У крайней линии - Виталий Полищук

Поперечный и Генцель тщательно готовили инструктаж. Они было решили на предстоящей встрече с сотрудниками хотя бы частично открыть правду об объектах наблюдения, но тут решительно запротестовал полковник Гандобин.

– Ни в коем случае! – решительно заявил он. – Я разговаривал с Директором, и он особо подчеркнул – правду о космических гостях не должен знать никто! Только узкий круг, вовлеченный силою обстоятельств в расследование на первоначальном этапе. И более – ни один человек!

– Но наши сотрудники, ведущие наблюдение, подвергаются серьезной опасности! А если оборотни выберут объектом кого-нибудь из них? Если начнут вселяться в наших людей? Это просто чудо, что ни один из гостей до сих пор не догадался захватить тело кого-нибудь из высокопоставленных силовиков или армейцев! Как бы мы вели тогда поиск, скажем, в среде нашего генералитета?

И Иван Иванович принялся возмущенно протирать стекла очков.

– Разделяю ваши опасения. – Гандобин слегка понизил тон. – Между нами – я с вами согласен! Но руководство службы, и, как мне намекнули, товарищи с самого верха настаивают на полнейшем соблюдении секретности!

– Да ладно, мы все поняли! – Поперечный уже придумал кое-что и потому считал бесплодным спор, заранее обреченный на нулевой результат. – Давайте продолжим!

Сразу после обеда в здании на Лубянке в большом зале для совещаний сидели около ста сотрудников силовых ведомств. А за столом на возвышении – генерал Гараев, полковник Гандобин, майор Поперечный и капитан Генцель, причем в отличие от остальных Генцель был в штатском.

Инструктаж начал генерал Гараев. Он сказал коротко и просто:

– Руководство просит всех вас отнестись крайне внимательно к тому, что будет сказано на нашей сегодняшней встрече. Хочу подчеркнуть – исключительно внимательно.

И сел, предоставив слово Гандобину.

– Товарищи офицеры! – начал полковник. – Хочу предварить собственно инструктаж информацией об объектах оперативной разработки, в которой вы все задействованы.

Начну с того, что это – необычные люди. С чем мы имеем дело – мы пока точно не знаем. Но люди эти – как бы не совсем то, чем они кажутся. Внутренне они изменены – нам неизвестно, каким образом – действие ли это нового психотронного оружие, или еще чего-то, но поведение их может быть самым… да каким угодно необычным! Причем несуразности скорее всего, будут мелкими, не бросающимися в глаза. Думаю, о них вам подробнее скажет капитан юридической службы Генцель.

Иван Иванович подошел к трибуне, поправил очки. Сказать, что он не волновался – значит не сказать ничего. На него смотрели две сотни внимательных глаз, и это были глаза лучших из лучших в своем деле. Как уж тут не волноваться полуштатскому человеку!

Поперечный уловил его волнение и негромко сказал:

– Ну, Иван Иванович, на вас страна смотрит! Давайте!

И ободряюще улыбнулся.

И Генцель как-то сразу успокоился и начал инструктаж.

– Мы считаем, что главное, на что нужно обратить внимание при наблюдении за объектами – это особенности их поведения. В частности…

Подробный инструктаж занял около часа. Причем через полчаса на трибуне Генцеля сменил Поперечный.

– Я хочу добавить кое-что к сказанному моим коллегой. Во-первых, для тех, кто будет вести аудионаблюдение – как мы привыкли говорить на нашем профессиональном жаргоне – будет занят «прослушкой».

Пожалуйста, фиксируйте все контакты. И как только будет появляться кто-то новый – сразу же ставьте нас в известность. Нам нужно определить и четко представлять круг сообщников.

– Они обязательно будут, или мы предполагаем, что у объектов есть сообщники? – последовал вопрос из зала.

– Мы уверены в этом! – Поперечный пристукнул кулаком. – Причем – не один, не два. От пяти до десяти человек!

По залу прошелся шумок.

– И второе, – продолжал майор ГРУ. – Мы не знаем, что это за оружие, но категорически требуем, чтобы все сотрудники, задействованные в данной разработке ни в коем случае не вступали в физический контакт с объектами! Категорически! Стоит объекту коснуться вас, и вы почти мгновенно умрете! Мы не знаем, что это – возможно, некий очень сильнодействующий яд, частицы которого при прикосновении мгновенно всасываются через кожу и тут же вызывают паралич сердца! Возможно, и что-то другое. Как бы то ни было – физический контакт, даже случайный, с объектами исключается!

– Что же, – последовало из зала, – убегать нам, что ли, если случайно коснемся кого-нибудь из них?

По залу прокатился смешок.

– Вприпрыжку! – негромко обронил, вставая с места, генерал Гараев, но таким серьезным тоном, что шум в зале мгновенно стих. – И очень быстро!

Он вышел из-за стола и подошел к краю подиума.

– Вот поэтому наблюдение и должно быть организовано так, чтобы исключить физический контакт с объектами, ни в коем случае не расшифровать себя! И это – очень серьезно. Любой случай провала ваших сотрудников будет рассматриваться нами как профессиональное несоответствие должности. Со всеми вытекающими…

– Да! – не выдержав, вмешался Генцель. – И это в том случае, если ваш провалившийся сотрудник останется живым! Что – вряд ли!

– Вот-вот! – с этими словами Гараев, а за ним и Гандобин вышли из зала.

На этом инструктаж был закончен. Новосибирская группа была отправлена на военный аэродром, а москвичи разъехались по своим подразделениям.

Теперь Поперечному и Генцелю оставалось только ждать. Ждать результатов работы сотен и сотен сотрудников, задействованных в разработке, и это-то было самым сложным. Ведь не нами сказано – самое трудное – ждать да догонять…

Но все когда-то имеет конец. Наступило окончание и тягостным ожиданиям Генцеля и Поперечного – уже через неделю сначала тоненьким ручейком, а потом и мощным потоком полилась информация.

Да, оборотни давно уже были не теми, какими не так давно прилетели из космоса. Тогда они были вынуждены в телах солдат по полдня «врастать» в обстановку.

Ни один из четверки на работе, на досуге, да и вообще нигде в повседневной жизни с самого начала ничем не отличался от окружающих. Но все-таки кое-что «прорезалось», небольшие отличия, причем довольно быстро.

Так, некоторые несообразности обнаружились вокруг Петра Вениаминовича Сысоева, московского банкира, и Виктора Степановича Курносова, предпринимателя-финансиста из Новосибирска.

Правда, сначала обратил на себя внимание Илья Семенович Гагарин, один из заместителей Сысоева. Ему вдруг начала устраивать жуткие скандалы жена, и это при том, что по предварительно собранной информации обо всех четырех объектах разработки семейное положение именно Гагарина все знавшие эту семью характеризовали как очень устойчивое, супругов – счастливыми в браке, никогда не ссорившимися между собой.