История Темного Властелина (СИ) - Колесник Андрей Александрович

Реваз вполне естественно дремал на лежаке. До той поры пока я не вошел в комнату. Глава Драконьих Призраков, уже щегольнув воинской выправкой, ждал указаний.

Внизу какие-то хамы, настроенные недружелюбно. Дукатовы стражники уже с ними общаются. И еще за нами следят люди Наместника.

Меньше десяти секунд понадобилось Призраку, чтобы выдать мне ответ. Неожиданный.

Выходить обратно бессмысленно. В любом случае придется прорубаться через общий зал, – он бросил взгляд на окно. Я тоже. И не преминул удивиться. Грязная и тягучая городская ночь отступила перед рыжим заревом.

Что там такое? – мы с Ревазом одновременно бросились к окну, выглядывая наружу. Тьма побери! Нам в глаза ударило пламя многочисленных факелов. По похожей на канаву улице решительно двигалась толпа горожан.

Крооовь! На их руках кроооовь! – кликушествовал кто-то. – Убийцыыы!

Среди освещенных факелами лиц во главе потока я разглядел кричащего. Знакомый голос – проповедник, что еще несколько часов назад раззадоривал людей на борьбу с магами.

Мы с Ревазом переглянулись. И тут в дверь комнаты с размаху ударили.

Быстро в окно! – скомандовал Реваз, пихая меня в плечо. Третий этаж. Высоковато! Нацелившись, я выбрался наружу, цепко держась за раму и ощупывая ногой карниз. Неширокий – ладони полторы, но и на том спасибо. В дверь ударили снова, теперь уже намного сильнее, сопровождая удар отборным сквернословием. Келоан с сумкой уже был в оконном проеме. За ним маячил Реваз, что-то быстро втолковывая меланхолично жующему сыр Малену. Какого... они телятся?

Я хотел, было озвучить свой вопрос, но ненароком глянул вниз на проплывающие под ногами головы и сглотнул слюну. Прыгать вниз? Как? На людей? Есть выход получше – на счастье карниз трактира шел до самого угла здания, заворачивая чуть повыше соединяющей кабак с соседним зданием арки. За аркой начинался темный переулок. Пластаясь руками по стене, я пополз в сторону арки. Сделав шага три обнаружив, как на карниз ловко впрыгивает Келоан, с сумкой за спиной. Подозреваю, что вес у неё был очень не маленький, но рыболицый Призрак двигался с поразительной легкостью.

Уже четвертое дитя отправлено в бездну, колдунами! Мы честные граждане, больше не можем терпеть! – голос главного заводилы подхватывался другими, и речь лилась над головами, которые ни один из честных граждан поднять не удосужился.

Дверь сорвалась с одной петли, впуская внутрь плечистого молодца с шипастой дубиной в руке. Мален отправил в рот еще одну желтую соленую пластинку и молниеносно сменив, хват на ноже, отправил тот в полет, усиливая движение за счет кисти. Острие порвало вену на шее здоровяка и чуть покосившись, вошло в стену. Мален ловко подавшись назад, швырнул в панически зажимающего кровоточащую рану молодчика табурет и, крутнувшись, выпрыгнул в окно...

... Спускаясь по кирпичам на дрожащих руках, обдирая пальцы, я достаточно ловко спрыгнул на землю – пролетев почти два этажа и ничего себе не сломав, оказался в тени арки. Рядом со мной обиженно зазвенев монетами, приземлилась сумка. Следом по-звериному грациозно Келоан.

«Дукат сквалыга не мог расписку написать. Таскайся теперь с этим добром» – успел подумать я, поднимая глаза вверх. Реваз уже изготовился к прыжку, и в этот самый миг из окна нашей комнаты вылетело тело. Мален прыгнул, разворачиваясь спиной вперед и цепляясь пальцами за подоконник. Красиво, словно акробат. Прыжок наверняка отработанный не один раз. Отработанный до автоматизма. Получающийся даже на легком подпитии или с закрытыми глазами. Но только не с торчащим из загривка топором. Движение сломалось, и дернувшиеся руки безнадежно схватили воздух, а Призрак, извиваясь, рухнул с третьего этажа. Прямо в толпу.

