Новатерра - Георгий Булавин

      - Ага, вспомнил! - наконец решился пристав. - Только обещай не принять меня за параноика.

      - Юрчик, это - к Доку, он в первой жизни даже кандидатскую по психиатрии защитил.

      - Влияние спирта на пассионарность коренных жителей Сеѓвера и Дальнего Востока...

      Гетман нетерпеливо перебил:

      - Не томи, Юрка, извергайся!

      Пристав помялся ещё несколько секунд.

      - Тут... это... я подумал... Саня, а не Добрород ли это? Знаѓешь, его ведь вполне могли таким образом вытащить для беседы.

      Несколько секунд над столом для совещаний висела напряжённая пауза, собеседники молча сверлили друг друга глазами. Наконец гетман поднял руку.

      - Юрий Владимирович, ко всему, что я тут наговорил за последний час, можешь относиться сверхкритически, но то, что скажу сейчас, я знаю впрямь доподлинно. Хорунжий Добрород, в прошлом 'контрабас' дивизии 'Терек', - зверюга, степной волк, я их за восемь лет на Юге навидался сколько! Да и ты тоже... Такие не предают! У такого может крыша съехать, это верно, но изменить он не способен.

      - Может даже в спину командиру выстрелить, - добавил пристав.

      - Может, если командир того заслуживает. Опять же, если - крыша...

      - Да я, собственно, так...

      - Нет, Юрка, ты дослушай! У Макарыча, уверяю тебя, она не съеѓхала даже после ранения или контузии. А таковые имеются. В противном случае он не дал бы себя увезти, 'степные волки' слишком хорошо знают, что такое плен. Почему не съехала? Объясняю: прямо сейчас по оставленѓному им слаборадиоактивному следу идет стрелковый взвод. Думаешь, враѓжеский агент навёл бы нас на логово своих хозяев?

      - Извини, не знал! - покаянно приложил руку к сердцу Коробицын.

      - Тебе простительно, ты был занят...

      Гетман хотел добавить '...Мутным', но промолчал, щадя самолюбие контрразведчика. Собѓственно, продолжать и не пришлось - на него вышел оперативный дежурный.

      - Саныч, это Кузьмин, я Хуторского сменил.

      - С чем тебя от души поздравляю! Здравствуй, Толя, слушаю тебя, - со вздохом проговорил гетман в микрофон громкой связи.

      Ничего утешительного он не ждал. И правильно делал!

      - От анахоретов вернулся конвой. Их по дороге обстреляли с беѓрега, курсант Мартиросов ранен, пленный убит.

      - Тьфу! Думал, меня хоть начальник личного штаба чем-нибудь порадует. Порадовал!

      - Это еще не всё, Саныч, - вмешался пристав. - Спасибо Толику, напомнил. В больнице скончался тот, которого взяли у фермы Лешего.

      - Тьфу, блин! Что, не разули?!

      - Разули, Саныч. Ранения были слишком тяжёлыми. Похоже, егеря его из пулемета приложили, в груди дыра с кулак шириной.

      - Диаметром, - поправил гетман севшим голосом. - Ни одного 'языка'! Если Серёгу Богачёва бандюганы объеба... ну, в заблуждение ввели, да след Макарыча никуда не приведёт, то...

      - Ничего хорошего, - вывел резюме Коробицын.

      - Это точно! Есть такой анекдот: 'Дедушка-людоед - внуку: ты маму с папой съел? Я... И кто ты после этого?!.. Сиротинушка-а-а!'...

      ... - Чтоб вы все передохли! - злобно фыркнул кто-то, таясь за мрачными гардинами. Но прозвенел звонок...

      ...Бедная сирота ждала. Надеялась. Она решилась. И попросила санитарку позвонить...

      Так что хитрость, - говорю, - брось свою иудину -

      Прямо, значит, отвечай: кто тебя послал,

      Кто загнал тебя сюда, в винную посудину,

      От кого скрывался ты и чего скрывал?

      (В.С. Высоцкий)

Бог же мой, какая встреча!

      Встретились двое, Али-баба и Иван-мужик...

      Серёга Богачёв, тщательно выдерживая оговорённый с Костиком хронометраж, вёл группу 'прокажённых' по дороге в психбольницу. Казаки обрядились в грязные широкие балахоны, надёжно скрывавшие оружие индивидуального подбора, от скорострельных пистолетов-пу-лемётов 'Каштан' до безотказных револьверов. Ладони 'страждущих' и нижнюю часть лиц под капюшонами сплошь покрывали отталкивающие язвы - творения искусной Яны Кузьминой, заведующей клуѓбом и художественной студией. Док, правда, предлагал свои услуги в плане большей достоверности...

