Перекрестки - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ты сейчас против меня выпустишь десять человек - и скажешь, что это судьба! Я согласен на три боя, но у меня должны быть шансы! Один бой - один противник!
Судя по лицу Кемаль-бея, он примерно так и планировал. Но слово сказано...
- Хорошо же. Один бой - один враг. И я буду милостив. Они будут идти не подряд, чтобы ты успел отдохнуть.
- Твоя справедливость не знает границ, Кемаль-бей, - поклонился ему Лоренцо.
Мужчина кивнул.
- Первый бой - тот, в котором ты должен принять участие. Второй - за твою свободу. Третий - за них. Раз уж тебе нужна эта падаль!
Энцо низко поклонился.
- Верю, всемилостивейший, ты поймешь меня правильно. Зеки-фрай прогневал тебя, и ты вправе наказать своего слугу. Но я от него кроме добра ничего не видел. Если не попытаюсь хотя бы отплатить добром за добро - буду чувствовать себя презреннейшим из подлых.
Кемаль-бей снисходительно кивнул.
Понятно, парень не выживет, он лично об этом позаботится. Но сейчас... сейчас в глазах всей Ваффы - он милостивый и достойный господин, который дал шанс и своему слуге, и гладиатору. Это приятно...
- Что ж. Каким по счету ты выступаешь, Ангел?
- Третьим, Кемаль-бей.
- Венацио?
- Да, Кемаль-бей.
- Что ж. Пусть будет венацио. Ты третий по счету. И запомни, этих троих - всех - будут выводить с тобой на Арену. Твоя смерть - их смерть.
- Вы милостивы, Кемаль-бей.
Бей поморщился и махнул рукой.
Он понимал, что все равно все полягут. Что никто не выдержит трех боев в один день. Но шанс-то он дал? Дал!
Вот и отлично!
Кушайте, не обляпайтесь...
***
- Спасибо тебе. Но... ты понимаешь, что это приговор?
Это были первые слова Зеки-фрая, когда они с Энцо удалились с Арены.
- Понимаю, - кивнул Лоренцо. - Этот хорь наверняка подберет таких противников, чтобы меня уработать. Уверен.
- Три боя. После одного-то парни едва ноги таскают.
- Тебя надо было оставить там? На растерзание собакам? Как хоть твоих детей зовут?
Энцо и сам не понимал, почему вмешался. А ответ был прост.
Дети.
Когда-то Мия взяла на себя ответственность за него... ему столько же было, сколько старшему из детей. Тогда умирал их отец, а он... Лоренцо Феретти ничего не мог сделать. И во время чумы тоже... Здесь и сейчас он отдавал долг.
- Салих и Фатих. Их мать умерла давно... спасибо тебе.
- Вечером скажешь. Если доживем.
- Хорошо. Все равно - спасибо.
***
Первый бой у Энцо должен был быть с животным. Энцо получал в руки дротики, на Арену выпускали животных....
Стой и кидай. Дело несложное!
Какое в этом удовольствие находят зрители? Лоренцо даже не представлял! Что такого в убийстве тех,, кто не может за себя постоять?!
Но...
К дротикам он был готов. К подвоху тоже.
И пса на Арене воспринял вполне спокойно. Злого, рычащего... а что у него из оружия?
Вот черт!
Ничего. С чем вас и поздравляем, дан Феретти. Есть обмотки на руках и ногах, сразу не прокусит. Но и только... даже дротики не дали!
Хотя с собакой только даром время с этими дротиками потратишь...
Лоренцо поднял руки и сделал шаг вперед. Трибуны взревели.
Мужчина внимательно наблюдал за собакой. Доверять кому-то? Ну уж - нет!
Лоренцо готов был поклясться, что слышит с другого конца Арены рычание разъяренного пса. Притравленного на людей.
Умеющего убивать людей.
М-да...
Хотя чего тут удивляться?
Собаку спустили с поводка - и она рванулась на Лоренцо, словно арбалетный болт. Ага, как же! Была охота связываться с шестьюдесятью килограммами бешеной собачатины!
Лоренцо извернулся так, что никто не понял, что произошло. Ни зрители, ни собака... пес просто пробежал мимо! Вот просто - мимо! Так быстро Лоренцо отпрянул в сторону, что даже собачий глаз за ним не уследил, не то, что человеческий.
Впрочем, пес не растерялся.
Он затормозил, всем видом показывая, что больше презренный двуногий его не проведет - и уже медленнее двинулся к Энцо.
Или это для Лоренцо растянулось время, позволяя увидеть все в мельчайших подробностях?
Вот пес идет, вот его мышцы напрягаются, сейчас он кинется... Энцо резко делает полуоборот, припадает на колено и выставляет вперед левую руку.
Именно левую.
В нее и впивается пес.
В кожаные браслеты, в обмотки...
Боль - жуткая. И не в том дело, что собаки прокусывают кожу, нет. Просто... если кто-то заглядывал в пасть собаке... сжать она зубы может с такой силой,, что кость только хрупнет. Там такие зубки... не клыки, нет. А вот в глубине пасти, чуть подальше...
Эти зубы и стиснули руку Лоренцо.
Ровно на пару секунд, потому что Энцо ударил жестоко и безжалостно. Двумя пальцами, в глаза, как поступил бы с гладиатором, так и с собакой.
А вот такое пса терпеть не научили. И к такому не готовили.
Слепота, боль... страх! Невольный страх...
Пес выпустил руку Энцо, взвизгнул, но было поздно. Лоренцо уже взял его шею в смертельный захват.
Легко ли переломить человеческую шею? Легче, чем собачью. Но Энцо справился.
Под руками хрустнуло - и тело пса обмякло. Энцо встал и поднял вверх руки.
Трибуны взревели.
- Что ж, - признал Кемаль-бей. - Свой бой ты выиграл. Теперь тебе предстоит бой за твою свободу. Иди, тебя пригласят!
Энцо поклонился, прижав руку к сердцу, и вышел с Арены.
Рука (хорошо хоть левая) болела вовсе нещадно.
***
Венацио продолжалось.
Теперь на арену выпустили оленей, быков и антилоп. Их доставили заранее и держали на специальных пастбищах, за городом. Потом просто прогнали по улицам Ваффы и загнали на Арену. А гостям раздавали луки и окрашенные стрелы, чтобы те могли потешить свое мастерство.
Кемаль-бей был отличным стрелком.
Его стрелы были помечены красными перьями, для Арай-бея зелеными, для Судат-бея синими. Потом их добычу подсчитают.
Обычные зрители могли просто купить лук и стрелы, не окрашенные, конечно, за определенную и достаточно высокую сумму.
Но охота пуще неволи.
Кемаль-бей ловко всадил стрелу в глаз одного из быков. Животное взревело и рухнуло. Но на арене было слишком спокойно, поэтому подручные выпустили к животным еще и лисиц, к хвостам которых были привязаны факелы.
Лисы начали метаться, животные шарахались от огня,