Упал, повалив людей и вызвав подобие волны – натыкаясь друг на друга люди падали, наступали на ноги, барахтались на земле. Несколько факелов упали на мостовую и оказались придавлены грузом тел своих носителей. Пара человек завизжала, подхватывая крик друг друга. Человеческая змея, сделав еще сколько-то шагов, остановилась, подрагивая в некоем подобии мышечных спазмов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Притаившись у канализационной решетки, мы тихо смотрели как пляшет, извиваясь в пламени факелов дух страха. Толкая друг друга и выпрыгивая на плечи впереди стоящих люди пытались получше рассмотреть мертвое тело Малена. Те же, кто видел его вблизи, молчали.

Колдуныыыы! Человека убилиииии! – под звук этих воплей люди стали задирать головы наверх. На свою беду из окна выглянул кто-то из наших преследователей. И его заметили.

Убийцыыыыы!

Сориентировавшись пылающий гневом народ, стал бросать камни в окна постоялого двора.

Уходим, – тихо сказал Реваз, кладя руку мне на плечо. – Что бы здесь не случилось, это уже началось. Незачем смотреть. Сегодня ночью люди утопят свою человечность в крови тех, кому не повезет. Так же как не повезло Малену. Полная золота сумка в обмен на жизнь преданного слуги. Равноценный обмен?

Везение это очень переменчивая штука. Как думаешь, детка? – посол острова Харр выглядел довольным. От него восседающего на черном как ночь коне с серебряной гривой просто веяло каким-то противоестественным сытым довольством. Как от уже вцепившегося в мышь кота, чуть приспустившего когти, чтобы дать жертве надежду вырваться.

Они стояли на высоком пригорке, наблюдая за извилистой дорогой ныряющей меж лесистых островков. Тракт соединял форт Драблаг и город Эктобар. Сам Эктобар был приграничным городом с более чем мирным Эрцом и нисколько не походил на аванпосты Царства. Именно от него сейчас по направлению к Драблагу двигался крупный отряд солдат. Определить кому на помощь спешили бойцы – Лису из Хёргэ или Эйстерлину из Грейбриса было весьма проблематично. Поэтому крохотный отряд из пяти человек, возглавляемый самим господином Корнелием Ассимуром, дальновидно не спешил показываться браво марширующим пехотинцам, с заброшенными за спины округлыми (по моде Эрца!) щитами, на глаза.

Везение очень любит притворяться. Изменчивый идол, которому поклоняются слабые и больные умом.

Велари неоднозначно взглянула на беловолосого философа.

Что-то ты стал больно разговорчив. Стареешь?

К сожалению, нет, – ровно ответил альбинос, подставляя лицо набежавшему ветерку. – Просто вышло так, что из всей этой отряженной со мной шайки ты являешься наиболее приятной собеседницей. И пока они шарят по округе, выискивая нам обходной путь, было бы глупо молчать.

Врешь, – убежденно заявила Велари, поглаживая мощную шею своего скакуна. – Врешь... белый ворон. Ты говоришь только когда хочешь сказать. Когда что-то преследуешь или выполняешь волю своего драгоценного Харр. Так как Харр вряд ли может интересоваться мной... слишком я хорошо знаю, какие желания ты можешь преследовать в моем отношении.

Ветру надоело играть с их волосами, и он поднялся выше, тревожа кроны деревьев. И хорошо. Слишком ощутим, был запах мужского пота рассеянный в нем. Во всяком случае, для девушки. Альбинос внезапно оглянулся и холодно поглядел на Велари:

Слабо представляешь. Очень слабо. Ты очень мне дорога и поверь, наше предыдущее спонтанное расставание доставило мне немало неприятных переживаний. Некоторое время я даже думал, что ты так и не оправилась. Что течение тебя не вынесло, и река приняла твое прекрасное тело. Мне было очень больно. И сейчас видя тебя, я просто невообразимо рад. Наши отношения...

Оставь себе, – Велари спустилась с коня, не желая продолжать разговор, и пошла прочь с пригорка. Но язвительно-сочувственный вопрос, ударил в спину не хуже молота:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вспомнила своего старого дружка? Удивительная верность для девушки так часто и пылко изменявшей его памяти. Несчастный...

Заткни свою пасть, – Велари развернулась, будто ужаленная. От ярости в её голосе конь под альбиносом нервно затоптался. Седок напротив. Любезно улыбался, принимая все ярость как комплимент. – Не смей вспоминать его! Слышишь, ты! Ублюдок! Хозяйский пес, вся радость которого только в исполнении приказов. Ну как, разрешили тебе после стольких лет лизания пяток поставить свою убогую конуру на острове? Может, какая другая подачка досталась от тех чудовищ, что заправляют Харр? Ты же все с благодарностью примешь!