      Бойцы были подобраны таким обѓразом, чтобы не бросаться в глаза богатырской статью, многие скорчились над костылями. Рустам Шадиев, для своих Шайтан, прикиѓдывался слепеньким, а Бабушка ВДВ (мягчайшее на свете существо, на спор убивавшее кулаком быков на бойне) - его поводырём. Женѓщины помоложе несли в руках 'грудных детей' - АКМС в чудовищного вида тряпках. Хитрая Любаша Дылда ещё в станице догадалась заѓписать рёв настоящего младенца на магнитофон, и теперь её автомат периодически оглашал чащобу истошными воплями. Ничего, кроме брезгѓливости и омерзения, вид путников не вызывал.

      Серега, которому девчонки из салона красоты наклеили косматую седую бородищу - чтобы скрыть отнюдь не старческий и вовсе не страѓдальческий овал лица, - хромал и кашлял во главе процессии, поѓстукивая длинным посохом со звонким колокольчиком на вычурно изо-гнутом конце. Проказа! Лепра! Бойтесь, православные! Атас!!!...

      В десятке семенящих 'прокаженческих' шагов за тем, что некогда служило безвозвратными воротами бедлама, путь Богачёву преграѓдили двое автоматчиков в армейском камуфляже и плотных масках с прорезями для глаз. Близко, однако же, не подошли, только перехватили АК-74 под локти.

      - Куда пр-р-рёте, убогие?! Повылазило?! Жить надоело?! Пошли на хер отсюда!

      Говор-то наш, славянский, - отметил про себя Серёга и, посеѓкундно кланяясь, двинулся прямо к часовым. Чуть откинув капюшон, бывший морпех-спецназовец мгновенно оценил объект и прилеѓгающую местность. Не то чтобы не доверял 'картографу', однако... Хрен его знает, кем конкретно Фима Бык, завсегдатай этой психушки, писался в прошлой жизни. Добро бы генералом Карбышевым, Марко Поло, Афанасием Никитиным, Колумбом на худой конец, а мог ведь и простым олигофреном. Какой с безумца спрос?!.. Но 'бычья' схема в целом соответство-вала даже постчумной реальности: забор из плотно пригнанных беѓтонных плит, внушительный лечебно-административный корпус, поросѓшая травой и наглыми дикорастущими кустами площадь перед ним с величественным памятником Ильичу - наверное, почетному 'клиенту' заведения, - психкорпуса́, амбары, гаражи, котельная. Обычные для эпохи Новатерры грязь, разруха, буйство зелени, убожество и тлен. Однако - автоматчики. А значит, Пеца Лабух не соврал!

      - Люди добрые, не откажите странникам, - захныкал Богачёв, двигаясь прямо на охрану.

      Те попятились - нема дурных касаться прокажённого!

      - Поможите бедным, больным, несчастным, голодным, гонимым! Который год уже ночуем здесь на Богом указанном пути к чудотворному источнику в Уральѓских горах, токмо блаженным омовением одним спасаясь и короткую усладу получая. Ничего не просим, лишь приюта!

      - Что за херня?! - прервал Серёгу грозный хрипловатый голос.

      От парадного подъезда административного здания навстречу ему вразвалку направлялся крупный мужчина лет сорока, в армейском камуфляѓже, чистом и добротном, с кавалерийским стеком в кулаке и 'Тульѓским Токарева' в кобуре-петельке. Густые чёрные усы эффектно кон-трастировали с гладко выбритой квадратной головой на мощной - с доброе полено - шее. В глазах его пылал фатальный для непрошеных гостей вопрос: 'Какая тварь осмелилась прервать единственное за год семяизвержение фельдмаршала?!!'...

      Примерно так - фельдмаршалом - по виѓду, возрасту, охране из троих квадратно-гнездовых боевиков Серёга расценил его общественный и воинский статус. Потому, боковым зрением отметив, как медленно, но верно рассредоточиваются для штурма 'прокажённые', сочувственно вздохнул, типа, прости, браѓтан-фельдмаршал, но семяизвержение у тебя мало что нерегулярное, так ещё и последнее! В этой жизни. Возможно, правда, чуть более долгой, нежели у твоих солдат... Что ж, умирать последним - привилегия военачальника. Да все там будем, не переживай!..

      Наметив 'собеседника' милейшему 'Доктору Смерть' Кучинскому и расѓсудив, что предостаточно отвлёк внимание врага, Серёга незаметно выжал под обносками тангенту крохотной радиостанции - сигнал доѓзорному на штурм периметра больницы - и торопливо зашагал навстречу бритому здоровяку.

      - Куда прёшь, скотина?! - рявкнул амбал и наотмашь перетянул его стеком по лицу.

      По своему же лишнему яйцу, - подумал Богачев. Остановился. Заѓстонал. И в тот же миг, под звяканье проказы-колокольчика, метнул корявый посох великану в пах. Бритый противно взвизгнул, заваѓлился на колени, а 'патриарх' рванул из наручей любимый 'Смит&Вессон' и, мгновенно вогнав тяжёлую револьверную пулю в лоб ближайшему охраннику, взревел: