Колодец - Сергей Гжатский

— Не исключено, шуряк!

Они пошли дальше, стараясь прогнать невесёлые мысли. А как их прого- нишь, если всё сходится, если глаза не дают соврать и разум вопит: "Очнитесь,

люди! Одумайтесь, пока не поздно! Прекратите уничтожать друг друга!"

Но люди не слышат: мочат друг дружку почём зря и не знают, что этим самым приближают всеобщий конец!

ГЛАВА 32. Ночёвка в подземелье

Коттеджи пригорода остались позади. Путники углубились в новый квартал, где возвышались преимущественно трёх-пяти и девяти этажные жилые дома, мало чем отличающиеся внешне от современной архитектуры зданий.

— Не знаю, как и что там у них внутри, — поделился наблюдением Игнатов, — а вот

снаружи они словно типовые многоэтажки в каком-нибудь подмосковном городке. Даже как-то странно. Будто я нахожусь где-то в Российской глубинке в командировке, а не в ископаемом городе с милллионолетней историей. Ну, и атланты, ну и мастера! Могли бы налепить чего-нибудь по вычурнее…

— Чего ты хочешь от предков? Как их научили, так они и строили, — проворчал Симаков.

Следы разрушительных боёв виднелись повсюду. Стены домов изборозди-ли жирно-чёрные росчерки, первые этажи зияли тёмными провалами выбитых

дверей и окон, разбитые витрины с кривыми ятаганами торчащих осколков напоминали разинутые пасти неведомых чудовищ.

Тротуары были не только вспаханы разнокалиберными воронками, их ещё загромождали завалы из бетонных перекрытий и обломков, куч песка и щебня, скрученных металлоконструкций и разнесённой вдребезги городской техники, о назначении которой теперь можно было только догадываться.

Раз за разом преодолевая все эти препятствия, Симаков с Игнатовым начали ощущать признаки усталости. Уже час, как они вошли в город, а углубиться в него им удалось лишь километра на два, на три, не больше…

Игнатов внезапно остановился и за руку придержал Симакова:

— Ты не заметил, Степаныч, тени наши вроде как удлинились, да и освещение поубавилось?

Симаков остановился. Сначала посмотрел под ноги, потом на потускневшие облака.

— Точно, шуряк! Облака гаснут!

Игнатов поднёс к глазам руку с часами. Они у него были большие, словно компас

— И то сказать, пора бы. На поверхности теперь полночь.

Симакова заинтересовали часы Игнатова.

— Интересные часики, шуряк. Заграничные что ли? Я таких сроду не видывал.

— Да нет! Сам сконструировал! В них и компас, и счётчик Гейгера, и газоанализа тор, и радиомаяк и… много ещё чего в них наворочено! В походе вещь так просто незаменимая.

Пока они разговаривали, сумерки заметно сгустились.

— Слушай, Степаныч, а не пора ли нам позаботится о ночлеге? Да и притомился

я нынче что-то…

— Пора, Костик! Ишь, как темнет: прямо на глазах, дороги не разобрать. Хотя, какая это дорога: буераки, реки, раки — руки-ноги береги! Вон подходящий коттеджик, айда туда!

Сумерки опускались стремительно: за какие-то несколько минут вечерние тени загустели и словно непроницаемым пологом накрыли людей. Однако темнота властвовала недолго. По всему городу, то тут, то там, вспыхнуло ночное освещение. Словно робкие светлячки, загорались в пол накала чудом сохранившиеся уличные фонари.

Один такой, скрученный спиралью и пригнутый к земле словно былинка в непогоду, засветился рядом с путешественниками. В его неверном свете Симаков с Игнатовым увидели зажатый с боков четырьмя многоэтажками практически полностью сохранившийся коттедж, перед фасадом которого протянулся газон с остатками окаменевших растений.

Путники свернули к нему, перепрыгнули через невысокую ограду и по щиколотку утопая в трухе, /всё что осталось от некогда густой и высокой травы/направились к покосившемуся крыльцу. Трёхэтажное здание, незнамо как затесавшийся между величавых домов, имело форму… гриба-боровика!

— Вот тебе, Костик, и причуда архитектуры! Любуйся! — подначил Симаков.

Дом от бомбёжек если и пострадал, то совсем немного, все стёкла в окнных рамах оказались целы. Вот только высокое, подковообразное крыльцо осело на одну сторону оплавленными ступенями и частично развалилось.

Путники осторожно поднялись по нему и остановились на пороге. Входная дверь отсутствовала, вместо неё темнел прямоугольник проёма. Впрочем, Симаков с Игнатовым обнаружили её сразу же, как вошли в прихожую. Оказалось, что мощная взрывная волна сорвала литое металлопластиковое полотно с петель и намертво впечатала его в перегородку, за которой скрывалась лестница-транспортёр, ведущая как на верхние этажи, так и в подвал здания.

— В подвале нам делать нечего, пойдём наверх, — Симаков первым ступил на зас

тывшие в момент движения ступени и потянул Игнатова за собой.

Подстраховывая друг друга, они поднялись на второй этаж и попали в круговой коридор без единого окна. Темнота тут царила кромешная. Игнатов включил фонарик. Видеть в темноте как его зять, он ещё не научился. В окутавшей их тишине что-то негромко поскрипывало и потрескивало. Временами казалось, что под ногами сыпятся струйки песка, а в подвале капает вода

Симаков заглянул в первую попавшуюся дверь и обернулся к Игнатову.

— Кто ищет, тот всегда обрящет!

Комната оказалась хозяйской спальней. Треть всей её полезной площади занимала огромная круглая кровать. Помимо неё в комнате имелся встроенный в стену шкаф-купе, кресло, журнальный столик и прикроватная тумбочка. Была и ещё какая-то мебель, но она являла собой груду обломков. На полу валялось тряпьё, вперемешку со щепками и осколками битой посуды.

Игнатов приблизился кровати. Похлопав по расшитому узорами покрывалу, пару раз надавил на матрац, проверяя на жёсткость. Наполнитель мягко спружинил в ответ, подстраиваясь под форму тела.

— То, что надо! — подытожил Костя и плюхнувшись задом на край постели, неско

раз подпрыгнул, — Красота!

— Да, на Прокрустово ложе это не похоже! — подтвердил Симаков, опускаясь

рядом. Блаженно откинувшись назад, он растянулся во весь рост и раскинул руки. Только сейчас и один, и другой почувствовали, как гудят ноги и напрежены все мышцы. Изнурительный поход отнял у путешественников немало сил.

Отдохнув намного, Симаков принялся готовить ужин, приспособив для этого некую мебелишку, смахивающую на журнальный столик, а Игнатов полез шарить по шкафам и полкам. Он искал какое-нибудь постельное бельё или просто чистое полотно, что бы застелить матрас.

В спальне имелось два широких окна с сорванными гардинами. Уличный свет свободно проникал в комнату, его вполне хватало, что бы путники без проблем могли заниматься своими делами. Фонарик они выключили, экономя заряд аккумулятора