Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Жанетта оставила меня одну, не могу сказать, на сколько времени, но этого было достаточно, чтобы я свыклась со своим образом. Порой люди задумываются о своих возможных прошлых жизнях. Девушки, например, с удовольствием представляют себя графинями, томными светскими дамами, но я этим никогда не страдала. Если бы меня спросили, кем я могла бы быть в прошлой жизни, я бы, скорее, представила себя в роли странной женщины, живущей на окраине деревни и занимающейся травами и животными. Так что в таком изысканном наряде начала двадцатого века я могла бы быть разве что суфражисткой, но никак не леди из высшего света. Интересно, что же задумал Ян?

Мне не пришлось слишком долго об этом думать — Ян появился так неожиданно, что я даже вздрогнула, увидев его отражение в зеркале.

— Добрый вечер! — только и смогла сказать я, потому что его внешний вид изумил меня больше его неожиданного появления: костюм с двубортным пиджаком мог показаться современным, но ткань и крой идеально подходили к эпохе моего наряда, ну, а шляпа и перчатки только усиливали это впечатление. — У нас какая-то тематическая вечеринка?

— Почти, — Ян улыбнулся, сдерживая смешок. — Я бы хотел, чтобы это оставалось тайной до поры до времени. Не хочу портить сюрприз.

— Пока мы ещё никуда не поехали, я хотела кое-что сказать, — это было не так-то легко, и я пыталась скрыть волнение и лёгкую дрожь, сжав пальцы в замок. — Сегодня утром я повела себя ужасно. Не понимаю, в чём именно была причина моего плохого настроения, но мне казалось, что всё не так. Поэтому я прошу прощения за своё поведение и хочу сказать огромнейшее спасибо за машину. Это безумно дорогой подарок, слишком дорогой, он буквально сбил меня с ног! Но машина, правда, невероятная!

Ян терпеливо слушал мои путаные извинения, но я заметила улыбку, с каждым словом всё больше расцветавшую на его губах. Ему однозначно польстило такое моё настроение.

— Не стоило извиняться — я на тебя не обиделся. И лучше не будем сейчас говорить о серьёзных вещах, впереди прекрасный вечер, и я хочу, чтобы ты ни о чём не думала и наслаждалась.

В том, как он произнёс слово «наслаждалась» было что-то таинственное и даже немного пугающее. И откровенно дразнящее. Мне тяжело было смириться с тем, как сильно он мог меня взволновать одной только интонацией. И всё же слишком самодовольно он выглядел, слишком мягко мурлыкал. Почему ему так важно, чтобы этот вечер прошёл идеально? Только ли из-за того, что у меня сегодня День рождения? Или есть что-то ещё? Почему он решил пригласить меня на свидание именно сегодня, когда я устала, и мы несколько раз поссорились? Когда же я смогу отпустить все тревоги и подозрения и просто наслаждаться его обществом?

Конечно же, я старалась скрыть свои тревожные мысли за улыбкой, будто приклеенной к губам, но для такого опытного манипулятора, как Ян, моя игра была очевидной и слишком топорной.

— Что-то снова не так? — он подозрительно прищурился, но ещё улыбался, давая мне шанс отшутиться, но я им не воспользовалась.

— Если честно, то мне всё ещё не верится, что это… что это всё реально. — Улыбка очень медленно сползала с его лица, а в уже глазах зажигались недовольные огоньки, и я нетерпеливо выдохнула: — Ах, ну прекращайте! Ещё месяц назад я была никем, просто девчонка-мечтательница, довесок к роскошной сестре. И я даже не думала о том, чтобы действительно с вами встречаться. Всё это было какой-то безумной игрой, от которой я могла в любой момент отказаться. Но сейчас всё серьёзно, и это требует от меня совершенно другого отношения.

Мне физически стало легче после этого откровения, и Ян удивительным образом почувствовал, насколько важным для меня было высказаться. Он обнял меня очень нежно и бережно, одной рукой за плечи, как-то по-отцовски или по-дружески, и повернул к себе так, чтобы смотреть в глаза.

