Сердце Мириаля - Мэгги Фьюри

— Я не знаю, — отозвалась она, — но, по-моему, пора узнать!

Безумец, который бесновался в соседней комнате, был рядом, когда откапывали дракона. Вдруг между этим и его безумием кроется какая-то связь? Так или иначе, а она должна это выяснить. Этон мертв — наверняка мертв, — и все же Вельдан хотела поговорить с человеком, который видел его последним. Увернувшись от Тулак, которая хотела ее удержать, девушка бесшумно выскользнула из постели.

— Приоткрой дверь и посматривай, не идет ли кто. Если что, предупреди меня. — Последние слова Вельдан договаривала уже на полпути к окну.

— Да вернись же, кретинка! Ведь жизнью рискуешь — и чего ради? Делишки этой вонючей знати нас не касаются! Если Блейд и впрямь убивает Заваля — кому до этого дело?

— Мне. Происходит что-то странное — и я намерена выяснить, что именно.

Вельдан лихо перемахнула через подоконник — и едва не вскрикнула, по пояс угодив в сугроб. Ну да, раздраженно одернула она себя, все верно — адский холод. А ты чего ожидала? Держась вплотную к стене — где снег, увы, был глубже всего, зато и ее заметить затруднительно, — Вельдан брела вперед и крепко стискивала зубы, чтобы не выбить ими барабанную дробь. Наконец она подобралась к соседнему окну. Засов на ставне сломан — это Вельдан знала даже очень хорошо, потому что вот уже два с лишним часа только и слушала, лежа в постели, надоедливое хлопанье створки на ветру. Распахнув окно, она подтянулась на руках и не без труда — уж очень ныло сломанное ребро — перевалилась через подоконник. Осторожно пошарив ногой в темноте, она обнаружила, что у самого окна стоит точно такой же сундук, как у нее в комнате. Вельдан поставила на него ноги и бесшумно, словно кошка, соскользнула в комнату.

Стоя у окна, она могла различить лишь тонкую полоску света, очертившую дверь, да скорченную в три погибели фигуру на кровати. Поскольку безумец никак не отозвался на ее присутствие, девушка заключила, что он лежит к ней спиной и за пронзительным воем ветра не расслышал, как она забралась в комнату. Бесшумно ступая, она подошла к лежащему, крепко взяла его за плечо и одновременно зажала ладонью рот.

— Тихо! — свистящим шепотом предостерегла она.

Облегчение, радость, безумный восторг — буря чувств охватила Этона, когда он узнал голос Вельдан. Он было совсем уже приуныл, но теперь воспрял духом. Чудесно спасшаяся Вельдан принесла с собой надежду на то, что еще не все потеряно. Он хотел повернуться, поглядеть на нее — и в этот миг осознал, что человеческое тело пытается оттолкнуть его руку, лягаясь и извиваясь, насколько позволяли путы.

— Прекрати, болван! — прошипела Вельдан. — Поранишь себя! Уймись и дай мне помочь тебе!

— Это я, Этан — хотел крикнуть провидец. — Я заточен в этом теле!

Хотел — и не мог. С новым ужасом дракон осознал, насколько он теперь беспомощен. Ему выпал, быть может, единственный шанс рассказать Вельдан, что произошло, но он не может ни мысленно связаться с чародейкой, ни заговорить с ней вслух. Человек, в которого он переместился, все еще сохранял власть над своим телом, движениями и речью, но даже если б Этон сумел оттеснить его — он имел самое смутное понятие о речевом аппарате людей. Выдыхается воздух, что-то там вибрирует — это ему было известно, но как это достигается, как возникают и складываются слова, Этон не знал.

Для этого ему необходима помощь человека.

Вопреки ужасному риску взаимопроникновения они вынуждены будут сотрудничать.

Когда чья-то рука зажала Завалю рот, иерарха объял нестерпимый ужас, усиленный всеми немыслимыми странностями, которые Завалю уже довелось пережить, а вдобавок и тем, что он не привык подвергаться опасности. Будучи иерархом, он вот уже двадцать лет мог не страшиться подобной угрозы — с тех самых пор, как, никем не оплаканный, расстался с жизнью Малахт, его тиран-воспитатель. Теперь же боль, страх и беспомощность воскресили в памяти Заваля воспоминания детства. Ему казалось, что над ним склонился в темноте Малахт и узкая сильная ладонь, зажавшая ему рот, преобразилась в сухую морщинистую руку старого жреца. Спасения нет. Спасения никогда и не было. Обезумев, Заваль бился и извивался в путах. Если бы ему так крепко не зажали рот, он бы завопил во все горло.

И тут, словно в темноте распахнулась потайная дверь, в памяти его вспыхнул иной образ. Рука — его рука ложится на спину старого Малахта. Резкий толчок — и сутулая черная фигура жреца исчезает из виду. Крики. Грохот. Треск ломающихся костей. Пустая каменная лестница, кое-где измазанная кровью, и далеко внизу — колодец непроглядной тьмы.

Мир, окружавший Заваля, словно оцепенел. Страх остался, но боль и безумная паника исчезли.

Смерть Малахта не была несчастным случаем. Это сделал я. Я убил его, чтобы спастись самому, и был спасен — до нынешнего дня.

Иерарх поспешно затолкал это воспоминание в самый дальний и глухой уголок памяти. За эти годы он сумел убедить себя, что Малахт погиб случайно, что его самого вовсе не было рядом. Мириаль, однако, все знал — и не забыл. События, приведшие к этой ночи, были Его возмездием.

Голова у Заваля пошла кругом, но он помимо воли все еще сопротивлялся.

— Прекрати, болван! — прошипел незнакомый голос. — Поранишь себя! Уймись и дай мне помочь тебе!

К изумлению Заваля, голос был женский. К вящему своему изумлению, он подчинился этому властному шепоту. Когда он затих, рука, зажимавшая его рот, немного ослабила хватку.

— Прежде чем позовешь на помощь, — прошептал все тот же голос, — вспомни, что это не я тебя связала.

Заваль неловко перевернулся на спину. Кто бы ни была эта женщина, она покуда не спешила его развязать. Он едва различал смутную фигуру, сидевшую на краю кровати, но чувствовал, что женщина беспокойно ерзает, словно пытается что-то нашарить.

— Вот проклятье, — бормотала она, — я же помню, что в кармане была светилка… До чего мешают все эти одежки… ага, вот!

Что-то негромко хрустнуло, и жуткое зеленоватое свечение выхватило из темноты лицо женщины. Заваль беззвучно охнул, едва сдержавшись, чтобы не закричать. Это было ужасное, нечеловеческое лицо, изуродованное не только причудливыми тенями, но и чудовищным шрамом, который рассекал левую его половину.

Иерарх дернулся, отведя взгляд от этого тошнотворного зрелища, и увидел в руке кошмарного видения источник странного света. Неужели эта женщина явилась вослед за демоном, который затаился в его мыслях?

— Во имя Мириаля! — едва слышно выдохнул он. — Из какого ада ты явилась?

На миг воцарилась оглушительная тишина. Затем зловещая гостья дрогнувшим голосом повторила: