу через его мускулы, просачиваясь в сено.

Тесса нагнулась ещё ближе к нему. Он откинул голову назад, закрыл глаза и безвольно отдался ей. «Проснись!» - хотела я закричать. Но я ничего не могла сделать. Только смотреть, как Тесса завладевает им, делает его своей собственностью, заставляет его поверить, что он любит её, хочет её. С довольным ворчанием она подняла юбки.

«Нет!» - кричала моя душа беззвучно. Я хочу уйти отсюда. Я не хочу больше этого видеть. Пожалуйста, не надо. Нет.

Задыхаясь, я проснулась. Моя подушка была мокрая от пота. Я хотела откинуть от себя одеяло, но не могла пошевелиться. Я была парализована. Я попыталась закричать, но и мой голос отказал мне.