Дар Крома - Блэйд Хок

И этот человек умел пользоваться тем, чем обладал. Он был ветераном множества кулачных боев, начав заниматься этим ремеслом еще тогда, когда был подростком. Этот могучий человек приобретал мастерство и сноровку с каждым новым шрамом, а их у него на лице было огромное множество.

Но на момент нашего поединка я всего этого еще не знал. Ударив по кушиту несколько раз, я понял, что обычный подход к делу здесь неуместен — казалось, он даже не чувствовал боли. Впрочем, я знал что надо делать в таких случаях. Этот человек был слишком большим, а значит он был гораздо медленнее меня. Поэтому я стал выматывать его, стараясь держаться на определенном расстоянии — достаточно близко к нему, что бы он работал, пытаясь меня достать, но не настолько близко, чтобы самому не совершать слишком много лишних движений, которые вымотали бы и меня.

Медленно, удар за ударом, я принялся пробивать эту, казалось несокрушимую скалу, он же стал уставать, ведь промахиваясь, терял сил намного больше. К концу боя он еле шевелил своими ручищами, а удары его уже сложно было назвать таковыми. К чему это должно было в конце концов привести он сам прекрасно понимал. Поэтому решив одним махом переломить ход поединка и окончить его, кушит собрался с последними силами и обрушил на меня град ударов. Кое какие из них попали в цель, но в основном его рывок прошел впустую. Дальше ему биться было просто бессмысленно. Поэтому, когда после моей ответной атаки он повалился на землю, то добровольно остался там лежать.

— И какой это был по счету?

— Четвертый. Предпоследний. Хорошо, что перед финальным боем нам был предоставлен целый день отдыха. Потому что бой с кушитом изрядно вымотал и меня. Перерыва хватило, поэтому на чемпионский поединок я прибыл полный сил. Моим же противником оказался….

— Неужто рыжий!? — спросил Дьюрнах.

— Совершенно верно. К последнему бою он своей наглости не растерял, но за языком все-таки следил побольше. Перед началом он только рассмеялся мне в лицо. Впрочем, сейчас меня его выходки оставили равнодушными. Передо мной была арена, стоял противник и пускай он хоть голове ходит — все должна была разрешить схватка.

Сначала он попытался задать бой в той же манере, что и тогда с кузнецом. Однако после того, как пару раз схлопотал от меня по физиономии, играть перестал. Его как будто переменили, он стал серьезен и сосредоточился на поединке. После нескольких минут мне стало ясно, что передо мной неплохой мастер и справиться с ним мне будет не так просто. Рыжий прекрасно уклонялся и блокировал удары. Легко двигался и умел держать дистанцию. Бил не однократно, а старался наносить серии ударов. Достойный противник.

Однако и я кое-что умел. Меняя тактику, я прощупывал его в поисках слабых мест и нет-нет, но пробивал. Сообразив, что сдает поединок, рыжий переключился с обороны на нападение, и тут уже мне пришлось защищаться. Решив не атаковать в ответ некоторое время, я принялся изучать его, искать закономерности в ударах, любимые комбинации. Эта моя стратегия была довольно опасной, особенно с таким-то бойцом, поэтому, в конце концов, я пропустил довольно чувствительный удар, отправивший меня на пол. Рыжий довольно рассмеялся, поднял руки вверх и выкрикнул что-то, чего я не расслышал в реве ликующей толпы.

Впрочем, теперь я знал то, что мне нужно было знать. Парень был слишком порывист, тяжело переключался, если его противник менял тактику и слишком легкомысленно относился к защите решив атаковать. Я быстро поднялся и бросился в нападение. Сделав обманное движение, я заставил его раскрыть левый бок, куда тут же нанес удар. Поднырнув под ответную атаку, я кулаками обеих рук поразил его в середину живота, а затем ломанув снизу-вверх, попал ему в челюсть. Рыжий упал. Через некоторое время он поднялся, однако было заметно, что от потрясения он так не оправился. Пробив его запоздалую защиту, я нанес ему два удара — в ухо и в глаз, отправив его обратно на землю. Лежать бы ему отдыхать, но нет, он был слишком упрям. Рыжий поднялся и, качаясь на неверных ногах, пошел в атаку. Без труда уклонившись от нее, я ударил его несколько раз по корпусу и в живот, сбивая ему дыхание, а затем левым кулаком двинул ему в подбородок, но не в полную силу, чтобы ненароком его не покалечить. Парень рухнул и потом уже подняться не смог, как не пытался.

— Получил на что напросился, — хмыкнул киммериец. — Значит ты стал чемпионом?

— Да. Но это еще не все. История имела неожиданное продолжение. В тот же вечер, решив потратить немного из заработанных мною денег и отпраздновать победу, я отправился по злачным местам. Посетил несколько кабаков, но остался не очень доволен ими — выпивка в глотку не лезла, да и не большой я ее любитель, а вот женского общества в них не было. Один из полупьяных посетителей последней таверны посоветовал мне одно, по его словам, хорошее место и я почему-то решил ему поверить. Ну и пошел искать тот бордель по темным портовым переулкам. Когда безрезультатные блуждания уже начали меня слегка раздражать, я наконец вышел к небольшому полутемному зданию у которого увидел того самого рыжего.

Тот был не один. Беседовал с группой подозрительно выглядящих типов. Они о чем-то спорили, причем незнакомцы вели себя нагло и развязно, а вот недавно такой самоуверенный рыжий был угрюм и выглядел не совсем здоровым. К тому времени, как я подошел ближе, их спор перешел в драку — один из молодчиков толкнул моего бывшего соперника. Рыжий схватился за меч, и попытался его достать, однако двигался слишком медленно. Зато его действия будто бы послужили сигналом для незнакомцев, они накинулись на него всем скопом и принялись избивать. Он едва сопротивлялся и очень сильно страдал от ударов. Очень было похоже, что я во время боя поранил его гораздо сильнее, чем думал.

Чувствуя себя немного ответственным за происходящее, я выхватил клинок и решил вмешаться….

Короче говоря, через некоторое время мы с рыжим сидели в кабаке отмечая наше знакомство вином. Вне арены этот человек вел себя иначе. Абсолютно по-другому. Был вежлив, обходителен, велеречив. Хотя и остался непомерно хвастлив и многословен. Тогда он и назвал себя бароном. Бальдуром Вальдемаром фон Бартоком. Рассказал, что делает портовых кварталах. Извинился за то, как вел себя на соревнованиях. Как я и думал, делал он это намерено, играл на публику, хотел выглядеть ярко. Поэтому готовил и себя и, так сказать, доводил своих будущих соперников до нужной кондиции. На мои слова о том, что кто-то за такое может и убить, только весело рассмеялся. Короче, в тот день мы подружились. А за то время, как мы общались с ним, я узнал какой он человек на самом деле. Вот так хам и наглец, стал одним из моих самых лучших друзей.