Волшебство не вызывает привыкания 5 (СИ) - Антон Викторович Текшин

На ноги я поднялся уже один, понимая, что слишком долго провозился.

Музыкальная битва подходила к концу. Шухерезада прижалась спиной к кенгурятнику «УАЗа» чтобы не упасть, а в нескольких шагах от неё с торжествующим видом свистела Кара. Прямо скажем, с ехидством. Соревнуйся они один на один — ещё непонятно, чья бы взяла, но рядом с флейтисткой стоял Шмель. Эля попыталась было к нему приблизиться, но её вдавило в рыхлый грунт, как посадочный материал в лунку. Хоть бери, да проростай. Как держалась скрипачка — непонятно. Видимо, её музыка частично рассеивала враждебную магию, хотя одна из струн ребека уже успела лопнуть.

Я находился слишком далеко, но всё же подхватил топор с земли, которая успела запечься, и заковылял на выручку. Хоть и понимал, что не успею.

Всё закончилось ещё на полпути.

Шмелю в какой-то момент надоела роль стороннего зрителя шоу, и он решил поставить жирную точку в противостоянии бардов. Придавив всё, что хоть как-то шевелилось в округе, включая мои побеги, защитник шагнул к едва держащейся скрипачке с ножом в руке. Грубо, но эффективно, стоит признать. Такое музычкой не парируешь.

Однако подлый удар так и не дошёл до цели. Рука с ножом застыла рядом с девушкой, которая не прекращала играть. В следующий миг удивление на лице защитника сменилось на болезненную гримасу, а он сам согнулся чуть ли не пополам, выронив нож. Кара чуть об него не споткнулась, сбившись с темпа, что позволило Шухерезаде из последних сил отлипнуть от бампера. Песня в наушниках как раз закончилась, и я расслышал, как звуки ребека окончательно заглушили флейту. А когда девушки поравнялись, скрипачка внезапно отбросила смычок и с двух рук врезала сопернице инструментом по голове, держа его за гриф на манер дубинки. От удара брызнули щепки, а Кара без чувств рухнула на обочину, взметнув напоследок подол платья.

— Вот тебе мой финальный аккорд, сучка! — выдохнула Шухерезада и упала следом.

Сразу видно, кто с приятелями шлялся по кладбищам и подворотням, а кто ездил на серьёзные фестивали фолк-музыкантов. Это не беззащитных детишек похищать.

Шмель тоже принюхался к дороге в обе ноздри, а на его спине восседал небывало серьёзный Шланг. Он не раз признавался, что в любимой невидимости плохо слышно звуки, а защитник вдавливал лишь то, что видел сам. В руках Иннокентий держал тот самый нож, которым едва не зарезали нашу спасительницу.

— Тимофей, я против грубого насилия, но всё же…

— Нельзя, — вздохнул я, подходя ближе. — У меня вот брать языков не получается, почему-то. Дохнут, заразы.

— Думаете, он всё нам расскажет? — скептически нахмурился сельский интеллигент.

Я нехорошо ухмыльнулся, невольно продемонстрировав орочьи клыки.

— Ну, паяльника у меня, к сожалению, при себе нет. Но есть кое-что получше…

114

По словам Шмеля в Коровинке осталось всего девять человек, включая самого Кирсанского. Они опередили нас буквально на час, сразу же выдвинув лучших воинов ближнего боя на зачистку преследователей. Откуда Профессор узнал о нашем прибытии оставалось только гадать. Странно, что обладая такой подробной информацией, граничащей с пророчеством, он не изменил маршрут. Деревушек в районе полным полно, каждую не проверишь и за неделю.

Либо Кирсанский был так уверен в своих людях, либо ему тут что-то нужно…

В любом случае, медлить не стоило. Ещё не все трупы рассыпались пеплом, а мы уже вошли в лесок и направились в сторону деревушки. Разумеется, не все. Часть отряда осталась охранять машины и наш полевой госпиталь, принявший первых пациентов. Больше всех досталось Гоблину, и только его запредельная удача не позволила ему пасть смертью храбрых. Болт едва не достал до сердца, и быстро залечить такую серьёзную рану не могла даже Ромашка. Но хотя бы она стабилизировала его состояние. А всё потому что раздолбай пренебрёг бронежилетом, хотя обычная кевларовая майка тут вряд ли бы спасла. Только нормальная плита.

Среди ополченцев тоже хватало пострадавших. Одного серьёзно ранил копейщик, но не успел добить, переключившись на меня. Другой неудачно упал и приложился головой об задний бампер внедорожника. Наши пленные тоже не могли похвастаться крепким здоровьем, но я убедил сердобольную целительницу заняться ими в последнюю очередь.

Ничего страшного, если мы кого-то не довезём до Романихи. В лучшем случае, их там будет ждать суд и какой-нибудь аналог ошейника покорности, которые носили заключённые в Новороссийске. Я бы предпочёл прикопать засранцев прямо на месте, но у меня имелись дела поважнее. Даже не стал смотреть, что мне прилетело вместе с новым уровнем, уже пятнадцатом по счёту. Всё равно возиться с прокачкой некогда.

В итоге мы отправились четырьмя мобильными группами, охватывая деревушку со всех сторон. Наше направление было северо-восточным. Именно здесь проходила единственная дорога, которую требовалось перекрыть любой ценой. Я не стал ничего изобретать и просто повалил туда внахлёст несколько крупных деревьев. Пешеход без труда преодолеет бурелом, а вот машины — уже нет. Это лишь со стороны кажется, что преграда пустяковая, пока не начнёшь её расчищать. Ветви цепляются друг за друга намертво, а стволы даже будучи порезанными на чурбаны ещё нужно убрать в сторону. С техникой или магией задачка вполне решаемая, но время всё равно отнимет.

Выехать отсюда быстро уже не получится.

Шланг разглядел в Коровинке несколько единиц транспорта, включая самый настоящий пассажирский автобус. Отличить рабочую лошадку от «брошенки» не составляет никакого труда, хотя бы по количеству пыли на окнах и состоянию колёс. Насмотревшись на сотни осиротевших машин, учишься этому с первого взгляда. Поэтому невидимка сразу понял, что нас опередили. После чего он со всех ног поспешил обратно, едва успев спасти Шухерезаду.

Теперь даже я убедился, что проклятье невезучести с неё окончательно снято. Дважды в день смерть редко промахивается…

Завал на дороге получился добротный, а на счёт шума переживать не стоило — Профессор и так прекрасно знал, что засада потерпела фиаско. Его, как и любого крупного лидера, штрафовало за смерть подчинённых. Очень наглядный маркер. К сожалению, нельзя обнулить до состояния только инициировавшегося человека, но и без того выходило весьма болезненно. Ведь потеря даже одного уровня блокировала часть раскачанных характеристик. Я вот прекрасно помню, каково жить с