— В первую же ночь нашего знакомства я спросил тебя, что ты скажешь, если я приглашу тебя в ресторан. Ты помнишь свой ответ? Тогда ты была дерзкой и решительной, и я хочу, чтобы ты и сейчас так же легко принимала решения и не боялась их. И если вдруг тебе что-то не понравится, не стоит сразу же отказываться, бежать или протестовать. Для начала просто прямо скажи мне об этом, и я постараюсь тебе помочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Что-то гипнотическое было в его взгляде, в том, как он неотрывно смотрел мне в глаза. В тот момент произошло то, что изменило всё моё будущее: я будто нырнула в глубины его души и утонула там навсегда. И вместе с тем поняла, что и я полностью открыта для него, для того, кому ни в коем случае нельзя доверять, если не хочешь мучительно умирать каждый день снова и снова.

Несмотря на это моё странное состояние, Ян продолжал говорить:

— Мне нужно, чтобы сегодня ты полностью мне доверилась. Я приготовил для тебя нечто невероятное, но ничего не получится, если ты будешь бояться, или просто будешь напряжена. Ты мне веришь?

Это не было вопросом, скорее, выстрелом в сердце.

— Да.

— И ты не боишься? — спросил Ян ещё более лукаво.

— Не боюсь.

— Тогда закрой глаза и держись за меня крепче.

Всё, что мне оставалось делать с тех пор — это держаться за него крепче. Было что-то особенное в прикосновении к Яну, в самом праве его трогать. Мне всё ещё было как-то страшновато, Ян казался мне чем-то нереальным, и я боялась сделать что-то не то, что-то, что может вызвать в нём раздражение. Но больше всего я, конечно же, боялась, что он меня оттолкнёт. Эта постоянная игра с притягиванием и отталкиванием невероятно изматывала, мне постоянно приходилось быть осторожной, внимательной, аккуратной с любым словом или действием, если я не хотела разозлить Яна.

Но в тот вечер он был в прекрасном настроении, от него веяло вполне комфортным располагающим теплом, таким непривычным для него. И я могла полностью ему довериться, поэтому с удовольствием сама обняла его, спряталась у него на груди, даже не думая о том, что неудобная шляпка начала сползать, разрушая причёску. Всё это было не важно.

— Возможно, будет немного неприятно, но не очень больно. Главное, чтобы ты не испугалась, не запаниковала, хорошо?

Я только угукнула. Что бы он там не задумал, я должна была довериться его опыту. И величию. Это слово как-то само всплыло, но я поняла, что именно его мне и не хватало. Ян был не просто роскошным, он был действительно величественным. И у него были на это все основания. Впервые я осознала, что Ян достоин и восхищения, и подражания. Он окончательно меня покорил.

С закрытыми глазами я полностью отдалась ощущениям. Это было непривычно, Ян не обманул, больно не было. Вокруг будто кружился колючий песчаный вихрь, чуть задевающий кожу. Мне казалось, что эти песчинки постепенно пробираются внутрь, шлифуют меня, снимают слой за слоем моё тело. Но боли не было, лишь странное едва щекотное покалывание, какое бывает, когда кровь снова наполняет онемевшую конечность. Это ощущение началось осторожно, но нарастало быстро, захватывая меня, будто растворяя в какой-то шипучке, а когда оно прошло сквозь всё тело, то отхлынуло слишком стремительно. Поэтому, когда всё закончилось, я не сразу это поняла — тело ещё странно покалывало, пощипывало, будто под действием лёгкого электрического тока.

— Всё хорошо. Можешь открывать глаза, — очень тихо сказал Ян, разжимая крепкие объятия.

В голове немного кружилось, а перед глазами метались «мушки», так что мне потребовалось время, чтобы понять, что произошло. А произошло нечто невероятное! Пришлось немного поморгать, прежде чем я поняла, почему вокруг так светло — нежный розоватый свет летнего вечера разливался по белым и кремовым камням домов и тротуаров. Пока сознание собирало странные зрительные образы в одно целое, солёный запах морской воды сбил меня с ног, прежде всего, своей концентрацией — можно было подумать, что я стою на дне огромного аквариума, который давно не чистили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Где мы?

Ян молча улыбался, давая мне возможность догадаться самой. Это было бы несложно, если бы не эффект неожиданности. Вода мягко плескала, облизывая камень, будто пыталась подняться выше, добраться по ступеням к дорожке, на которой мы стояли. Я оглянулась: за нами — вход в четырёхэтажный дом, напротив — тоже дом, но без дорожки под ним, просто стена, уходящая в воду, по бокам — всё то же, вода и дома. Эта узкая дорожка зеленоватой воды была маленьким проулком!