Временные трудности 3 - Максим Томилко

Котов пробовал задавать какие-то вопросы, но стук молотка мало способствовал беседе, и штабс-ротмистр вскоре умолк. Арацина, нимало не смущаясь, растянулась на чьей-то кровати на втором этаже дома и около часа спала, набираясь сил. Юрий Андреевич за это время успел набить разным добром вместительную дорожную сумку из коричневой кожи и даже отпереть остальные двери в подвале. Ничего интересного он там, правда не обнаружил, не считая таких же кандалов и следов закладки дверного проёма.

Разбудив Арацину, они без зазрения совести приватизировали найденный во дворе экипаж, который штабс-ротмистр умело запряг парой гнедых лошадей, погрузились в него и покатили в предрассветных сумерках в направлении своего отряда спецназа.

Глава 13

Санкт-Петербург

В столицу Егор с Юрием Андреевичем вернулись через неделю. В Москве остались шестнадцать могил его парней и полностью очищенные от преступников два района города. Воспоминания о сыром подвале, где их чуть было не замуровали заживо, и о десятке изрубленных принцем людей улетучились как-то сами собой.

Арацина и Юрий Андреевич теперь проводили всё время вместе, общаясь в основном на итальянском.

Егор же полученные два дня отпуска провёл, гуляя с Леной по огромному парку Александровского дворца. Император был в отъезде и не возражал против их пребывания в резиденции.

Штабс-ротмистр Котов, жаждавший получить объяснения, довольствовался смесью правды пополам с вымыслом и дал честное слово хранить тайну. Но сдержать его не смог. В первый же вечер по приезде в столицу он, будучи в изрядном подпитии, открылся лучшему другу — поручику Лейб-гвардии Жандармского полевого эскадрона Ерёмину. Тот, в свою очередь, тоже обещал молчать, но буквально той же ночью не смог удержаться и поведал занимательную историю верной и любящей супруге Антонине Михайловне, которая поделилась ужасным секретом с двумя подругами — Софочкой и Агафьей Павловной.

А потом слухи по столице распространились уже сами собой, обрастая настолько невиданными подробностями, что большинство здравомыслящих людей попросту отказывались в них верить. Но самым печальным результатом такой несдержанности штабс-ротмистра Котова оказался разговор, произошедший через две недели после этого в доме на Сенной площади, именуемом среди посвящённого люда «Малинник». Это было трёхэтажное здание грязно-жёлтого цвета с разбитыми, а после заколоченными и закрытыми тканью окнами. Трактир служил пристанищем для людей самых разных профессий, но законопослушных горожан здесь отродясь не водилось. Вот и компания, облюбовавшая себе широкий стол в самом дальнем углу, состояла сплошь из лихих людей, предпочитавших всем иным способам отъёма денежных средств разбой или грабёж.

— Да верно вам говорю. Он так и сказал: давай научу тебя из песка золото делать! Его этому та самая принцесса из Италии обучила. Внучка самого графа Калиостро, — подняв грязный палец, назидательно пояснил один из громил.

— Слыхал я про такие чудеса, — поддакнул второй, казавшийся на фоне остальных наиболее образованным и интеллигентным человеком. — Алхимия называется. Этим многие тогда грешили, но мало кому удалось — потому как тайна великая.

— Да это ещё что, — перебил его первый рассказчик. — Они демонов из самого ада вызвали, чтобы те их кандалы погрызли.

— Да брешешь ты всё! — возразил один из присутствующих. — У нас на каторге такие кандалы были, что пилить устанешь, а чтобы перекусить… Полпуда веса!

— Ты, Фома, верно говоришь, — подтвердил самый старший — седовласый дед с выжженным на лбу клеймом в виде буквы «Б». — Кандалы никак не перекусишь.

— Так то ж демоны! — убеждал рассказчик. — Им эти кандалы — тьфу. Они стену головой прошибли — и хоть бы что!

— Да погоди ты, — перебил его кто-то нетерпеливо. — Так научил он того купца-миллионщика золото делать али как?

— Да сожрали купца демоны! Он говорит: ты мне бриллианты подавай, да чтоб все как на подбор с перепелиное яйцо и не меньше. Вот тут демоны его и сожрали…

— А жандармов что ж не сожрали? Или купец некрещенный был?

— Так жандармы эти сами демонов и призвали! Они их имена знают!

— Надо прижать этих господ. Пусть нас научат! — пробасил здоровенный детина, до сих пор хранивший молчание.

— Ага, научат они тебя. Держи карман шире… Или ты с демонами воевать станешь?

— А хоть бы и с демонами. Я крещёный, и в церковь завсегда хожу, и пост соблюдаю. Да мне отец Фотий намедни грехи отпустил. Крест нательный всегда со мной — что мне твои демоны?

— Пули против них нужны серебряные и вода святая, — глубокомысленно изрёк интеллектуал.

— Да они ж не оборотни! — удивился каторжник.

— А ты почём знаешь? Лучше всё под рукой иметь, что-то да сгодится.

— Иконы нужны и место намоленное! Там у них силы не будет, — подсказал дедок.

— На углу Нарвского и Петергофского епископ Нарвский Антонин недавно место под новую церковь каменную освятил. Подойдёт?

— Подойдёт. А Сенька Иуда вчера с брательником своим Фёдором иконы какие-то продавали.

— Найди и отбери. А вообще, надо промеж клюквенников поспрошать. Они оклады курочат, а образа оставляют.

— Бабу их украдём и так схороним, что ни один демон не сыщет. Освятим там всё — пущай только сунутся.

— Верно говоришь! Мы её калёным распятьем прижжём — глядишь, демоны посговорчивей станут.

А через три дня после этого разговора Лена пропала. Их штатный извозчик Парфён Ильич был найден с проломленным черепом в придорожной канаве неподалёку от штаба, а сам экипаж и Лена бесследно исчезли. У одного бдительного городового удалось выяснить, что похожий экипаж приблизительно в это время проехал в сторону Нарвской заставы, но потом следы терялись. Юрий Андреевич, конечно, поставил на уши всех, кого только смог, да и Егор рыскал по всему городу в сопровождении десятка бойцов и кошмарил всевозможные злачные заведения, но результат, кроме ещё нескольких задержанных, был нулевой. На их беду, Арацина уехала в Крым присматривать семейное гнёздышко, благо найденная в злополучном московском доме сумма вполне позволяла это сделать.

Записка, прилетевшая вместе с камнем в окно их штаба на следующий день, несколько прояснила дело. Лена писала, что её держат в заложниках и им предлагают встретиться для обсуждения одного очень серьёзного дела. Само собой, присутствие посторонних на этой встрече не приветствовалось. Конечно же, решено было ехать, но вот куда и когда — в записке не сообщалось.

В этот раз незаменимым сотрудником показал себя титулярный советник Зимин. Как оказалось, он настолько